Владимир Ильин - Напряжение сходится [litres]

И в центре которого – уже не скрытого дымами, старательно отведенными Дейю в сторону, сидел на земле, в припорошенном пылью костюме, мужчина в возрасте, растерявший куда-то и роговые очки, и самообладание.

Князь Черниговский держал на коленях голову сына, то прижимая его к груди, то проводя по его лицу и волосам ладонью. Его тело сотрясала дрожь, а пыльные щеки расчертили дорожки слез.

– Он жив, – глухо произнесла Го Дейю.

– Ненадолго, – размяв шею, зло выдохнул Шуйский.

Но я вновь его остановил.

– Максим?.. – недоуменно вопросил друг.

– Он прощается… – голос звучал глухо и неестественно.

– Какая разница? Это же такая мразь…

– Для его сына это важно.

Тем более это ничего для нас не изменит.

– Тот еще бо́льшая мразь. Он чуть не убил твою невесту, меня, тебя, Федора – всех на турнире!

– По-английски! – вдруг возмутилась Инка.

Но Го ткнула ее локтем и принялась тихо переводить.

– Он стал мразью ради этого момента, – чуть повернул я голову.

И Артем, пусть и покачав головой неодобрительно, все же не сдвинулся с места.

– Сентиментальный злодей! – с пониманием кивала в стороне Инка. – Два сентиментальных злодея!

Хлопнули рядом двери машины, и в наш коллектив вклинилась Еремеева, с тревогой осмотрев меня на наличие повреждений, а не обнаружив – врезала по печени.

Я, лишившись почти всех щитов, аж охнул.

– Говорил ей – не надо сюда ехать! – возмущенно всплеснул руками Федор. – Но там у Мстиславского вся аппаратура в вертолете сдохла, так что пока чинят – отпросилась.

– О, так у нас новый рекорд, – перехватил я Нику и прижал к себе, не давая выражать чувства кулаками, – именной княжеский вертолет! Убытков – на два-три «боинга»… – мрачно констатировал я.

Ника осознала, пискнула и прекратила дергаться.

– А вы тут точно победили? – деловито добавил брат. – Ведь ваш клиент вроде как шевелится. Я бы даже сказал, полон сил…

Мы синхронно посмотрели в ту сторону.

Князь Черниговский надел перстень со своей руки на руку сына, и тело бывшего наследника исчезло в темной дымке. Сам он стал медленно и неторопливо подниматься на ноги.

И мир вокруг давануло чуть ли не материальным ощущением лютой ненависти.

– Федор, не одолжишь пару защитных артефактов? – усталым тоном попросил я, глядя на повернувшегося к нам князя.

– А я все-таки пойду… – нахмурился Шуйский и сделал несколько шагов в сторону врага. – Он ведь ослаблен и подавлен. Легкая цель.

Вокруг «виртуоза» Черниговских начали расплываться во все стороны длинные черно-красные тени. Будто источник красного цвета бился прямо внутри него.

А контур из теней в небе над нами, что, казалось, исчез бесследно, мгновенно запер нас по периметру усадьбы, сомкнувшись под шипение вытесненного воздуха.

– Тем более у Ники есть блокиратор, – разгладилось лицо Артема.

– Мм… нет… – робко произнесла Ника. – Я его в вертолете с вещами оставила. Чтобы не потерять. Он же дорогой…

– …и умерли они в один день! – громко продекламировала Го Дейю, склонив голову и укрыв лицо ладонью. – В один тупой и нелепый день.

– Если следствие найдет труп с ушками на обруче, это добавит интриги расследованию? – задумчиво произнес Федор, и не думая паниковать.

Хотя надо бы – мигом возведенная его свитой защита вокруг него как-то неприятно гибко и пластично продавилась от удара внезапно вытянувшейся в нашу сторону длинной тени. Защита прикрывала заодно всех нас, кроме Артема, – листья и серая земля уже кружили вокруг его силуэта в пяти метрах правее.

– Почему из-за тебя суждено умереть самым светлым и добрым людям? – с горечью и болью донеслось от подкравшейся сзади Аймара. – Они идут на смерть, они не сомневаются. Твой друг, твой брат, твоя невеста. А ты всей своей подлостью тащишь их за собой, стоя на месте?

– Она какая-то странная, – отчего-то фыркнула Ника, покосившись на нее из-за моего плеча. – Девушка, в нашей компании не принято умирать.

– Вот, – поддакнул я, отпуская невесту и ставя ее подле себя.

– Умирают только один раз!

– Ну, я вот два раза, по-моему… – припомнил, но тут же добавил: – Но это, безусловно, не принято. Не рекомендую! – произнес в тот момент, когда Артем рванул в сторону врага и был тут же снесен в сторону ударом собственной теневой копии.

Князь Черниговский даже не двинулся с места.

– Сними клятвы… – напряженно произнесла Инка, прикипев к драке взглядом и дернувшись всем телом.

– Нет.

– Сними, я хочу ему помочь. Не тебе!

– Значит, переживай за него. Молись за него. Думай о нем и готовься к его возвращению.

– Он же умрет! – крикнула она в отчаянии.

Потому что резво поднявшийся и разорвавший напавшую на него плотную теневую копию Артем был тут же отброшен ударами еще двух таких же…

– Неужели ты этого не хотела днем раньше? – полюбопытствовал я. – Всеми силами, всеми чувствами… Быть может, это твои мечты сбываются? Твои истовые желания услышаны небесами?

А Инка потерянно смотрела на картину избиения Артема Шуйского, который уже разодрал своими зелеными когтями еще три тени – но теперь его окружали уже шесть – столь же огромные, как он сам.

– Это не из-за меня…. – глухо произнесла Инка, – это ты, все ты!

– Я хочу убить своего друга и брата?..

– А что, разве не так?! Тогда спаси его! – зло и резко повернулась она ко мне. – Докажи это!

Я дернул плечом и плеснул волной звездочек от себя на землю. Метнувшись целым потоком вперед, они заполнили все пространство бывшей усадьбы тусклыми огоньками – чтобы через мгновение ослепительно вспыхнуть и выжечь все тени.

Секунда – и «проявившийся» в мерцании рядом с князем медведь буквально снес Черниговского с ног, отправив мотнувшее головой тело в полет на пару метров – и волоком на метр по земле.

Чтобы тут же с воем боли отлететь в обратную сторону, облепленным чем-то вязким и прожигающим шкуру… «Виртуозу» начало надоедать забавляться.

Я с тревогой посмотрел над головой и тут же выдохнул – гроза, еле видимая сейчас из-за сияния огней, к которым Черниговский пока не подобрал ключ, уже накрывала нас.

Осторожно отцепил от себя испуганную Нику и состыковал с ошарашенной Аймара, прикованной к поединку человека и медведя в кубе света без теней. Доставалось обоим – наотмашь, на поражение, но живучесть медведя и сила «виртуоза» не давали за один удар убить ни блекло-вязкой плети, создаваемой Черниговским в продолжение ладони, ни ядовито-зеленым когтям, уже разодравшим некогда дорогой костюм и рубашку, но так не процарапавшим даже кожу.

Я достал родовой перстень Юсуповых, надел на указательный палец и подал Силу. Небольшой дракончик явился в мерцании искр и был крайне доволен как своим появлением и кипевшей битвой рядом, так и погодными условиями над ним, чуть ли не сразу дернувшись в полет. Но я придержал сорванца, уже рванувшего в сторону схватки, накрыв левой ладонью.