Владимир Ильин - Напряжение сходится [litres]

– Прошу прощения, но смотреть на тебя будут исключительно как на дорогой автомобиль.

– То есть?

– То есть год выпуска, стоимость обслуживания и объем цилиндров. Год выпуска, конечно, так себе. А вот объем… А ну не трожь туфлю! – немедленно пресек я порыв девушки вооружиться подручными средствами. – Во-первых, я сразу извинился. Во-вторых, иначе тебе весь вечер придется хромать на одной туфле. Я ударостойкий.

– А я в глаз каблуком. Чтобы мозг пробить. – Но обувь Инка оставила в покое, хотя ноздри раздувались от ярости.

– Почему в сказке про Золушку никто не догадался поискать труп?.. – проворчал я, отмечая начало Аминьевского шоссе.

А ведь все сходится: и легенда прикрытия, и в нужное время предоставленные костюм и транспорт, которые потом никто не нашел. Всех отчего-то очаровало слово «фея», за которым позабылось «крестная мать». Потом поиски исполнителя по оставленному вещдоку. Как результат – свадьба, потому что это единственный способ породниться с семьей могущественной феи… Да и такой киллер под боком любому принцу нужен: министры – те еще сволочи. Но это я больше от нервов – вляпался Артем, и тут никак не получается быть абсолютно спокойным.

– Не хочешь, чтобы относились как к дорогой кукле – веди себя прилично, – посоветовал я.

Впрочем, не ожидая особого конструктива в ответ.

– Прилично? С хвостом и ушами? – раздраженно отозвалась Инка.

– У моего кота получается же… Не всегда, правда, но он ведь делает над собой усилие.

– Кот твой – тоже умрет, – поджала она губы.

– Да никто не умрет, – с некоторой усталостью вздохнул я. – Что же вы такие кровожадные?

– Боль и кровь правят миром, – произнесла Аймара вряд ли собственные мысли.

Скорее, давно услышанное и принятое за истину. Слишком быстро было сказано.

– А как же красота, деньги, любовь?

– Вторично, – отозвалась она столь же машинально. – Я же еду рядом с тобой. Значит, боль сильнее красоты. И боль вернет меня домой.

– Ты едешь рядом, потому что кто-то забыл тебя забрать от торгового центра, – поумерил я ее пафос. – Могу позвонить, и оно же заберет тебя к себе домой.

Правда, если оно станет править миром, нам всем конец.

– Не тебе сомневаться в мудрости предков. Скоро ты познаешь ее истинность.

– А вот, кстати: ваши горы возникли первыми на земле? – постарался я уклониться от очередной перепалки.

– Разумеется, – пожала плечами Инка, – созданы из Солнца.

– И вас поставил править сам создатель.

– Правитель вселенной Пачайячачик, – уточнила она.

Ага, как и ожидалось.

– В общем, у вас и рода Го проблемы с копирайтом.

– Мы старше рода Го, – отмахнулась Инка как от мелочи.

– Кто первый припишет бо́льшую цифру, тот и древнее, – охотно поддакнул я, развлекаясь в процессе вождения за чужой счет.

– У нас подтвержденные сведения! Радиоуглеродный анализ! Письменность и наскальные рисунки! – задело Аймара.

– У китайцев наука тоже живет на грантах великих семей, – пожал я плечами, наконец-то выруливая на Нежинскую.

Дорога в четыре полосы подпиралась высоким забором с правой стороны и лесистой территорией природного заказника, уходящего в низину – с левой. С точки зрения визуальной красоты, осенний лес смотрелся невзрачно, неухоженно и откровенно заросшим – весь парковый комплекс с парадным входом находился по другую сторону массива. А вот с практической – достаточно было отойти на пару десятков метров вглубь, и с дороги уже ничего нельзя было разглядеть. Разве что с верхних этажей «домов с видом на парк», но и те были отставлены достаточно далеко от улицы, чтобы видеть что-то невооруженным взглядом.

Первую полосу дороги изредка расчерчивала разметка парковочных мест, на удивление – бесплатных, оттого почти повсеместно занятых.

Солнце не торопилось заходить за горизонт, но линия фонарей в один ряд вдоль нашего движения уже окрашивала путь теплым светом – и в этом свете не так и далеко после поворота виднелась целая группа дорогих автомобилей, запаркованных до автобусного павильона на противоположной полосе – настолько именитых марок, что поток впереди слегка притормаживал, чтобы внимательнее разглядеть эту выставку роскоши, замедляя и наше движение. Еще дальше по улице просматривалась темная и низкая громада медицинского центра, шедшего по этой улице под вторым номером. Значит, мне сюда.

– …впрочем, тебе ли понимать, низкорожденному, – оказывается, завершала свою колкую и обличительную речь Инка, пока я с интересом оглядывал пространство вокруг.

А я и не расслышал все остальное. Иммунитет, что ли, вырабатывается?

– Вот и Артем, – отметил я княжича, на этот раз одетого в белую кофту и джинсы, расположившегося перед своим белым «Кадиллаком Эскалейдом», опершись на капот и сосредоточенно уставившись в телефон, удерживаемый двумя руками и повернутый горизонтально.

В игрушку рубился, не иначе.

Что характерно, расположилась его машина и он сам так, чтобы занимать два парковочных места.

Чуть дальше, под навесом остановочного павильона, виднелись те, кто вполне походил по описанию на оппонентов Шуйского – человек шесть молодых ребят, как на подбор подтянутых и спортивных, с волевыми подбородками и короткими прическами блондинистых волос, одетых столь же одинаково: серые и бежевые брюки, белые кроссовки и рубашки под жакетами и безрукавками. В общем, так и хотелось бросить им мячик – пускай себе играют.

Рядом с ними, но показательно поодаль, смотрели на них две дамы в вечерних платьях и неброских украшениях – и разговоры ребят, что всерьез обсуждали что-то, поглядывая в спину Артема, велись наверняка из расчета на то, что прелестные дамы их услышат.

– Не дуэль, а великосветский салон, – неодобрительно покачал я головой.

Отдельно, столпами спокойствия и уверенности, между остановкой и машиной Артема расположились двое мужчин; и если одного из них, убеленного сединами и невысокого, с врачебным чемоданчиком в руках и в немарком плаще, под которым был классический сюртук в серую полоску, я не знал, то второго, в темно-синем костюме с галстуком, доводилось видеть и в газетах, и по телевизору. Знать же лично второго сына князя Мстиславского не довелось – лет ему было под тридцать, а область деятельности уходила так далеко в легальные и оптовые поставки вооружения за рубеж, что не было до того тропинок, на которых мы могли встретиться. Но вообще фигура явного посредника и третейского судьи была выбрана с огромным запасом – этот если скажет Романовым построиться, те и встанут по линии, равно как и процентов тридцать московской аристократии. Все-таки представитель династии великих российских полководцев, и немало этой аристократии бывало под их началом в общих походах – равно как и оказывалось супротив них, с печальным для себя исходом.