Ирина Селиванова - Оленьи сказки

– Можешь раздеться и оставить свою одежду в предбаннике. Я придумаю, что с ней сделать. Воду принесу туда же.

– Может, я могу чем-то помочь?

– Нет, я справлюсь сама.

Йонас понуро направился в пристройку. Он хотел бы винить в своих неприятностях кого-то другого, судьбу или даже богов, но только вот именно он виноват перед Рутой. И он не был уверен, достаточно ли спасти Олененка, чтобы это исправить.

В сыром предбаннике было холодно. Мокрые волосы липли к лицу. Йонас взглянул в тусклое зеркало и подумал, что Рута даже не пыталась обидеть его, назвав свиньей: под глазами залегли глубокие тени, спутанные волосы и грязная борода делали его больше похожим на одичавшую собаку, чем на человека. Родной отец не узнал бы его сейчас.

Он сам смотрел на отражение в зеркале и не знал, что за человек стоит перед ним. Сын конюха, королевский охотник, фальшивый принц и бродяга – четыре роли сплелись в его судьбе, но ни одна из них не подходила ему сейчас. Чтобы двигаться дальше, он должен был стать кем-то большим.

Рядом с зеркалом на полке лежал небольшой изящный кинжал. Йонас видел его в бане Руты и прежде и предполагал, что она подстригает им волосы. Он вымыл лезвие и прикрыл глаза. Много лет он прятался от всех и самого себя, пришло время сорвать маски.

Грязные слипшиеся пряди падали на пол. Йонас закончил остригать волосы и осторожно коснулся пальцами щеки. Он успел позабыть, что ему всего тридцать лет. Хотя вокруг глаз собрались мелкие морщинки, лицо все еще выглядело молодым.

На мгновение Йонасу показалось, что он видит в отражении отца. Он вздрогнул и облил лицо холодной водой, чтобы смыть наваждение.

Рута оставила чистую одежду, которая, кажется, принадлежала леснику. И хотя она оказалась ему велика, все равно приятно было надеть свежую рубашку, которая пропахла травами и деревом, как и все в доме Руты.

– Еда на столе. Я буду готова через несколько минут и… Йонас? – Рута, которая вначале даже не повернулась, изумленно уставилась на его лицо.

Йонас хотел было пошутить про свою неотразимость, но вовремя одернул себя, напомнив, что теперь ему следует соблюдать дистанцию.

– Что-то было в твоем мыле, что волосы так и посыпались, – улыбнулся он.

– Ну ты и дурак. – Рута нахмурилась и отвернулась, но Йонасу показалось, что и на ее губах он заметил тень улыбки.

Когда они вышли из дома, солнце медленно клонилось к закату. Теплый весенний ветер приятно щекотал щеки и оголившуюся шею. Йонас вздохнул полной грудью и прикрыл глаза.

– У нас осталось не больше пяти часов, чтобы добраться до замка засветло. После этого ворота закроют. Да и вообще, почему ты думаешь, что даже днем нас туда пустят?

– Разве я говорил, что мы пойдем через центральные ворота? Я знаю более надежный способ.

– Какой же? – Рута с недоверием поглядывала на него.

– Когда я еще жил в замке и учился вместе с другими охотниками, нам рассказывали, что при постройке замка было сделано несколько подземных ходов. Некоторые из них давно засыпаны или уничтожены, но кое-какие сохранились. Дверь в один из таких есть в кладовке рядом с кухней.

– И куда же ведет этот ход?

– Как раз туда, куда мы направляемся. Небольшая башня в лесной глуши на севере. Она давно заросла травой, а лес вокруг нее настолько густой, что, если не знать, что она есть там, можно пройти мимо и не заметить.

– Но ты сможешь его найти, верно?

– Легко. Я много раз ночевал в этой башне, так что могу найти ее даже с закрытыми глазами. – Йонас наигранно прикрыл глаза и показал направление, но Рута лишь молча последовала за ним.

Йонас шел первым и порой оборачивался назад, чтобы убедиться, что Рута все еще с ним. Она шла так легко, словно дикая лань. Светлая кожа в свете заходящего солнца выглядела особенно нежной, и Йонас с трудом боролся с желанием если не коснуться ее щеки, то хотя бы сделать комплимент. Но натыкаясь на ее холодный и задумчивый взгляд, он лишь вздыхал и медленно брел дальше.

– Как далеко твоя башня? – спросила Рута, когда сгустившиеся сумерки опустились на лес.

Йонас нахмурился. По его подсчетам, они должны были прийти уже час назад, но, хотя места вокруг казались ему знакомыми, он никак не мог найти нужное.

– Мы уже почти пришли, – буркнул он, стараясь, чтобы голос звучал бодро.

Когда Рута повторила свой вопрос, он обескураженно замер и почесал голову.

– Я ничего не понимаю, – растерянно осмотрелся он. – Она должна быть здесь. Я знаю эти сосны и березы, почти каждую шишку здесь знаю. Но башни нет.

– Йонас, мы шли так долго, чтобы ты только сейчас признался, что заблудился? – разочарованно спросила Рута. – На тебя хоть в чем-нибудь можно положиться? Скоро в лесу станет так темно, что мы даже с огнем ничего не найдем.

– Значит, найдем сейчас, – огрызнулся он.

Ноги гудели от усталости, и Йонас злился на все вокруг. Он мог заблудиться в лесу в любой другой день, но это случилось именно сейчас, когда ему так необходимо было показать себя с лучшей стороны.

Он рассерженно шагал вперед. Деревья росли так плотно друг к другу, что разглядеть что-то за ними казалось почти невозможным. Сладковато-терпкие запахи трав и сосен ударяли в нос.

– Йонас?

– Да, я уже понял, что мы заблудились!

– Нет, я не об этом. Там, впереди, это светится твоя башня?

Йонас поднял голову и прищурился. Вдалеке действительно виднелся огонек, холодный мерцающий свет.

– Я не понимаю, башня не может светиться, она давно заброшена. Но и другого дома в лесу быть не может.

Внезапно меж деревьев что-то зашевелилось. Йонас сделал шаг вперед, прикрывая Руту собой, и положил руку на нож, спрятанный в кармане. Но из густой чащи, весело виляя хвостом, вышла Морта.

– Это та лохматая псина, шерсть которой я вечно нахожу в бане?

– Да, но… – Йонас замолчал, вспомнив, как по пьяни заблудился в трех соснах. – Впрочем, хорошо, что она здесь.

Морта виляла хвостом и тихонько поскуливала.

– Рута, я не уверен, но мне кажется, она хочет, чтобы мы шли за ней.

– Я готова идти за кем угодно, лишь бы выйти отсюда.

Морта, шустро перебирая лохматыми лапами, побежала вперед. Туда, где смутно виднелся огонек. Чем ближе они подходили, тем больше понимали, что это свет в окне. Йонас старался смотреть только на него и Морту, но все равно краем глаза замечал, как в деревьях вокруг что-то мерцало, и слышал шелест. Ему казалось, деревья переговариваются между собой.

Охотник с облегчением выдохнул, когда они вышли к небольшому покосившемуся домику. Из трубы валил дым, а деревянная дверь была чуть приоткрыта, словно хозяин ждал гостей.

– Все это кажется немного странным, что думаешь, Рута?

– В этом доме готовят рагу из крольчатины, – сказала она, с удовольствием вдохнув аромат. – Думаю, что нам стоит зайти.