Джон Норман - Приз Гора

Но ведь не могли же они все быть наказанными! В таком случае, не могли ли они быть рабынями самого низкого пошиба, самыми дешёвыми из рабынь, самыми низкими и никчёмными? Несомненно, такие девушки всеми силами стремились поскорее освободиться от таких ошейников и возвратить своим шеям лёгкость несгибаемое совершенство ошейника господина.

Так может, поэтому девушка так жалобно просила: «Купите меня, Господин!»

«Где я, — спросила она себя. — В какой неволе я оказалась?»

Эллен снова посмотрела на других девушек, которые, казалось, совсем ей не интересовались. Только одна из них окинула её взглядом, в котором сначала читалось удивление, быстро сменившееся презрением, после чего она отвела глаза. Перед Эллен тут же встал вопрос, знали ли эти рабыни, что она была варваркой, девкой с Земли. Все девушки, так же, как и она сама, были раздеты догола, им не дали даже нитки, чтобы прикрыть наготу.

На ошейниках тех девушек, что сидели радом с ней слева и справа, она смогла разглядеть многочисленные царапины. Что-то было нацарапано недавно, другие отметины были перечёркнуты или зацарапаны. Эллен, как мы помним, так и осталась неграмотной, но опознать шрифт она всё же была способна, причём как рукописный, так и печатаный, так что она определила, что царапины на ошейнике, складывались в буквы, частично рукописные, но по большей части печатаные, казавшиеся грубыми и неказистыми. Легонько коснувшись подушечками пальцев своего ошейника, она нащупала на его поверхности подобные царапины. Конечно, её заинтересовало, что там могло быть написано, только узнать это ей было неоткуда. Единственное в чём она была уверена, так это в том, что до неё этот ошейник носило множество девушек, и, нетрудно было предположить, что после ней ещё многим другим предстоит это делать. То, что было под её пальцами, очень отличалось от аккуратной гравировки, которую она видела в зеркале на своём прежнем ошейнике. Одна из её наставниц как-то сказала ей, что на том ошейнике было написано: «Я — Эллен, рабыня Мира из Ара». Но теперь тот ошейник остался в прошлом.

И клеймо, и ошейник отмечают женщину, как рабыню, но оба делают по-разному, каждый своим способом. Клеймо всегда остается на ней, а ошейник может меняться. Не все рабовладельцы, кстати, клеймят своих невольниц и надевают на них ошейники, однако клеймо и ошейник настоятельно рекомендуются Торговым Законом, так что рабскую девку, не отмеченную такими символами, встретишь нечасто.

— Купите меня, Господин! — попросила девушка, сидевшая по правую руку от Эллен, становясь на колени и протягивая руки к красивому парню, одетому в кожу, который задержался около полки.

— Опусти руки, — бросила ей девушка слева. — Покажи себя мужчинам.

— Нет, нет, нет! — замотала головой Эллен.

— Вставай на колени, лицом к площади и расставляй ноги, — сказала ей та, что справа, но не та, что рядом, а следующая за ней.

— Нет, нет! — ещё сильнее сжалась Эллен, пытаясь максимально прикрыть себя руками.

Она не знала, какую позу ей следует принять. Само собой, Эллен боялась встать на колени в провокационную позицию, особенно с широко расставленными ногами. Это было бы опустошительно отвратительным признанием своей капитуляции, беспомощности, неволи и подчинения. Точно так же она боялась лечь на бок, лицом наружу, продолжая прикрываться, поскольку многие могли бы рассматривать её лицо, и видеть на нём страх и замешательство, и развлечения ради, могли приказать, чтобы она продемонстрировала себя, или даже заставить её пройти через рабские позы, устроив самое настоящее представление на полке. Но ещё больше Эллен боялась повернуться спиной к площади и, лёжа на боку, притвориться спящей, ибо она уже знала, как выглядят со спины формы её новой фигуры и не сомневалась, что они не останутся незамеченными. Она рассматривала также положение на спине, но быстро со страданием и мукой отвергла и этот вариант, поняв какую это предоставит перспективу для полёта фантазии, любому нормально развитому гормонально мужчине, даже землянину, не говоря уже о неприрученных мужчинах Гора.

— Не знаю насчёт Барзака, но Тарго скоро вернётся со своего чая, — предупредила девушка слева. — Думаю, что к тому времени тебе стоит начать демонстрировать себя и зазывать покупателей.

— Нет! Нет! — снова замотала головой Эллен, и поскорее легла на живот, в ту позу, в которой она ещё недавно спала, полагая, что, возможно, это скроет большую часть её прелестей. Безусловно, даже в этом случае очарование её фигуры, вытянутой на полке, оставалось заметно, просто показано было с другого ракурса. Разве мог мужчина не обратить внимание на миниатюрность её стоп, стройность её лодыжек, одну из которых обнимал, привлекательно подчёркивая, железный браслет, плавное расширение её голени, переходящее в бёдро, соблазнительность которого была усилена аккуратным рабским клеймом, изгибы красиво и деликатно очерченных ягодиц, талии и груди, её белых плеч, тонкой шеи, головы, чуть прикрытые блестящими тёмными волосами, рассыпанными по освещенному солнцем цементу, тонкость и округлость предплечий, крошечность запястий, словно умолявших о рабских наручниках, аккуратность ладоней и тонкость пальцев, которые могли бы принести такую радость рабовладельцу. Так что, в таких аспектах, да и в тысячах других, таких тонких как деликатность движений её спины, поднимавшейся и опускавшейся в такт дыханию, дрожь губ, робость взгляда, напряжение с которым кончик её пальца касался металла ошейника, она сама того не желая, демонстрировала своё очарование. Как могла она, красивая обнажённая рабыня, будучи выставленной напоказ, спрятать обаяние, которым наградила её природа? В отчаянии Эллен прикрыла свою голову руками.

— Тарго идёт, — прошептала одна из девушек, та, что была ближе всех к ней слева.

Но Эллен даже не пошевелилась, притворившись, что спит.

— Мужчина! — резко бросила невольница справа.

Немедленно, даже не успев толком подумать, а фактически не понимая, по крайней мере, в первый момент, что она делает и почему она это сделает, Эллен приняла первое положение почтения. Это была мгновенная реакция, буквально вбитая в неё, одно из последствий дрессировки продолжавшейся в течение нескольких недель. Справа донёсся женский смех. Рассерженная Эллен уже собиралась было изменить позу, и поговорить с девушкой, вздумавшей пошутить над ней, но в последний момент ей пришло в голову, что команда «Мужчина» могла быть мотивирована. Она украдкой бросила косой взгляд сначала вправо, а потом влево и обнаружила, что другие девушки также согнулись в первом положении почтения. Так что и она предпочла оставаться в той же позе.

Возможно, девушка справа по-своему и пошутила над ней, но, не стоило отрицать и того, что в её шутке была лишь доля шутки. Возможно, тем самым она спасла Эллен от наказания, или, по крайней мере, избавила от неприятных объяснений. Ведь на самом деле она не спала, и мужчина мог это понять. Ритм дыхания спящего человека отличается, и, вероятно, найдётся ещё немало нюансов. Кроме того, Эллен сама не хотела обманывать кого бы то ни было, поскольку просто опасалась это делать. Как знать, простит ли её мужчина, поняв, что она его обманывает, или сочтёт целесообразным исправить её поведение кожей, так сказать, во избежание повторения.