Даниил Ященко - Противостояние Предназначению [СИ]

–Так где мы? – повторил бывший ворлок свой вопрос.

–У меня дома. В моем родном мире, – ответил Лаэрдинн глядя на окна третьего этажа. – Вам покажут ваши комнаты. Отдохните и приведите себя в порядок. Особенно ты, Шакур, и покажись лекарю. Я попрошу его зайти. Шэйрад, через три часа я жду тебя в вишневой аллеи. – с этими словами Лаэрдинн удалился.

Словно из-под земли появились стражники и дворцовая обслуга, не менее ловко управляющаяся с оружием. Нежданых гостей провели в их апартаменты, небольшие, но чистые и уютные комнаты в северном крыле. Оставшись один, рыцарь де Фреснер первым делом засунул кинжал под матрас, принял ванну, – как же это благородному человеку смердеть, как последнему крестьянину – а уже потом завалился на боковую и захрапел, видя сны, полные рыцарских подвигов, жестоких сражений и горячих объятий спасенных красавиц.

Шэйраду же было не до отдыха. Он покинул отведенную ему комнату, едва за сопровождающим закрылась дверь, и вышел в сад. Прохладный ветер и приторно-сладкие цветочные ароматы успокаивали ярость боя, жажду убийства. Но, увы, не усмиряли гнев. Гнев на лорда Ириодала, повелевшего спалить деревню мирных эльфиек, лишь бы он, Шэйрад, не достался Свету, гнева на Инквизиторов, ведущих свою игру, в которой он был если не пешкой, то фигурой, но не знающей своей роли и действующей так, как пожелает игрок. Но больше всего он злился не на определенную персону, а на великие силы – Свет и Тьму, которые не давали ему зарабатывать кусок хлеба мечом и магией истребляя чудовищ, а заставляли участвовать в непонятных ему играх Великих.

Шэйрад посмотрел наверх, где в каменной кладке дворца было приоткрыто окно, и прошел дальше в сад. Почему именно это окно заинтересовало Шэйрада, он сам ответить был не в состоянии, но именно из этого окна за ним наблюдал Лаэрдинн, только что вернувшийся из покоев царевны Найтари.

Двенадцатый Инквизитор закрыл окно – руками, а не магией – и отошел вглубь одной из малых столовых замка, сел на пол на колени, проигнорировав наличие стульев, и заставил себя ни о чем не думать, даже о предстоящих неприятных разговорах. А их на сегодня было много, слишком много.

–Исмен приказал мне укрыть Шэйрада, – в малую столовую бесшумно вошел сквозь стену Ариэль и заставил поднос с легкой закуской подплыть к нему. – Я только что говорил с ним. Он предлагает спрятать его либо у нашего озера, либо в подземных кузнях народа Яррима.

–В подземных кузнях? – криво усмехнулся Лаэрдинн не вставая, но обратив взгляд на второго Инквизитора. – Это вернейший способ закончить дело Ириодала. Только народ Яррима, Королевские гномы Черных гор, могут выдержать жар адского пламени. Укрывать Шэйрада в нашей священной долине того хуже. Визит четверых Владык Стихий в компании Лорда Теней, и от долины останется только пепелище. Сейчас, при нынешнем балансе сил, Темные превосходят Светлых даже при нашей поддержке последним. И кому как не тебе об этом знать.

Ариэль подтянул к себе два стула, на один сел сам, а на другой положил ноги, налил себе исходящий паром сладкий травяной настой и придвинул поближе блюдо с кусочками яблок, нарезанным сыром и орехами.

–У тебя очередной план? Предупреждаю тебя, друг, если тогда я еще поддерживал тебя, то теперь полностью согласен с Исменом. Ты же и сам видишь, Ириодал найдет его где угодно рано или поздно.

–Да, проще убить его, – криво усмехнулся Лаэрдинн, вставая с колен и пересаживаясь на стул напротив собеседника. Словно по волшебству (да почему словно, по волшебству) перед ним оказался изящный бокал, наполненный белым вином.

–Заметь, про убийство никто не говорит. Каков твой план?

–Я не хочу даже тебя посвящать в это.

–Тогда сам отвечу. Ты хочешь использовать Шэйрада против Владыки Тени. Вручить ему Меч Света, как с самого начала хотел.

–Ну да. Так. Тьма сильна, но Миттео, Бальтазар и Азраил не хотят войны, им она не нужна. А Ириодал жаждет крови и власти по всему универсуму, по всей Пирамиде миров. Его нужно остановить. Он приобрел чересчур большую силу, особенно через четверых своих подручных – Элозара, Пируса, Айраны и Владыку Камня.

Ариэль звонко рассмеялся, как смеются только эльфы, хотя сам принадлежал к человеческому роду.

–Ты воин. Вот и сражайся. А интриги оставь Исмену. У него это лучше получается. Я колдун, на меня надежды мало, но прикрыть я могу. Меня только одно беспокоит во всем этом. – он помолчал, разгрызая орех, – Меня тревожит Шэйрад. Дочери Элени научили его смирению. Это да. Но я видел, как он сражается, чувствовал выбрасываемую им мощь, чувствовал накатывающую на него ярость, гнев, злость. Ты слишком плохо оперируешь Силой, прости меня, Канн, но это так, это не твоя стихия, поэтому и не уловил ничего такого. А вот я уловил.

–Ну и что? – с пальца Лаэрдинна сорвался сгусток огня, подогревшего стоящую на столе холодную оленину. – Все, даже самые рассветлые-пересветлые злятся в бою. Злость, знаешь ли, придает силы.

–Не передергивай. Ты понимаешь, о чем я, не о горячке боя, а о злости, гневе и ярости, что ведут во Тьму. Их в нем было еще слишком много, Меч может не принять его, а может, Шэйрад способен будет обратить его силу во Тьму.

Лаэрдинн отодвинул наполовину опустевшее блюдо и подошел к окну, из которого виден был сам виновник разговора, стоявший посреди вишневой аллеи, подставив лицо ветру. Неожиданно ноги бывшего платного истребителя чудовищ оторвались от вымощенной камнем дорожки на несколько дюймов, его тело окуталось переливающимся всеми цветами спектра сиянием, расходящимся вокруг Шэйрада и словно принимающим материальную твердость хрупкого вещества, типа хрусталя. Миг, и вокруг него возник мерцающий кокон. Вишневые деревья потянули корявые пальцы к заключившей его сфере, обволакивая ее снизу и образуя как бы пьедестал. Инквизитор отвернулся от окна и вернулся за столик.

–Ритуал Элени. – ответил он на невысказанный вопрос друга, – Не знал, что они подпустили пришельца-человека так близко к сакральному знанию. Возвратимся к нашему разговору…

–Я скажу обо всем Исмену. Не знаю, что он скажет, Лаэрдинн. Я помогу тебе чем смогу, но знай, я твою затею с чрезвычайно высокими рисками не поддерживаю.

–Тогда поговори с Исменом через пару часов.

–Понимаю. Тогда его слово ничего не изменит. Применять силу он не станет, а говорить что-то будет бесполезно.

–Вот именно. Судьбу можно и даже нужно менять, нигде не начертаны на камне огненными рунами события наперед. Каждый человек, эльф, тролль, гном, хрексен, анимон и прочие каждую секунду творят свою судьбу сами.

Проделав ритуал очищения, подсмотренный на церемонии дочерей Элени, Шэйрад несколько пришел в себя. Гнев его утихомирился, и лишь легкое беспокойство жгло в сердце: незнакомая обстановка, близкое соседство с Инквизиторами, незнакомые личности, похожие на эльфов, но все-таки не такие, как привычные ворлоку представители Старшего народа.