Илья Юдачёв - Хроники ворона [Книга первая] [СИ]

– Что здесь творится, Лаур? – недоуменно спросил Зоран, пораженный тем фактом, что в считавшейся всеми вокруг разрушенной крепости кипит жизнь.

– Скоро… ты все поймешь. – выдавил из себя спутник наемного убийцы. – Нам туда.

Лаур повел Зорана в сторону огромного шатра, расположенного в самом сердце крепости и охраняемого двумя вооруженными людьми.

Стража узнала Лаура и Генри, однако недоуменно посмотрела на одетого в черное незнакомца:

– Он с нами. – сказал Лаур, и троица беспрепятственно вошла внутрь.

Убранство шатра оказалось достаточно роскошным даже для того, чтобы посоперничать с приемной какого-нибудь главнокомандующего: по бокам стояли манекены в изящных позолоченных доспехах и стойки с холодным оружием, которое явно было коллекционным, пол украшала шкура огромного медведя, а в дальней от входа части стоял массивный стол из красного дерева и огромное кресло изумрудного цвета, довольно мягкое на вид.

Человек, который был обитателем данного шатра, в кресле, однако, не сидел. Он стоял, наклонившись над лежащей на столе картой, и изучал ее. Будучи слишком увлеченным этим занятием, он не обратил никакого внимания на вошедших. Лицо этого человека было скрыто от глаз из-за наклона его головы к столу и темно-зеленого капюшона, который ее покрывал.

Однако когда путники приблизились к нему, он выпрямился, и его лицо стало прекрасно видно. Когда Зоран всмотрелся в него, то едва не потерял дар речи из-за увиденного.

– Наконец-то вы вернулись. Я уже начал беспокоится. – начал он, уставившись на Лаура и не обращая внимания на двух других гостей. – Почему так долго?

– Вышли сложности. – Лаур говорил с трудом. – О нас, видимо, узнали. Мы подверглись нападению и Альвин погиб. Погибли бы и мы с Генри… если бы не он. – Лаур кивнул на Зорана. Человек в зеленом капюшоне тоже перевел на него взгляд и непроизвольно расширил глаза от удивления:

– Вот так встреча! Все-таки нашим путям было суждено пересечься снова. Но это мы обсудим наедине. Лаур, ты что ранен?

– Да.

– Ему срочно нужна помощь… Давен. – торопил Зоран человека, в смерти которого, даже глядя ему в глаза, был в тот момент убежден.

– Я сейчас пришлю лекаря. А еще лучше позвать…

– Нет… Я не хочу, чтобы она волновалась…

Вдруг Зоран услышал позади легкие шаги. Женские, как он подумал. И не ошибся:

– Поздно. Я уже здесь. – голос был властным, но очень красивым. Так могут говорить только чародейки.

Все собравшиеся обернулись. Зоран в который раз убедился в том, что мир чрезвычайно тесен. И в этот раз он был рад этому. Чародейка заговорила:

– Лаур…

– Тэя… – отозвался Лаур.

Они остановились друг напротив друга и посмотрели в глаза. Так, как нельзя смотреть на того, кто безразличен.

«Хоть у кого-то удался роман с чародейкой».

– Здравствуй, Тэя. – поздоровался Зоран. Та оторвала взгляд от своего раненого возлюбленного и, не скрывая удивления, ответила:

– Зоран? Глазам своим не верю! Как ты?

– Бывало лучше, а ты… а Адела?

Чародейка лукаво улыбнулась и сказала:

– Об этом мы поговорим позже, мастер Зоран. Возможно. А сейчас… Лаур, пойдем. Я должна заняться исцелением твоей раны. – она взяла за руку еле стоящего на ногах Лаура и повела прочь из шатра. Зоран слышал, как, уходя, Лаур спросил Тэю:

– Откуда ты его знаешь?

– Мы когда-то сидели за одним столом, а ты откуда? – был ответ.

После этого пара удалилась достаточно далеко, чтобы их реплик было не разобрать. Вдруг снова заговорил Давен:

– Генри, как это случилось? Нападение.

Но Генри мог лишь почесать затылок, так как в момент покушения он искренне считал себя лошадью и сейчас мог лишь обрывками вспомнить, как пытался завести разговор со стоящим в соседнем стойле жеребцом Руином.

– Я не помню… я потерял сознание.

Давен разочарованно покачал головой, потеряв надежду получить вразумительный ответ на свой вопрос. Но Зоран решил прояснить ситуацию:

– Я могу рассказать. Но сначала хочу, чтобы ты тоже кое-что прояснил, как мне и было обещано.

Благородное лицо Давена сделалось еще серьезней, чем было. Он произнес:

– По правде говоря, этот разговор должен был состояться еще тогда. Ты не пришел. Но все же мы обсудим то, что ты просишь. Генри, оставь нас.

Генри вышел, а Давен заговорил вновь:

– Я обещал рассказать тебе, что двигало мной, когда я спасал гладиаторов. Так слушай: я вытащил вас, потому что это то, чем я занимаюсь повсеместно. Я спасаю тех, кто пострадал от творящегося в этом загнивающем королевстве произвола, и делаю их своими союзниками. Ты видел как здесь людно? Это все те, кому я помог. Здесь вечно притесняемые гномы и эльфы. Здесь эмигрировавшие южане, к которым относятся как к животным. Здесь освобожденные рабы, в том числе бойцы подпольных арен. Здесь задушенные налогами ремесленники, уставшие от собачьей жизни. Здесь те, кого незаконно посадили в тюрьму. Здесь, в конце концов, простые нищие, которые родились на улицах Ригерхейма и о которых некому позаботиться. Это пристанище для тех, кто хочет все изменить. Это оплот восстания против существующих порядков.

– Хм. Звучит неубедительно. И как же ты к этому пришел?

– Теперь моя очередь задать свой вопрос.

«А ты не так прост».

– Я слушаю.

– Что случилось в Хиконе? Как получилось, что ты спас Лаура и Генри во время нападения?

– Меня и еще нескольких людей наняли, чтобы убить Альвина. Когда мы ворвались в кабинет, где он был вместе с Лауром, я остановился. Вы спасли меня на арене, и я должен был ответить тем же. Приняв Альвина за тебя, я велел ему с Лауром убегать через окно, а сам стал задерживать своих товарищей. Альвина все-таки убили, но Лаура и Генри я смог увезти из города.

– Очень неподробно. Очень.

– Твой ответ тоже весьма сомнителен. Кто ты? Как тебя зовут на самом деле? И кто такой Альвин? Он твой брат-близнец?

– Альвин – это всего лишь мой двойник. Как раз на случай покушения. Я как чувствовал, что оно близко. А меня зовут Давен. Если ты внимательно учил историю, то это имя должно тебе о чем-то говорить.

– История знает многих людей с таким именем.

– И много ли среди них благородного происхождения?

– Не мало.

– А кто самого благородного, мастер Зоран?

Наемный убийца перебирал имена всех благородных Давенов, которые были живы в тот момент. Практически все из них были либо старыми лысеющими дворянами, либо праздными зажравшимися юнцами. Но вдруг Зорана осенило.

«Старший сын Зигмунда Второго. Старший брат Лютера Третьего».

Посмотрев на удивленную физиономию Зорана, Давен произнес:

– Я вижу, ты догадался?

– Как? Ты же умер, когда тебе было четырнадцать?

Давен улыбнулся:

– Это неправда. Мой дорогой братец, Лютер, с детства был хитрым и коварным ребенком. Слишком коварным даже для короля и очень завистливым. Я, будучи старшим сыном тогда еще живого Зигмунда Третьего, должен был унаследовать трон. Но Лютер думал иначе. Он сымитировал мою безвестную пропажу. Нанял каких-то людей, которые похитили меня из дворца, прямо под носом у стражи, и те отвезли меня очень далеко на юг. Ты даже не представляешь как далеко, Зоран. В Ригерхейме, тем временем, объявили о моей внезапной кончине, потому что мой отец не мог и не хотел позорить себя тем, что даже за сыном не может уследить. Оставшуюся часть детства я сначала был в рабстве, потом бороздил моря на пиратском судне. Надо ли говорить о том, как изменилось мое мировоззрение после всех этих событий? Я познал все горести, все отчаяние с которым сталкиваются те, кому не повезло родиться королем. Я пил из одной чарки с такими же рабами, коим стал сам. Ел с ними одну еду. Спал рядом с ними на мокрых досках. Получал удары кнутом на галерах. И знаешь, что я понял за это время? Ни один король не стоит даже пальца любого из тех, с кем я делил свою участь. Я шесть лет не выпускал весло из рук. А потом судно, на котором я работал, захватили пираты. Я поддержал их во время абордажа, и они приняли меня в команду, признав мое боевое мастерство. Много лет я бороздил с ними просторы, пока не стал капитаном. А потом я решил вернуться в Ригерхейм. Чтобы сделать его лучше. И чтобы вернуть то, что мне причитается. И брат мой, похоже, узнал об этом. Это ведь он тебя нанял?