Илья Юдачёв - Хроники ворона [Книга первая] [СИ]

Нет. Целое озеро.

«Почему я не такой? Почему меня никто не боится»?

Зоран пару раз видел, как сражается его отец. И если бы сам он был хоть на одну сотую таким же сильным, таким же умелым и таким же ловким воином, то никакой Бирг не посмел бы прикоснуться к нему.

«Могу ли я хоть что-то сделать в точности так же, как делал он»?

Лучше бы Бирг не давал ему времени обдумать это.

Ведь Зоран вдруг понял, что может.

Тогда, невзирая на угрозы обидчика и жуткую боль от его ударов, Зоран, опираясь на стену, встал. А после этого со всей доступной ему в те секунды непринужденностью улыбнулся, глядя Биргу прямо в лицо.

Тот обескураженно посмотрел на Зорана:

– Ты что, улыбаешься? – уточнил он.

Зоран ничего не ответил. Он просто стоял и смотрел в глаза Бирга. А на его окровавленном лице сияла жизнерадостная улыбка.

Свиноподобный мальчик рассвирепел еще сильнее. Он опять повалил Зорана и принялся бить его ногами с удвоенной яростью. А тот терпел и продолжал улыбаться.

Бирг снова взял передышку. Зоран снова встал. И снова с улыбкой на лице посмотрел на своего обидчика.

– Ты что ненормальный? Чего ты лыбишься?

Задира в третий раз повалил своего улыбчивого противника и с новой силой принялся бить его, пытаясь стереть улыбку с лица и сопя при этом от злости и непонимания происходящего.

Когда Бирг совсем выдохся и перестал наносить удары, Зоран повторил тоже, что и до этого: встал и продолжил улыбаться.

А внутри все плакало.

Глаза упитанного драчуна расширились, и он, покачав головой, произнес:

– Ты псих. – развернулся и медленно пошел прочь. Задумался над тем, что увидел. Зря.

Андерс всегда говорил: «чтобы заставать людей врасплох, нужно сначала самому приучиться к ежесекундной бдительности». Бирг не приучился. Он шел по коридору, слишком погрузившись в удивление.

Пинок был сильным, но не настолько, чтобы от него вскрикнуть. Скорее настолько, чтобы поразиться дерзости маленького и пока что слабого Зорана, который его совершил. Бирг начал оборачиваться, готовый разорвать наглеца на мелкие кусочки. Но не тут то было.

Когда он оказался к Зорану лицом, тот мгновенно накинулся на него. Но не с кулаками, не с ударами по лицу и под дых. С раскрытым ртом. С белыми, крепкими зубами. Зоран молниеносно вцепился ими в нижнюю губу своего обидчика, и из нее хлынула кровь. Бирг пронзительно закричал, пытаясь оторвать от себя Зорана. Он бил и толкал его, но все было бесполезно: они лишь оба свалились на землю, и оказавшийся сверху Зоран губу не отпустил. Темно-красная жидкость стекала на пол по щекам и шее Бирга, а он, плача, принялся выкрикивать слова пощады, но нападавший был непреклонен. Он наслаждался соленым вкусом теплой крови того, кто все время над ним издевался, но больше уже не будет. Никогда.

Когда магистр Андерс схватил Зорана за ухо и, приподняв, оторвал от губы Бирга, последний заметил, что его противник продолжает беззаботно улыбаться. Сам же Бирг захлебывался слезами и пытался остановить льющуюся из нижней губы подобно ручью кровь.

Драчунов ждало суровое наказание. Андерс был в бешенстве, он орал на них голосом разъяренного медведя. Но в тот момент уставившийся в пол Бирг его не боялся. В тот момент он боялся лишь одного: поднять глаза и посмотреть на Зорана. Потому что знал – он улыбался. И дожевывал кусок его губы.

Прошло шесть дней после битвы на арене. Раны Зорана, Нейба и Рогги Костолома престали мокнуть и немного затянулись, но все еще болели. Больше всех пострадал Нейб: его всю неделю лихорадило и только в это утро ему стало немного легче. Суровые Зоран и гном этому чрезвычайно обрадовались, ведь без шуток южанина им было довольно грустно в сыром, излучающем отчаяние месте.

– Эй, коротышка, подай-ка мне чарку с водой.

– Наконец-то ты повеселел, – радостно произнес Рогги. – скотина. – добавил он после некоторой паузы.

Нейб отхлебнул воду из чарки и покосился на Зорана:

– Когда меня лихорадило, мне показалось, ты сказал, что являешься странствующим детективом. Это так?

– Да.

– Никогда бы не подумал.

Зоран горько ухмыльнулся:

– Да, в это трудно поверить. А ты мореплаватель, верно? Мне Рогги сказал.

– Да. Был до этого. До того, как попал в это чертово место. В каких местах я только не побывал, Зоран. С кем я только не торговал от Пепельных Островов до южных королевств, от Кадилии до Западной Империи. С кем только не сражался: с пиратами, со стихией, с самой судьбой! А теперь я здесь. Сражаюсь с другими гладиаторами, снующими всюду крысами и собственной вонью.

От троицы действительно пахло омерзительно. Это была смесь из запахов пота, запекшейся крови, грязной одежды и сырости.

– Ничего, мы выберемся. – сам в это не веря, подбодрил южанина Зоран. Но тот лишь горестно усмехнулся, ничего не сказав в ответ.

С минуту они молчали, но Нейб возобновил разговор:

– Зоран, несмотря на то, что ситуация у нас все равно остается дерьмовой, я должен сказать тебе спасибо. Если бы не ты, мы бы уже кормили червей.

– Да. – с видом эксперта утвердительно бросил Рогги.

– Всегда пожалуйста, Нейб. – без восторга вспомнив сцену битвы, ответил Зоран.

Они замолчали. Зоран почесал обросшую щетиной щеку. Южанин, заметив это, произнес:

– Да уж, обросли мы здесь. А борода Рогги уже и вовсе длинней его самого.

– Заткнись, Нейб!

Южанин и Зоран рассмеялись. Какое-то время троица еще разговаривала на пустяковые темы, и никто из нее не заметил, как к камере подошли двое наемников. Бойцы арены обернулись на них лишь тогда, когда те принялись открывать дверь.

Вошедшие в камеру люди принесли еду. Каждый раз ее приносили разные наемники, но этих двоих Зоран запомнил хорошо: у обоих были очень благородные для простых солдат удачи лица. Кроме того они довольно тихо двигались, и Зоран мысленно ругал себя за то, что в который раз не заметил их приближения.

Один из наемников, аккуратно положил миску с едой возле ног Зорана и произнес:

– Вот, поешь. Силы пригодятся всем вам.

Зоран посмотрел наемнику в глаза и произнес:

– Да, они пригодятся мне, когда я до тебя доберусь.

Наемник едва заметно улыбнулся, изобразив на физиономии некое сочувствие, и ответил:

– Да. Доберешься.

Бросив эту многозначительную фразу, наемник развернулся и ушел вместе с товарищем из камеры.

Наемный убийца пошевелил раненой волком ногой, проверяя ее состояние.

«Уже лучше, намного лучше. В следующий раз, когда он придет, я убью его и уйду отсюда».

По ощущениям Зорана был уже глубокий вечер или даже ночь, когда он услышал в коридоре подозрительно тихие шаги минимум дюжины человек. Как только звуки шагов максимально приблизились к камере, где сидела троица, Зоран услышал, как большинство шагавших остановились и к двери подошли только двое из них. Те, у кого были ключи.