Даниил Ященко - Противостояние Предназначению [СИ]

Кроме червя-осьминога и остальные твари заметили единственного противостоящего им. Защитницы деревни предпочли бросить дома и другие постройки на откуп чудовищам и попытать счастья в бою с черными латниками. И сейчас весь этот сонм порождений ночного кошмара топал, перекатывался, скользил, летел к одиноко стоящей посреди очищенного клочка земли фигуре безоружного человека, щелкая клешнями, клацая клыками, хрякая жвалами и издавая другие малоприятные звуки орудиями убийства, которыми их снабдила фантазия магов Замка Теней.

С позиции стороннего наблюдателя скажу, что против такого количества порождений магии вряд ли устоит даже самый могучий колдун. Даже я не гарантирую, что окажись я на месте Шэйрада справился бы со всеми этими тварями без труда.

Но там, где бесполезна сила, применим ум. Зачем швырять молниями и призывать адское пламя на тварей, растрачивая свои силы? Ведь можно сосредоточиться, посмотреть на приближающуюся орду не обычными глазами, а магическим зрением, и увидеть не разнообразных тварей, а их составляющую, их суть, сотворенную магией. И разъять магические скрепы. Однако эта операция хоть и требует меньше сил, но доступна, почему-то только очень сильным чароплетам.

И сейчас перед глазами Шэйрада не топтали многострадальную землю островка в мире Эа создания из плоти и крови (а точнее черной дурнопахнущей слизи), а разноцветные пятна скрученных и хитро переплетенных между собой заклятий. И вот один за другие монстры без всякой видимой причины начали падать замертво и моментально разлагаться – распадаться на составные части. Один, второй, десятый. Давешний червь поник в своей воронке, с небес спикировала в обломки чьего-то дома ворона размером с коня и пастью акулы, получеловек-полукрыса издала высокий визг, закрутилась и рухнула под ноги восьминогому слону, усаженному костяными отростками бивней, как ежик иголками…

А Шэйрад все стоял закрыв глаза и опустив руки, словно в неожиданном трансе и разжимал и разжимал видимые только магам зажимы и скрепы, соединяющие тугой узел чар, наведенных, чтобы получить очередную кошмарную тварь из внешне обыкновенного материала – всем знакомого животного.

Ни один монстр не смог приблизиться ближе, чем на половину полета стрелы. Когда все твари уже благополучно гнили, источая непередаваемое зловоние, Шэйрад открыл глаза и пошевелился. За его спиной, не так уж и далеко, все еще держались эльфийки-воительницы, дочери Элени и присоединившийся к ним маг Шакур, ловко орудующий посохом как дубиной и мечом. И где-то там, в тесном круге сбившихся спина к спине защитниц деревушки, окруженном черным морем когорты воинов Ириодала, был рыцарь по крови и по духу Тиссай де Фреснер. Он все намеревался вступить в бой, вытащить из-за пазухи спрятанный на груди стилет, найденный на берегу озера, где нашла вечный покой сестра Элени Аэлинн, – почему-то Тиссай считал лучшим сражаться именно этим кинжалом, а не подобрать, к примеру, меч или пику, или секиру – но его всегда оттесняли, вроде как случайно, эльфийские воительницы.

Боясь использовать глобальные заклятья, чтобы не повредить давшим ему приют дочерям Элени, Шэйрад среди разлагающихся трупов кошмарных тварей отыскал свои ножи. Кривые клинки рассыпали черно-красный дождь, очищаясь от крови монстров и людей-воинов и взблеснули как только вышедшие из-под молота кузнеца. Ворлок, нет, уже не ворлок, а полноценный боевой маг бросился к сражающимся. И замер на полдороги, почувствовав возмущения в Силе. Это над его головой в потемневшем небе раскрылись светящиеся синие пасти порталов, из которых появились двое Инквизиторов, которые считаются самыми могущественными чародеями, хотя это и не так, любой Высший, скопив достаточно Силы может на равных противостоять Инквизитору в магической дуэли.

Лаэрдинн мягко приземлился на землю, испуская из рук пурпурные дуги молний, прожигающих черные доспехи воинов Замка Теней, рванул из-за спины две золотые сабли и пошел рубить направо и налево. И ни один его противник не мог устоять против золотых клинков Шер-ан’Канн и Дор-ан’Канн. Его собрат Ариэль завис в воздухе, меж его ладоней пульсировала нить цвета солнца – он готовил магическую атаку. И вот руки Инквизитора разошлись, нить упала, превратившись в что-то вроде ярко-желтого хлыста, опутывавшего одного за другим черных латников, от которых потом оставались только аккуратно разрезанные части доспехов, еще дымящиеся на местах разрезов.

Обнаружив, что больше драться не с кем, Лаэрдинн красивым движением вложил сабли в ножны под простым черным плащом. Эльфийки опускали оружие, помогали раненым товаркам. Рядом с товарищем опустился Ариэль, так и не обнаживший меча, подошел Шэйрад, все еще держащий наготове свои ножи.

–Как обычно, к шапочному разбору. – гаркнул он, не заботясь о том, что говрит с существами более высокого порядка. Хотя сейчас, на остатках праведной ярости и гнева он мог бы и схватиться с ними обоими разом.

–Мы не всемогущи, – парировал Ариэль, а Лаэрдинн не шевелясь ждал, пока к нему не подойдет, зажимая легкую рану, Шакур. – Тем не менее, все обошлось.

–Обошлось? Да что вообще происходит?

–Ириодал воспользовался старым учителем твоего деда и атаковал Эа, точнее, ту деревушку, где мы спрятали тебя. – повторил и так понятную истину Ариэль. – Нам с тобой придется убраться отсюда как можно быстрее. Лаэрдинн, уходим, пока дочери Элени не высказали нам все, что о нас думают.

Но Лаэрдинн не пошевелился пока Шакур не подал ему руку. Инквизитор ответил на пожатие и подвел мага к Шэйраду.

–Осталась одна формальность. Пожмите друг другу руки тоже. Вот так. Ты понял свою ошибку, старый друг? Тогда уходим. Шэйрад, нам нужно будет серьезно переговорить.

И вновь открылись порталы, в которых исчезли Инквизиторы, на сей раз в сопровождении троих людей. А эльфийкам предстоял долгий труд – восстанавливать разрушенную деревню.

-Где это мы? – недоверчиво спросил Шакур, оглядывая незнакомый ему пейзаж.

Телепорт оставил его в компании рыцаря де Фреснера и двоих Инквизиторов на ухоженной лужайке, переходящей в сад, где росли самые разнообразные цветы, то ли благодаря магии, то ли стараниями эльфов, уже цветущие, многие из которых были вообще неизвестны даже суровым стражам Равновесия, целые аллеи вишневых деревьев и величественные ясени. За спиной высилась постройка – замок. На взгляд Шэйрада, твердыня, а дворец Найтари имел и такую функцию, особенно после того, как Ночные эльфы добровольно изолировали себя от людей после исхода своих лесных сородичей, не могла обеспечить надежной защиты. Он сравнивал с громадой Замка Теней, рядом с которым любая человеческая или эльфийская крепости казались бы игрушечным домиком. Был погожий солнечный день. Немного зябкий, но этот холод не высасывал силы, а наоборот бодрил.