Соман Чайнани - Кристалл времени [litres]

Однако это означало, что Райен тем не менее действительно сын короля Артура.

Его старший сын.

Райен оказался законным наследником короля.

Все было потеряно.

Агата потянула Софи к двери. Все, она увидела уже более чем достаточно. Наблюдать за тем, что теперь последует, у нее не было ни желания, ни сил…

– Я не могу, – прозвучал тихий голос.

Агата и Софи дружно обернулись.

– Я не могу, – зарыдала леди Гримлейн. – Не могу его вот так предать… – слезы душили ее. – Я слишком люблю его, чтобы так поступить.

Она бросила на пол веревку и выскочила из комнаты.

Агата и Софи уставились друг на друга.

В комнате теперь они остались наедине лишь с незнакомцем в черном плаще и спящим королем.

Незнакомец выдохнул. Поднял аркан, пошел следом за леди Гримлейн…

Но возле двери остановился.

Казалось, вместе с ним замерло само время. В тишине комнаты раздавалось лишь глубокое, ровное дыхание спящего короля.

Незнакомец повернулся, посмотрел на юного Артура.

Из широких рукавов показались гладкие миниатюрные руки, отбросили с головы капюшон.

Агата и Софи были потрясены, увидев открывшееся им лицо с ярко-зелеными глазами.

«Этого не может быть , – подумала Агата. – Это невозможно…»

Но фигура уже медленно, шаг за шагом, возвращалась к кровати, наклонилась над спящим королем. Приподнялись в улыбке кончики губ, змеиным огнем блеснули изумрудные глаза. Тихо, но уверенно обхватила шею Артура петля аркана…

Агату затошнило.

Изображение застыло, начались помехи в воде красных и голубых искр статического электричества. Их становилось все больше, и вскоре они скрыли замершую над спящим королем фигуру. Пол под ногами Агаты задрожал и начал разваливаться, исчезая кусок за куском…

Хрустальный шар отключался, исчерпав весь свой запас магической энергии.

Софи уже летела в сторону спальни леди Гримлейн.

– Погоди! – хрипло вскрикнула Агата, спотыкаясь на скользком полу разделявшей две спальни ванной комнаты.

Однако Софи даже не оглянулась – не услышала, быть может, – и с разбега нырнула в слабо светящийся голубым огнем портал. Пока Агата восстанавливала равновесие, пока вновь бежала, портал тоже начало заволакивать искрами помех, а круглая щель портала стремительно сужалась – вот она стала не больше тарелки… теннисного мячика… горошины…

Сильно оттолкнувшись, Агата метнулась вперед, к исчезающему пятнышку света.

Горячая вода обдала ее со всех сторон, моментально забилась в рот и нос, и Агата опустилась на дно ванны Потрошителя. Облегчения, радости от того, что в последний момент ей удалось спастись, Агата не испытывала, все перебивал ужас, впившийся арбалетной стрелой прямо в сердце. Все встало теперь на место – злые близнецы… обладающий магией Змей… его омерзительные скимы…

«P.S. Видел ночью С. возле замка под твоим окном…»

«Видел ночью С…»

Не Августа Садера видел возле замка Артур, а его сестру…

Агата вынырнула на поверхность ванны и прошептала, отплевывая воду:

– Она… Это была она , не он …

Грохнула дверь, и в ванную комнату ворвался Тедрос.

– Что вы творите! В любую секунду сюда могут прорваться скимы, а вы с Софи затеяли… – тут он все понял, оценил, и у него запылали щеки. – Вы с ума сошли! Отправились в кристалл без…

– Эвелин Садер, – перебила его Агата. – Мать Райена и Яфета – Эвелин Садер. Она околдовала твоего отца. Райен – его старший сын. Законный наследник. Ты слышишь, Тедрос? Райен – король .

До принца ее слова дошли не сразу. Секунду-другую он еще продолжал глупо улыбаться, словно принял все это за шутку, придуманную Агатой для того, чтобы он не сердился на нее.

Но потом по выражению глаз Агаты, по тому, как она дрожит всем телом, понял, что это правда.

– Ты… Это бред какой-то. Мой отец знать не знал Эвелин С-Сад… – он привалился спиной к стене. – Наверное, ты что-то неправильно рассмотрела… Или просто не поняла, что там на самом деле происходит…

– Мне очень хотелось бы ошибиться, – мучительно морщась, сказала Агата. – Но я все видела и поняла абсолютно правильно, Тедрос, – она вылезла из ванны, протянула руку, чтобы прикоснуться к принцу, но… – Погоди, – она огляделась вокруг. – Софи! Вернулась ли она? Смогла ли?

Агата не договорила, увидев цепочку маленьких мокрых следов, протянувшуюся к выходу из ванной комнаты.

– Ты ее видел? – спросила у Тедроса Агата.

Но он все еще был в шоке и бормотал, уставившись в пустоту остановившимся взглядом.

– Ты ошиблась. Ты наверняка ошиблась. Эвелин? Декан? У нее ничего не было и не могло быть с моим отцом!

Наконец он немного пришел в себя и увидел полные ужаса глаза Агаты.

– Софи, – хрипло повторила Агата. – Ты ее видел?

Сначала Тедрос непонимающе посмотрел на нее, затем напрягся и внезапно бросился бежать.

Агата бросилась следом, разбрызгивая во все стороны капли воды. Они с Тедросом, словно гончие, неслись по следу влажных отпечатков ног Софи все дальше, дальше, пока не оказались в комнате с грудой белых подушек на полу. В комнате, где совсем еще недавно спали Софи и Агата.

Но и здесь Софи не было тоже.

Только открытое окно и два подсыхающих отпечатка ног на подоконнике.

Агата огляделась по сторонам и пронзительно, отчаянно закричала.

Закричала потому, что исчезла не только Софи.

Исчезло и уродливое белое платье, которое она называла балахоном.

« Эвелин Садер » , – думала Софи, направляя свою рикшу вверх по идущей спиралью дороге.

Эвелин Садер . Имя из прошлого, ставшее проклятием во времени настоящем.

Эвелин Садер – властная, с гладкой молочно-белой кожей, в жутком платье, сделанном из живых бабочек.

Эвелин Садер , декан Школы для девочек, та самая, что вернула директора Школы Добра и Зла из мертвых, чтобы показать, как она любит его. Но Рафал никогда ее не любил. Рафал любил Софи. Хотел, чтобы Софи стала его невестой. А потому он убил Эвелин, чтобы убрать ее с дороги.

Предполагалось, что на этом была поставлена точка в истории Эвелин. Ее тайные, хитрые попытки добиться любви Рафала успеха не имели.

Однако такие же попытки в более ранней истории Эвелин успехом увенчались и свои плоды принесли.

Околдовав короля Артура, Эвелин стала матерью его сыновей. Теперь это стало совершенно ясно.

«Если только та сцена не фальшивка, – подумала Софи. – Впрочем, нет, этого не может быть. Та сцена была взята не из памяти Райена, а из его крови. Кровь в таких вещах лгать не может».