Игорь Леденёв - Тайна золотого орла [litres]

Редкие прохожие стали оглядываться. На противоположной стороне сада Дима заметил белеющие мундиры полицейских и дернул Андрея за рукав.

– До скорой встречи, прекрасные незнакомки! И передавайте нижайший поклон вашей няне! – выпалил напоследок Дорошенко, и друзья вышли из сада.

Только маленькая княжна провожала Андрея восхищенным взглядом удивительно ярких глаз. Настолько ярких, что можно было воспламениться. И настолько глубоких, что можно в них утонуть.

– Слушай, Андрон! А давай быстрехонько сходим к дому Короленко? – вдруг предложил Дима.

Андрей покосился на Диму:

– Только очень быстрехонько.

Вышли из парка напротив Губернского земства. Из больших коричневых дверей учреждения как раз выходили чиновники и, тихо переговариваясь, шли в парк.

– Дима! – Андрей дернул товарища за рукав. – Здесь же работает сам Иван Бунин. Давай зайдем к писателю, поговорим.

– Андрюха! Ты забыл, какой сейчас год. Бунин уехал из Полтавы то ли в девяносто восьмом, то ли в девяносто девятом году, еще девятнадцатого века. Так что в данный момент он в Губернском земстве уже не работает.

Друзья повернули и бодро зашагали в направлении парка Победы [10] Парк Победы— бывший городской сад. . Вскоре их встретил Земельный банк. Те же пышные барельефы на фасаде в огранке изящных колонн. Такие же напряженные грифоны на крыше, сжав утиные клювы, смотрели в разные стороны с прямоугольных постаментов. Только карниз был окантован миниатюрными колоннами.

Вдалеке послышались звуки военного оркестра, и сквозь аккуратные стволы деревьев ребята заметили заполненную народом площадь. Подойдя поближе, увидели живописную картину. Через всю площадь была натянута веревка с цветными треугольными флажками, бойко трепыхавшимися на ветру. Красовался кремовый особняк с белыми колоннами. Слева от него – скромный белый двухэтажный домик. Прямо – оригинальный гранитный обелиск.

У подножия обелиска бронзовый лев [11] Памятник коменданту Полтавского гарнизона полковнику А. С. Келину. оскалил страшную пасть, вытянул вперед могучую левую лапу и выгнул вниз упругий с кисточкой хвост. На вершине обелиска, расправив огромные крылья, гордо возвышался бронзовый двуглавый орел с короной Российской империи. В когтях пернатый держал бронзовый лавровый венок.

Перед памятником по стойке смирно выстроилась шеренга солдат в зеленых гимнастерках. Сзади шумела большая толпа народа, в основном рабочий люд. Кругом – военные, вперемешку со штатскими. Островерхие военные фуражки тонули в белых дамских зонтиках. Под барабанный бой и пение медных труб перед памятником браво маршировали колонны солдат.

Ребята остановились под портиком здания пожарной команды.

– Смотри! Еще один венок, – изумился Андрей.

– Надеюсь, в нем не заложена никакая сила, – уточнил Дима.

– Что это за празднество? – поинтересовался Дорошенко.

– Скорее всего, открытие памятника полковнику Келину, коменданту Полтавского гарнизона, – ответил Дима. – Смотри! Лев достаточно свежий. Кончик хвоста еще не вытерся до блеска от постоянно садящихся задниц.

– В детстве и я любил садиться льву на хвост, – поведал Андрей.

– Я тоже, – подтвердил Дима.

– Смотри! – Андрей указал направо. – Особняк Капниста [12] В. В. Капнист – писатель и общественный деятель. выглядит свежее, чем сейчас.

– Да, и дом, где родился Луначарский [13] А. В. Луначарский – нарком просвещения, писатель, критик. Родился в Полтаве. , сейчас намного лучше, – согласился Дима, глядя на аккуратный белый домик.

Андрей дернул Диму за руку:

– Пошли, созерцатель!

Вот и тихая Мало-Садовая. За поворотом – дом Короленко: белый, опрятный, с гладкой покатой крышей.

Дом, погруженный в грезы. Уютом и теплом веяло от гнезда великого писателя. За вымытыми окнами застыли бархатные шторы. На фасаде с деревянным крылечком уютно примостилась старинная дверь с выгравированной табличкой: «Владимир Галактионович Короленко». С торца, застекленная мелкими окошечками, расположилась просторная галерея с деревянным орнаментом под застрехой. Возле галереи росли две высокие стройные ели. Дом утопал в пышной зелени. В глубине усадьбы белели колонны классического особняка.

Послышался мерный стук копыт. Поскрипывая на выгнутых рессорах, к крылечку подкатила элегантная пролетка. В тот же миг тяжелая дверь неслышно отворилась, и на улицу неспешно вышел немолодой человек среднего роста, с густой седой бородой и волнистыми волосами, зачесанными назад. Открытое лицо с широким, выпуклым, слегка морщинистым лбом выражало ум и порядочность. Невольно притягивали взгляд глубоко посаженные глаза – добрые, умные, проницательные.

Ребята остановились, ошарашенные. Человек неторопливо сел в пролетку, та качнулась и, легко сорвавшись с места, засверкала белыми спицами.

– Это же сам Короленко! – срывающимся от волнения голосом шепнул Дима.

Друзья уставились на писателя. Короленко проехал мимо, мельком взглянул на парней, и в следующую минуту пролетка завернула за угол.

– Ты чего его не окликнул? – возмутился Дима.

– А что бы я ему сказал? «Привет! Я из 2009 года!» Думаю, нам не стоит пытаться изменить ход истории и вступать в контакт с местным населением, – ответил Андрей.

– Чья бы корова мычала! Кто-то только что вступил в такой контакт с местным населением в виде трех обворожительных панночек! – язвительно сказал Томин.

– Это не изменит ход истории, – упрямо парировал Андрей.

– А вдруг одна из них предложила бы тебе жениться на ней?

– Где ты видел, чтобы барышня сама предложила жениться на ней? – фыркнул Дорошенко.

– Ладно, пойдем обратно через Березовый сквер [14] Березовый сквер – круглый сквер на улице Пушкина. Растут в основном березы. , – предложил Дима.

– Что ж, пойдем, – легко согласился Андрей.

Они вышли на Новополтавскую улицу и свернули к Березовому скверу, но вместо старинных, полукруглых домиков, плотным кольцом опоясавших уютный скверик с памятником Пушкину, взору ребят предстал живописный пустырь с покосившимися мазанками.

– Вот это да! – воскликнул огорченный Дима. – Хорошенькая панорама!

Андрей продолжал, молча, идти. Снова вышли на Александровскую. Друзей встретила рельефная, как плитка шоколада, гостиница «Театральная». Из парадных ворот важно вышел толстый господин в тройке, с цепочкой карманных часов, сверкающих благородным металлом. Плотная жилетка натянулась, как перекачанный шар. Толстяк остановился, мазнул надменным взглядом ребят, затем, пыхтя и слегка посвистывая при дыхании, направился к извозчику. С большим трудом залез в пролетку, рессоры при этом сильно прогнулись. Извозчик привычно щелкнул кнутом, и лошадка медленно зацокала по брусчатке.