Владимир Ильин - Напряжение сходится [litres]

– Поэтому с сего дня род Юсуповых полностью уходит из Южно-Африканской метрополии в пользу рода Панкратовых. Я дарю железнодорожный путь до одесских портов тебе, мой друг, – качнул он рюмкой в сторону Долгорукого. – Я знаю, как давно ты о нем мечтал. Яков Савельевич – тебе, от всего сердца, половину причалов во Владивостоке.

Яков Савельевич пристально посмотрел на рюмку, явно сомневаясь в нетоксичности ее содержимого. Потому что в реальности таких подарков не бывает.

– Шуйским – в знак искреннего желания примириться, город Казань. Разумеется, мы полностью прекращаем все учения артиллерии у ваших границ. Давыдов, мой старый товарищ!..

– Я здесь!

– Игорный дом «Астория» в Москве с сего дня – твой, и покрыты все долги за этот год.

– Отец родной!.. – растроганно произнес Василий.

– Это все – подарки. Мне не нужно ничего взамен, – торжественно заверил Юсупов. – Все для того, чтобы вы приняли истинность следующего подарка.

Князья притихли, глядя на него, как кот смотрит на человека, у которого точно есть колбаса.

Правда, коты были из той породы, что сами могут свалить человека и отнять у него все. Но и человек был из числа тех, кто запросто делает колбасу из такой наглой кошатины.

– Я предлагаю вам участие в строительстве канала из Каспийского моря в Персидский залив, – самым серьезным тоном произнес Юсупов.

– Кто же нам позволит?.. – озадаченно произнес Галицкий.

Словно ожидая возражений на свою фразу.

– Вам, кажется, надо улетать? – вежливо поинтересовался Панкратов, даже чуть подвинувшись, чтобы Галицкому было проще покинуть застолье.

– Нет-нет, там совершеннейшие мелочи… – отмахнулся тот, вновь с интересом прислушиваясь к беседе за столом.

– Османам это точно не понравится. – прокомментировал Долгорукий.

– А где османы – там Англия, – поддакнул Шуйский.

– Повоевать придется, – пожал плечами князь. – Когда это хлеб доставался нам без труда? Куда важнее, что есть принципиальное согласие персов.

Вернее, тех полудиких племен, которые контролировали территорию после развала огромной империи.

– Сколько они хотят?

– Наша с персами доля будет пятьдесят процентов. Остальное ваше. Честно ли, братья?

Князья переглянулись – понятно, что от тех пятидесяти персам может вообще достаться только большое человеческое спасибо, но это дело Юсуповых. Им же – по десять процентов стоимости и прибыли от канала, который построить, имея выход ко всем стихиям, не составит особого труда. Повозиться, конечно, придется. Но куда более придется повоевать – однако к этому привыкла каждая из семей, представленных присутствующими здесь. Да и враги будут вполне привычные, к тому же – на чужой земле.

– Честно! – гаркнули пять луженых глоток.

– А мы можем пригодиться?.. – неуверенно подал голос Еремеев.

– Конечно! Водку неси!

Скрепление нового военного союза еще никогда не происходило на трезвую голову, тем более такого – крупнейшего за последние три десятилетия.

Впрочем, Еремеевым все-таки достался один свадебный процент от будущего канала, что в перспективе мог сделать род богатейшим на своем уровне. Правда, он уже был не беден – если собрать то, что валялось на траве у дома и слегка мокло под накрапывающим осенним дождиком.

– А что дарить-то молодым? – пробило на философию от такого зрелища Галицкого.

Потому что деньги у молодых уж точно есть.

– Ну, мы не обидим! – гордо расправил плечи Еремеев.

– Курортный городок подарю, где-нибудь на юге… – добродушно произнес Юсупов.

И плечи Еремеева поникли. На ум теперь приходило только постельное белье.

– …там, как всегда, коррупция и бардак, вот пусть наводят порядок и развлекаются. Правнуков мне делают…

– Дело хорошее, – кивнул Долгорукий, налегая на горячее.

– Завод подарю, – чтобы не отставать, произнес Еремеев. – Крупный, машиностроительный…

– Машиностроительный – не надо! – поднял руку Шуйский. – Если он начнет коллекционировать и их тоже, всем нам будет плохо.

Рядом согласно покивал головой Долгорукий.

– Простите?.. – не понял Еремеев.

– Вы ему лучше молокозавод какой подарите.

– Вот, отличный подарок, – поддержал его Сергей Дмитриевич. – Сам бы так поступил, но поздно. И Яков Савельевич тоже не может.

– Это еще почему? – заинтересовался Галицкий.

– Так ваши молокозаводы он уже год назад как скупил. Мои – пять лет назад. У Юсуповых – два года назад.

– У нас продуктовая безопасность! – возразил тот, пусть и без особого возмущения. – Независимые поставщики!

– А продукция – одинаковая на вкус на всех комбинатах, – поучительно качнул Сергей Дмитриевич вилкой.

– А зачем Максиму столько молокозаводов? – попытался разобраться Еремеев.

– Он очень, очень любит мороженое… – задумчиво ответствовал Шуйский.

– Надо будет попробовать, – из вежливости поддержал беседу Панкратов.

Поймал на себе пару быстрых взглядов, уловил кивки – явно из вежливости и насторожился:

– Что?

– Вы и так его наверняка уже ели, – пожал плечами Шуйский, – в вашем княжестве другого нет.

– Бардак! – отчего-то в раздражении бросил тот ложку в тарелку.

Потому что никто не любит, когда «его» оказывается не совсем «его».

– Малый бизнес! – не согласился с ним Еремеев.

– Твой малый бизнес уже вырос, обнаглел и сосватал твою дочку.

– Гиблое поколение… – поддакнул Галицкий, сообразив, что в этой компании крайне выгодно демонстративно не любить Максима.

Должны же быть в их новом клубе какие-то общие, объединяющие интересы…

Это уже потом появятся общие враги и союзники, памятные события, победы и доверие, которое сможет примирить вечно конкурирующие великие семьи. Куш обозначен грандиознейший, и на пути к нему обещалось быть все – от разочарований до триумфа, пережить которые совместно означало союз на десятилетия, если не на века. Прямой путь из Каспия в Аравийское море, и далее – по всему Южному полушарию, гарантировал не только сверхприбыли за дешевый транзит и сборы с проходящих по каналу кораблей, но и невероятного объема политические дивиденды – фактически выбивалась земля из-под ног владельцев Суэцкого канала и рушилась монополия над проливами турков, извечно облагавших немалой данью грузовые суда, идущие с севера на юг, и контролировавших движение боевых кораблей, изрядно ограничивая влияние империи. Так что к потенциальным доходам прилагалось еще огромное уважение – если доля в будущем канале будет распределена в виде квот на тоннаж кораблей, то к каждому из присутствующих на поклон станут приходить даже Рюриковичи. Впрочем, эти запросто смогут испросить себе долю в общем деле, и вряд ли тот же Юсупов им откажет – уж слишком сильно повысятся шансы на успех предприятия.