Джон Норман - Приз Гора

Конвой сопровождался множеством солдат, как пеших, так и верховых на тарларионах. Похоже, для охраны привлекли целых три отряда, два пехотных и один кавалерийский. Помимо них при конвое имелось много верховых охранников. Вероятно, им предстояло исполнять обязанности разведчиков и дальнего охранения. Кроме того, часть из них, причём большая, держалась по бокам конвоя, всего в нескольких ярдах, по обе стороны. Им и девушкам запретили общаться, за исключением ситуаций, когда следовало отдать команду.

— Это — рабская девка, — послышался молодой мужской голос.

Эллен пошевелилась, приходя в себя. Она лежала на животе, наполовину в прибрежной грязи, наполовину в воде, среди зарослей тростника, всё ещё не в силах отпустить обломки корзины.

Их было двое, стоящих в воде, по обе стороны от неё. Эллен не открывала глаз, лишь, ещё крепче сжала пальцы на остатках прутьев.

— Давай-ка посмотрим на неё, — услышала девушка.

Она почувствовала, как её пальцы разжали, высвободив из них остатки корзины, которые, судя по плеску, столкнули в воду. Пальцы Эллен тут же сжались, зарывшись в мокрую грязь, окружавшую её. Затем её довольно бесцеремонно развернули, и перекатили на спину.

— Смазливая маленькая вуло, — заметил голос.

— С окружённой шеей и всеми вытекающими из этого последствиями, — одобрительно усмехнулся другой.

Теперь Эллен лежала в грязи, на наклонном берегу, спускавшемся к воде, головой вниз, к воде. Наконец, она решилась открыть глаза. Их действительно было только двое. Совсем ещё юнцы.

— Ну что, попользуемся? — спросил один из них, присев рядом и задрав подол её туники.

— Нет, — простонала Эллен, чувствуя, что они схватили её за лодыжки и растянули её ноги широко в стороны. — Нет, Господа, пожалуйста, не надо.

Этой ночью, очутившись в воде и совершенно не умея плавать, опасаясь за свою жизнь, слыша над собой взбесившихся, бьющихся в панике тарнов, Эллен в отчаянии уцепилась за обломок корзины. Освобождённый от сбруи он отлетел довольно далеко от птиц, а потом, понятыми их крыльями волнами, его отогнало ещё дальше в темноту. Впрочем, и сама Эллен, перебирая в воде ногами, как она могла, помогала ему отплыть подальше от бурлящих в воздухе страстей. Но было темно, и она понятия не имела, в какой стороне мог находиться ближайший берег. Девушка смогла только наполовину заползти на плетёное днище, при попытке вскарабкаться на него полностью, оно тонуло в воде. Спустя несколько минут беспорядочных метаний, одни из тарнов тот, который изначально был ведущим в этой колонне, избавившись, оторвав или разбив, от корзины, отчаянно молотя крыльями воздух, смог поднять себя вверх, когда до воды ему оставалось всего несколько футов. Правда, порыв этого тарна был остановлен тросом, связывающим его с товарищами. Однако его действие послужило началом упорядочивания усилий остальных, придания им определённого направления. Следующий за первым тарн, попытался тянуть в том же направлении, что побудило того предпринять вторую попытку. Третьему тарну, крыло которого запуталось в верёвке, рывок второго освободил крыло, стянув петлю, хотя и не без потери нескольких перьев. В результате, один за другим, все шесть птиц, постепенно выстраиваясь в некое подобие каравана, начали подниматься вверх, вслед за ведущим, которому и самому приходилось прикладывать все силы, чтобы удержаться в воздухе. Дело в том, что поднимая себя над поверхностью, неистово хлопая крыльями, порой макая их в воду, поднимая фонтаны брызг, он изрядно замочил перья, что отнюдь не способствовало устойчивому полету. Тем не менее, он летел, и его действиям подражали остальные. Наконец, поднявшись ярдов на сто, караван избавился от опасности снова оказаться поблизости от воды. Две птицы под которыми ещё болтались ошмётки грузовых корзин энергичными движениями лап избавились от них. Далеко в стороне от Эллен один за другим раздались два всплеска. А тарны постепенно, с каждым ударом крыльев начали набирать высоту.

Эллен, оставшись в полном одиночестве, в темноте, в холодной воде, начала грести в том направлении, в котором улетели тарны, предположив, что именно там должен быть самый близкий берег. Тарн не водоплавающая птица и сопротивляется, когда его полёт направляют в сторону от видимой земли.

Что-то прикоснулось под водой к её ноге, и Эллен, рефлекторно вскрикнув, попыталась взобраться на плетёную поверхность, но та тут же ушла под воду. Тогда она начала бешено грести в ту сторону, в которой исчезли тарны, и вскоре она смогла рассмотреть вдали скошенную темноту, казавшуюся темнее ночи. Судя по всему, это был холм, и дальше Эллен держала направление на него.

Берега она достигла только на рассвете, после чего потеряла сознание среди зарослей тростника.

Эллен почувствовала, как её схватили за лодыжки и растянули ноги широко в стороны.

— Нет, Господа, пожалуйста, не надо, — простонала она.

К удивлению Эллен, её щиколотки отпустили, и она быстро отползла назад, почти спустившись в воду, сжала ноги, пригладила тунику и, полусидя, полустоя на коленях, обхватив себя руками, испуганно уставилась на этих двух парней, немногим больше чем мальчишек, обнаруживших её.

Хотя она и не была беглянкой, но страх того, что её могут принять за таковую не оставлял рабыню.

— Красивая, — прокомментировал один из мальчишек.

— Но грязная, — заметил второй.

— Давай отведём её в деревню и посадим на цепь вместе с деревенскими рабынями, — предложил первый.

— У меня уже есть хозяин! — быстро сказала Эллен. — Я не беглянка. Мой господин — Порт Каньо из Ара. Мы летели, а потом произошёл несчастный случай.

— Мы нашли тебя, — заявил первый из парней.

— Спасибо за то, что нашли меня, — поблагодарила девушка. — Я хотела бы узнать, где я могу найти своего владельца и его товарищей, чтобы я могла вернуться к нему.

— Давай не поведём её в деревню, — предложил первый. — Давай лучше оставим её только для нас.

— Но я же слишком стара для вас, юные Господа, — попыталась образумить их Эллен.

— Не намного Ты нас и старше, — усмехнулся второй.

Эллен вынуждена было признать, что со своей точки зрения он был не так уж и не прав. Это для неё, как для женщины, два — три года на которые она выглядела старше их, казались значительной разницей. А они, по местным меркам уже были молодыми мужчинами, пусть их щёки только начали покрываться первым пухом.

— Конечно, если мы оставим её себе, то будет трудно удержать это в тайне, — рассудительно заметил первый из них. — Можно, разумеется, держать её где-нибудь в лесу, прикованной цепью к дереву, или в нашей секретной пещере, но ведь рано или поздно кто-нибудь что-нибудь да и заподозрит или просто наткнётся на неё. А если мы отведём её в деревню, то взрослые просто заберут её у нас.