Мерседес Лэки - Элита [litres]

– Потому что Псаймон, с которым ты беседовала, может счесть, что ты подобралась слишком близко к их секретам. И тогда он изменит тебе память.

Псаймоны такое умеют?!

И тут в голову мне пришла одна ошеломляющая мысль. Меня как обухом по голове огрели.

– Дядя, – просипела я, – а пришлецы могут менять человеческую память, как Псаймоны?

Дядя недоуменно моргнул:

– Полагаю, да. У них ведь сходные псайспособности. А что?

– Тогда понятно, как Асу удалось подстроить гибель Карли и как он засадил в водосток вампира, чтобы тот подстерег меня. А его Гончие при этом ничего не знали и не донесли на него, – задумчиво проговорила я. – Нам же известно, что Ас какое-то время был на связи с пришлецами, так?

– Очевидно, они были в курсе, что Ас в заключении у военных. Его Гончие даже не подозревали, что он замышляет убить Охотника, это мы знаем. Но если ему меняли или блокировали память после каждого контакта…

– …тогда Гончие так ни о чем и не узнали! – подхватила я. – В его мыслях они ничего не сумели прочесть. Гончие способны проникнуть в наши мысли, только если мы сами пытаемся дотянуться до них в Потусторонье. А если они далеко от нас, то наша память и чувства для них закрыты, кроме самых сильных эмоций. И никакой Псаймон тоже ничего бы не заподозрил, покопавшись в голове у Аса – ведь там все заблокировано.

– Или же Псаймоны, читавшие его мысли после ареста… – Но дядин голос звучал неуверенно. – Я не сталкивался со случаями, когда Псаймон откровенно лжет. Но он может утаить часть правды.

– Они ведь не говорят правду о происшествиях в водостоках, да? – подчеркнуто спросила я.

– Нет. – Дядины губы превратились в тонкую полоску. – Не говорят.

Всю следующую неделю я не спускалась в водосток: у нас сплошняком пошли общие вызовы, и я работала в Элит-отрядах с утра до ночи. Не то чтобы как-то по-особенному возросла активность пришлецов – Кент, по крайней мере, ничего такого не говорил: в конце концов, у Элиты вызовы каждый день, – но эта неделя выдалась жаркой. Стаи вайвернов, еще один маленький драккен, целое племя огров – вызов за вызовом, и так каждый день. Это в основном благодаря моей стае. Дело не в том, что я сама ценный кадр для небольшого отряда, а в том, что с большой стаей гораздо меньше устаешь. Поэтому я могла сдюжить пару вызовов за день.

Вечерами я, как правило, объедалась до отвала – хоть столовая к этому часу уже давно была закрыта – и, объевшись, окончательно валилась с ног. А иногда к усталости добавлялись еще и мелкие раны. Поэтому сил у меня было только на то, чтобы тупо посмотреть ролик и завалиться в кровать. А еще от меня не отставал Ретро. Тему насчет свидания он свернул, но вместо этого все пытался меня рассмешить. И, честно говоря, мне это было нужно. Как ни крути, а он ведь на самом деле дико уморительный. Обычно он рассказывал какую-нибудь забористую историю про свои подвиги, которые совсем уж за гранью, и я хохотала так, что начинали болеть бока.

А ночами мне стала часто сниться Карли. Это были странные сны: Карли появлялась, потом решительно кивала и исчезала. И после этих снов меня не тянуло горевать и плакать – ничего такого. Это мое подсознание говорило мне: ты разгадала, как Асу удалось убить человека и уйти от подозрений, теперь пора расставить крысоловку и изловить крысу.

Ох, если бы все было так просто! Ас сейчас где-то, куда мне не добраться, возможно, у Жителей. Но подсознание – это подсознание, и с логикой оно не очень-то дружит.

Так прошла неделя, и пришлецы немного угомонились. У меня был только один вызов с утра, потом я ждала следующего, не решаясь отправиться в водосток… Но больше меня никто не вызывал.

Во второй половине дня перском загудел, но это оказался не вызов, а Джош.

– О, так ты жива! – воскликнул он. Потому что он и раньше пытался до меня дозвониться, но я каждый раз кого-то укладывала, а к вечеру меня хватало только на то, чтобы промямлить какие-то извинения, и все.

– Жива, – подтвердила я. – Тьфу три раза, чтоб не сглазить!

А потом мы в кои-то веки поговорили как следует – до того самого момента, когда я начала клевать носом. Тогда я пожелала Джошу спокойной ночи, но… как выяснилось, он меня сглазил.

До того как прозвенел будильник, пронзительно заверещал сигнал общего сбора и пробудил меня от глубокого темного сна. Я натянула одежду и рванула вместе со всеми по коридору в оружейню. Кент и еще двое из персонала собирали боекомплекты и бросали их Охотникам. Каждому достался базовый набор: винтовка со стальными гильзами и зажигательными пулями, пистолеты сорок пятого и пятидесятого калибров, ножи и мешок с проволочными силками из холодного железа.

– То же, что в Бенсонвилле, народ! – проорал Кент, перекрикивая стоящий в оружейне шум и гам: Охотники обвешивались снаряжением. – Опять явление! Мультимегаявление! Нам подтвердили пару больших драккенов, может больше, и кучу мелюзги, которую в темноте не распознаешь. Город называется Сион. У них на стенах тридцатимиллиметровая авиапушка «Мститель». Они пока держатся, но это ненадолго. Три винтокрыла, те же отряды, что в прошлый раз. Белый Паладин, ты со мной.

Обвешавшись боеприпасами, мы помчались к посадочной площадке, где в предрассветной мгле уже ждали винтокрылы. Их лопасти вздымали пыль, которую мы не видели, только чувствовали носом. Я, Молот, Гвоздь, Кент и теперь еще Паладин. Я пошла первой: как обычно, Молот подхватил меня и забросил внутрь. Паладин полез следом. «И что скажет Джесси?» – мелькнуло у меня в голове, пока я пристегивалась рядом с Марком.

– Все хорошо? – спросила я его.

Он кивнул. Выглядел он вроде бы обыкновенно, не ощущалось, будто он сильно нервничает. Но у Марка всегда такое твердокаменное лицо – никогда точно не скажешь, что он чувствует. А Джесси пока не умеет отличать сигнал общего сбора. Она не узна́ет, что ее муж на общем вызове, пока кто-нибудь ей не скажет или она сама не залезет в компьютер. Кент, как обычно, запрыгнул последним и грохнул по борту винтокрыла, давая пилоту знак взлетать. Я постучала по уху, показывая Марку, что мы тут пользуемся микрофонами и наушниками. Марк кивнул.

Кент приступил к инструктажу, пока нас трясло, мотало и вихляло в винтокрыле. Раскатистый стрекот винтов у нас над головами стих – в наушниках звучал только голос оружейника.

– Садиться будем в темноте, – вещал оружейник. – Сион прекратит огонь, чтобы не попасть в нас. Народ, будьте предельно внимательны. Внимательнее, чем обычно. Если вы не уверены, кто перед вами, свой или пришлец, если целиться неудобно – не стреляйте. Если есть выбор между Щитом и атакой, выбирайте Щит. Когда рассветет – разберемся. А сейчас перекличка по зачислению в Элиту! Кент здесь!