Владимир Ильин - Напряжение сходится [litres]

– Коллеги передали нам о приключившейся в вашей семье беде, – на хорошем английском начал консул голосом, полным участия. – От лица Российской империи я уполномочен высказать самые глубочайшие соболезнования.

Рядом ворохнулся было переводчик, но посчитал неуместным вмешиваться.

– Они нам не нужны. Нам нужно разрешение пересечь границу.

– Хочу подчеркнуть общность неприятия такой мерзкой практики, как похищение людей. Мы глубоко возмущены, что в просвещенном двадцать первом веке еще встречаются такие пережитки мрачного темного прошлого.

Пережиток мрачного темного прошлого чуть повел плечом.

– Вызывает негодование сама мысль об использовании преступниками территории нашей страны с целью сокрытия похищенной. Выражаем готовность провести тщательное и объективное расследование.

– Вы предлагаете нам ждать вашего правосудия? – слегка напрягся Олланта. – Стоять на пороге дома, зная о беззащитной девушке внутри?

– При всем уважении, но это порог нашего дома. Мы обязаны сами навести в нем порядок.

– Но девушка – наша родственница.

– Внутри дома – ваша родственница и двести миллионов наших граждан, – разумно отметил консул.

– Вы желаете лишить нас права на месть? – нахмурился старейшина.

– Никто не вправе этого сделать, – словно подхватив его возмущение, согласился Алмаз Семенович. – Уважая ваше право на месть, мы готовы сообщить имена виновных после завершения следственных процедур.

– Я желаю самостоятельно определять степень вины. Со мной два десятка специалистов, способных найти девушку и наказать виновных.

– Мой господин вершит суд на своей земле сам, – стал строже голос консула, обозначив принципиальную позицию. – Его на то право столь же древнее, как и право мести за родича.

Олланта нахмурился и поджал губы. Крыть, откровенно говоря, нечем – ему вполне внятно объяснили, что никто не позволит лезть с его правосудием на чужие земли. И вокруг, к сожалению, была не привычная Южная Америка, где это сошло бы с рук. И не Северная, где любое право можно было купить. Хотя…

– Со всем уважением к вашему господину и признавая его исконные привилегии, мы хотели бы купить право свободной охоты.

– Данный термин отсутствует в практике нашего законодательства. Но я понимаю, о чем вы. Мой господин не торгует своими правами и не желает их уступать, – был непреклонно тверд представитель империи.

– В таком случае мои люди вправе рассчитывать на участие в вашем расследовании.

– Это невозможно, – развел консул руками.

– У нас на борту криминалисты и медиумы с огромным опытом.

– Не сомневаемся в профессионализме ваших людей. Безусловно, мы прибегнем к их помощи, если таковая понадобится.

– Мне начинает казаться, что вы не заинтересованы в результате, – стал заводиться Олланта.

– Вы считаете нас пристрастными или некомпетентными? – похолодел голос Алмаза Семеновича.

– Я желаю видеть свою внучку дома!

– Мы приложим к этому все усилия.

– Их может оказаться недостаточно!

– Послушайте, уважаемый, – примирительно поднял ладони консул. – Вас шестьдесят человек, готовых выложиться и потратить все силы, чтобы добиться результата. А у нас десятки тысяч профессионалов на родной земле, от штаба спецопераций до городовых, которые знают каждый камешек в своем районе и наверняка отметят новое лицо на своей улице. Уверен, что расследование будет проведено в кратчайшие сроки.

– А если вы не справитесь за неделю?

– Тогда придется еще немного подождать, пока император вершит правду на своей земле, – смотрел на него взгляд без эмоций, – иные ваши действия будут расценены как неуважение к титулу его величества.

– Алмаз Семенович, у вас есть дети? Внуки? Вы на мгновение можете себя представить на моем месте? – уже готовый взорваться, произнес Олланта.

– Если они пропадут, я обращусь к императору. Равно как рекомендую поступить и вам.

– Послушайте, вы! У нас есть фотографии места преступления, его координаты, изображения сообщников похитителей! И мы не желаем ждать!

– С радостью примем имеющиеся у вас материалы. Безусловно, они поспособствуют наибыстрейшему завершению следствия.

– Я начинаю подозревать, что вы ни во что не ставите клан Аймара… – зло процедил Олланта. – Я бы не рекомендовал вам совершать эту ошибку.

– Полагаю, что во взаимоотношениях великих стран не следует совершать ошибки как одной, так и другой стороне. Ждать – мерзко. Я понимаю. Бездействовать в такой ситуации – угнетающе тяжело, – уловил его эмоции консул, но остался рационален и спокоен. – Может, погостите в Москве? Мы устроим приемы в вашу честь. Посетите музеи, прогуляетесь по исторической части города. Вашей дочери, если до нее донесется звук телевидения или радио о визите делегации клана Аймара, безусловно, станет легче. Но принять мы готовы вас только в качестве почетных гостей. Без права участвовать в расследовании и влиять на его ход. Если эти условия неприемлемы, вы вольны подождать результатов в герцогстве или в ином месте вне территории империи.

Олланта взвесил предложение, сравнил с другими возможными перспективами и хмуро вымолвил:

– Я хотел бы говорить с вашим господином.

– Безусловно, вы встретитесь с императором в Москве, – заверил его дипломат, – даю вам слово.

– В таком случае это приемлемо.

Ну а два крупнейших на своих континентах землевладельца обязательно договорятся.

– Рад видеть вас гостем нашей земли, – чуть поклонился Алмаз Семенович. – Остались небольшие формальности. Надо написать заявление, – тронул он бумаги на столе.

– Заявление?

– Бюрократия, – словно извиняясь, повел ладонью консул. – Чтобы запустить механизм поиска вашей глубокоуважаемой дочери, необходимо заявление от родственника. Будучи заявителем, вы получаете доступ к результатам расследования. Никто иной не будет знать деталей следствия, все материалы останутся навсегда закрыты от постороннего взгляда.

Никому не нужна огласка. А раз так, то регламент стоит соблюсти.

– Я готов, – кивнул Олланта.

– Андрей Константинович, это ваша компетенция, – обратился консул к угрюмому и до того молчавшему военному переводчику.

Тот деловито пододвинул бумаги к себе, взял ручку со стола и поправил стопку листов, выравнивая.

– Начнем? Фамилия, имя, год рождения.

– Аймара Олланта, тысяча девятьсот первый.

– Место работы в настоящее время?

– Анды.

– Занимаемая должность?

– Стоящий на вершине пирамиды черепов.

– Думаю, достаточно, – чуть нервно прервал их консул, аккуратно перехватив ручку и бумагу. – Остальное мы заполним сами. От вас требуются только две подписи, где галочка, на последней странице, – передвинул он бумагу к Олланте.