Лиза Палмер - Капитан Марвел. Быстрее. Выше. Сильнее

Утро за утром, проходящее в измерении одной и той же постели одной и той же рулеткой.

Целые дни, потраченные на проклятие той маленькой пылинки, осевшей на верхней полке, что заработала мне строгий выговор во время первого осмотра жилых комнат.

Запоминание мельчайших подробностей лиц Чен и Резендиза, чтобы научиться различать, к добру или к худу [10] К худу. у них дёргается глаз.

Мы с Марией продолжаем выходить на пробежку в ранние предрассветные часы, и, хотя Пьерр время от времени присоединяется к нам, направленная против нас кампания Бьянки идёт полным ходом.

Его крестовый поход достигает критической точки на третьей неделе базовой подготовки во время занятия по «Введению в курс рукопашного боя для пилотов ВВС», когда нас с Бьянки ставят в паре друг против друга. Поединок заканчивается после того, как он в гневе покидает спортзал, вынужденный признать своё поражение. Когда мы рассаживаемся вдоль стены, Бьянки возвращается, и я пытаюсь вразумить его. Я думаю, что если нам удастся просто поговорить – один на один, – он поймёт, сколько сил тратит на то, чтобы превратить меня с Марией во врагов. Я рассчитываю, что он образумится.

– Эй, мы все здесь на одной стороне, – говорю я, предлагая Бьянки полотенце.

– Мне не нужны мотивационные беседы от тебя, – шипит он.

– Тогда что тебе нужно? – мне и правда интересно. Он качает головой. – Ты считаешь, что станешь лучше, если я позволю тебе выиграть?

– Никто не позволяет мне выиграть.

– Само собой.

– Я выигрываю самостоятельно. – Я выгибаю бровь, он стискивает зубы. – Не здесь, но я всегда побеждал, в прошлом… Ты понимаешь, о чём я.

– Почему это так важно для тебя?

– Почему это так важно для тебя? – вопросом на вопрос отвечает он.

– Потому что в отличие от тебя некоторым из нас действительно есть что доказывать.

Мы оба смотрим, как Мария пришпиливает Пьерра к мату, обхватив ногами его шею. Поединок заканчивается.

– Я не говорю, что тебе всё достаётся на блюдечке, я вижу, как много ты пашешь. Но представь, какого это, когда ты так много работаешь и добиваешься успехов, но тебя всё равно считают непригодным для истребителей.

Бьянки садится спиной к стене и тяжело вздыхает.

– Ничего личного, Дэнверс.

– А смахивает на личное.

Бьянки ничего не говорит, а я мысленно придумываю миллион лучших ответов. Умных, многослойных, ясных аргументов, которые заставят его понять, что это значит, когда тебе отказывают в чём-то, что другие воспринимают как должное. В конце концов, мы с Бьянки просто сидим там в тишине, пока не наступает пора уходить. И после мы больше никогда не разговариваем об этом.

Но даже со всеми столкновениями с Бьянки, и чисткой сортиров, и отжиманиями, и чёртовой пылинкой, и выговорами, и кругами вдоль плаца, и прохладным отношением со стороны других парней в звене, которые хоть и не достигают уровня Бьянки, но не то чтобы очень рады нас видеть, мы с Марией в конце каждого дня говорим о жизни среди облаков в качестве пилотов-истребителей военно-воздушных сил Соединённых Штатов. Эти разговоры помогают нам не сходить с дистанции, поддерживают нас в тонусе и фокусе.

Но что самое важное, они позволяют нам мечтать.

* * *

За завтраком Мария ставит свой поднос напротив меня.

Остальные кадеты глубоко поглощены беседой. Она делает первый глоток кофе. Я покачиваю в руках кружку с уже остывшим чаем и жду возможности вывалить ей всё, что узнала. Мария отрывает обёртку кекса, кусает его и в блаженстве закрывает глаза. Я подавляю смешок. Просто невероятно, какой вкусной становится обычная столовская еда, когда твоё тело благодаря бесконечным физическим упражнениям постоянно нуждается в калориях.

Сегодня последний день первого этапа базовой подготовки. Завтра мы отправляемся в Джекс-Вэлли [11] Джекс-Вэлли – учебный тренировочный комплекс на базе академии ВВС в Колорадо-Спрингс, применяется для полевых тренировок (прим. пер.). . Там, в дикой глуши, мы проведём три недели, по сравнению с которыми первые четыре недели покажутся нам детским садом.

«Не могу дождаться» .

А сегодня? Сегодня полевой день.

Сегодня день, когда наше звено объединяет силы с кадетами со старших курсов и впервые наконец-то формирует полную эскадрилью. После этого все эскадрильи соревнуются друг с другом в самых разных дисциплинах, начиная от классического перетягивания каната, гонки с преследованием и эстафеты и заканчивая переноской брёвен и бегом на дальние дистанции.

Трибуны заполнятся семьями кадетов и руководством академии. Сегодня самый подходящий день, чтобы выпустить пар, повеселиться и показать, из чего мы сделаны.

– Там, куда мы отправимся, я буду скучать по этим кексам, – жалуется Мария. Мне удаётся подождать ещё целых три секунды. И да, я заслуживаю за это медаль.

– «Летающими соколами» заведует Дженкс, – говорю я, выкладывая информацию, на выяснение которой у меня ушло несколько недель.

– Тот парень, который «в эти дни они берут кого попало»?

– Ага.

– Что ж, вот незадача, – фыркает она.

– Да, но что, если мы придём первыми в поле? Мы станем «почётной эскадрильей» и…

– Даже если мы станем «почётной эскадрильей», это никак не изменит его мнения, – перебивает меня Мария, – она откладывает в сторону кекс и смахивает крошки с пальцев.

– Зато, может, как-то поколеблет его? Чуточку подвинет в нужном направлении?

Но Мария уже отрицательно качает головой.

– Если мы собираемся завоевать «почётную эскадрилью», то должны сделать это для себя, – говорит Мария.

– И, может быть… процентов на двадцать для того, чтобы утереть Дженксу нос, – вкрадчиво говорю я.

– Процентов на двадцать?

– Утереть нос – двадцать процентов, – подтверждаю я.

Мария кивает и делает глоток апельсинового сока.

– Так вот, Дженкс подходит к нам, чтобы сквозь стиснутые зубы поздравить нас с большой победой, и мы говорим: «Привет! Спасибо, капитан Дженкс. Мы, члены «почётной эскадрильи» и первый и второй кадеты этого курса соответственно…

– Соответственно, – эхом вторю я.

– Хотели бы подать заявки на вступление в вашу элитную эскадрилью «Летающие соколы» и в процессе, может быть, стать первыми женщинами в рядах пилотов-истребителей.

– Может быть?

– Прости, оговорилась… разрешишь мне жить дальше?

Пауза.

– Может быть, – соглашаюсь я.

– Но, чтобы попасть в «почётную эскадрилью», нам нужно мобилизовать коллектив.

Я обвожу взглядом Бьянки, Пьерра и Дель Орбе. Мария приканчивает последний кусок любимого кекса.

– Они последуют за нами. Победа есть победа.

Наша эскадрилья – «Агрессоры». Для сегодняшних торжеств мы надели светло-голубые футболки, пожалованные нам власть предержащими. Вокруг другие эскадрильи также готовятся к церемонии открытия. «Варвары» в оранжевом, «Кобры» в фиолетовом, «Демоны» в зелёном, «Палачи» в тёмно-синем, «Летающие Тигры» в красном, «Потроха» в бордовом и, наконец, «Адские Кошки» в жёлтом.