Джон Норман - Приз Гора

— Ну а зачем, на самом деле, нам выдали платья? — вернулась к своему вопросу первому Эллен. — Мы с тем же успехом могли работать голыми. Здесь же нас никто не увидит.

— Не будь слишком уверена в этом, — бросила Нельса, всё ещё остававшаяся на стойке и глядевшая вдаль.

— Они летят вдоль стен вокруг города, — прокомментировала другая девушка.

— Сейчас день, — заметила третья. — Нет никаких причин для опасений.

— Лаура, пожалуйста, — пристала к своей более опытной товарке Эллен.

— Для тарнсмэна это — удовольствие, дать своему тарну, схватить женщину своими когтями и удерживать, пока они не долетят до безопасного места. Также он может воспользоваться рабской сетью или арканом. А уже в безопасности, пленницу можно соответственно обработать, скажем, раздеть, связать и закрепить поперёк седла или просто приковать цепью к седельному кольцу. В идеале, конечно, налётчик должен поймать свободную женщину, поскольку таковая считается самым престижным выигрышем. Конечно, это более престижно, чем подобрать кого-то вроде темя или меня, всё равно что красть домашних животных, которыми мы собственно и являемся. Некоторые утверждают, что это — одна из причин, почему свободные женщины так тяжело и скрывающе одеваются, а рабыням позволяют только лёгкие и откровенные предметы одежды. Предполагают, что таким образом тарнсмэна можно отвлечь на преследование заведомо соблазнительной добычи, чего-то очевидно стоящего, в противоположность свободной женщине, которая, будучи раздета, может оказаться, столь же уродлива как тарларион.

Эллен объяснили, что тарларионами называют местных рептилий, некоторые из которых были довольно крупными созданиями, причём были и одомашненные. Ей говорили, что различные их разновидности использовались для войны, перевозки грузов и даже для скачек. Правда, тогда она ещё не верила, что такие животные существовали в реальности, не больше, чем ларлы, слины, тарны и прочие.

— Может быть, в этом что-то и есть, — пожала плечами Лаура, — но я подозреваю, что мужчины одевают своих рабынь так, если они одевают их вообще, потому что их возбуждает видеть женщин в таком виде, и они хотят привлечь внимание к их красоте. Им просто нравится показывать женщин, как свою собственность. Мужчины такие тщеславные. Видела бы Ты, как некоторые из них выгуливают на поводке своих голых, накрашенных, усыпанных украшениями рабынь, как публично проводят их через рабские позы, заставляют их открыто танцевать перед толпой за бит-тарски, ставят их к столбам в игровых залах, на рынках и улицах. Кроме того, возможно, свободные женщины настаивают на некотором видимом и ясном различии, чтобы их не могли спутать с таким плотским отребьем. С другой стороны, мужчины говорят, что под всеми их одеждами сокрытия, вуалями и прочими атрибутами свободной женщины, в конечном итоге, прячется всего лишь голое тело рабыни.

— Но здесь нет никаких тарнсмэнов, — заметила Эллен.

— Иногда они прорываются, — пояснила Лаура. — И именно поэтому Ты одета в длинное платье, а не в тунику, например. Здесь есть два варианта. Если выбор будет между тобой и свободной женщиной, то тарнсмэн почти наверняка отметит, что Ты — рабыня, поскольку на это указывает твой платье без рукавов, соответственно, это, по предпочтительности, по-видимому, отодвинет тебя на второе место после неё. А вот если выбор будет стоять между тобой в длинном платье и одетой в короткую тунику рабыню, прекрасные ноги которой он может оценить сразу, то он, скорее всего, предпочтёт вторую. Как нетрудно догадаться, довольно трудно взвешенно оценить, учитывая, что времени имеющегося в его распоряжении для этого явно недостаточно. При его стремительном полёте, высоте и расстоянии, с учётом возможного преследования, у него будет, на всё про всё, не больше мгновения. Правда, бывают ситуации, когда информация о женщине собрана заранее. Например, известно, когда она будет на мосту том или ином мосту, и так далее. Вот именно поэтому Ты, Эллен, одета так, как одета.

— Ага, понятно, — сказала Эллен, не скрывая скепсиса.

— Разумеется, — пожала плечами Лаура, — если тарнсмэн примет решение прихватить тебя, то я не думаю, что впоследствии, когда Ты будешь извиваться голой в его верёвках, связанная по рукам и ногам, он будет сильно разочарован характером своей добычи.

— Тарнсмэны существуют? — недоверчиво спросила Эллен. — Правда?

— Безусловно, Ты всего лишь рабыня, — заметила Лаура. — И всё же, как Ты думаешь, что в первую очередь они делают с захваченной высокой, аристократичной, благородной, ценной, престижной свободной женщиной? Они клеймят её, надевают на неё ошейник и делают рабыней, такой же как Ты!

— Ты разыгрываешь меня, — обиженно сказала Эллен. — Никаких тарнсмэнов в действительности не существует.

— Если Ты окажешься под атакой тарна, — не обращая внимания на её обиду, предупредила Лаура, — и у тебя не будет возможности убежать вниз, просто падай на живот на крышу. Тогда тарну будет трудно схватить тебя, да и сеть с арканом окажутся бесполезны.

— Я, конечно, запомню это, — насмешливо улыбнулась Эллен.

— Они прорвались! — крикнула девушка, стоявшая на соседней стойке, та самая, которая первой заметила и привлекла их внимание к стае птиц появившейся вдалеке.

Эллен подняла голову и бросила на кричавшую удивлённый взгляд. Волосы девушки развевались позади неё, ветер играл её платьем, прижимая его к её фигуре спереди и надувая сзади. Она отчаянно цеплялась за стойку.

— Они идут по ветру! — сообщила Лаура. — Защитникам придётся лететь им навстречу, а значит, против ветра. Налётчикам несложно будет уклониться, а потом местным тарнсмэнам ещё надо будет развернуться и набрать скорость для преследования. Они потеряют темп. Тем временем, злоумышленникам понадобится не больше ена на то, чтобы покинуть города!

— Я хочу посмотреть! — заявила Эллен.

Издалека прилетел частый звон большого металлического рельса. Сигнальщик отбивал сигнал тревоги.

— Всем вниз! — закричала Лаура.

— Здесь заперто! — послышался испуганный крик девушки, отчаянно дёргавшей кольцо, прикреплённое к крышке люка открывавшего лаз внутрь башни.

К ней тут же подбежала другая рабыня, присоединив свои усилия к попыткам открыть люк.

— Там внизу много призовых рабынь и других богатств, — объяснила Лаура. — Они не хотят рисковать ими! Ложитесь все! Ложитесь!

Эллен, стоя среди колышущегося белья, развешенного по шнурам, натянутым между стойками, смотрела из-под ладошки вдаль, пытаясь разглядеть происходящее и понять причину возникшей паники. Всё что она могла видеть, это стаю птиц. И снова ей показалось, что с перспективой происходит что-то странное. Судя по размеру, до них было не больше ста ярдов или около того, и в то же самое время, казалось, что они едва пересекли границу далёких стен. Окинув взглядом окрестности, Эллен замелила других птиц, поднявшихся, казалось, с её стороны стены. Только что там ничего не было, тёмная линия стены, холмы и поля за ней, а уже через мгновение от неё отделилось множество и хорошо видимых на фоне неба, быстро разгонявшихся пятен.