Мерседес Лэки - Охотница [litres]

– Ты совсем как мой брат. И, судя по всему, тебе дали блестящее образование. – Он мгновение поколебался и медленно продолжил: – Видишь ли, происходит много всего такого, о чем…

– …о чем ты не можешь мне рассказать, – подхватила я. – Ты генерал, дядя. Я солдат.

Думаю, на этом вопрос пока исчерпан. Дядю, по-моему, это вполне удовлетворило.

– Теперь мы с тобой не будем как чужие люди, – сообщил дядя, меняя тему. Или не меняя. – Теперь ты Элит-Охотница, и никто рта не раскроет насчет любимчиков.

От радости я чуть не рассмеялась вслух.

Дядя выбрал ресторан наобум, и я догадалась почему. Так никто нас не выследит и не расставит подслушивающие и подглядывающие устройства. Среди посетителей ресторана мы произвели немаленький фурор. Но ни одному не достало дерзости или бестактности навязываться. Мы с дядей засели в небольшом уединенном алькове. Я даже не вспомню, что мы ели, потому что была страшно занята. Я разговаривала по-человечески с собственным дядей, а не с префектом Чармом! У меня наконец-то появилась семья!

И никто у меня ее не отнимет.

Мы просидели вдвоем добрых два часа. И говорили в основном о всяком личном. Может быть, перестраховки ради: вдруг все-таки кому-то удалось подсунуть нам жучок. А возможно, перестраховка тут ни при чем. За эти два часа я узнала о своих родителях больше, чем за всю жизнь. И речь не о биографиях – их-то я и так знала. Дядя рассказывал мне разные мелочи, например что мама лихо громила всех в шахматы, а папа не выносил рыбу и что оба они обожали старые ролики и книги в жанре фэнтези. А еще дядя мне поведал, что мой папа в детстве был редкостный озорник и откалывал всякие забавные шуточки. Как-то раз он по частям затащил на крышу полицейского участка списанный в утиль трактор и собрал его заново прямо на крыше. А полицейские ни о чем не догадывались до самого утра, пока не увидели, что у них на крыше. В общем, раньше папа с мамой были для меня парой фотографий. А теперь они на глазах становились людьми.

Когда мы закончили завтракать, дядя обнял меня еще раз, поцеловал в макушку и отправил в штаб уже в нашем трансподе. И пообещал, что это только начало и отныне мы будем встречаться часто. И еще он пообещал, что потом это будет не урывками и не на пару часов.

И это мой лучший подарок с тех пор, как я прибыла в Пик.

– У меня к тебе деликатный вопрос, – заявил Джош. Мы с ним сидели в беспилотном трансподе, который стремительно увлекал нас в направлении Штраус Палаццо. – Как у тебя будет со свободным временем?

Мало того, что я завтракала с дядей, так еще и Джош пригласил меня потанцевать. В этот раз я облачилась в платье из кружева с темно-серой окантовкой. У меня был стоячий воротник веером, а в волосах – серебряные украшения. И такое же ажурное колье на шее.

Для меня заготовили тонну новых нарядов. Танцевать я уже умела, поэтому пока делалось мое платье, у меня полным ходом шла фотосессия. Это для постеров и заставок тех роликов, которые об Элите. Из серии «Ваша Элита на страже! Союзные Территории могут спать спокойно!». Я как заправский видстер или рокстер позировала на зеленом фоне – со стаей и без стаи, с оружием и без оружия. И во всех возможных одеяниях, порожденных буйной фантазией модельеров.

Это часть службы… Часть обмана. Придется как-то смириться.

– Это так чудно, – заметила я, когда делилась с Джошем своими впечатлениями от фотосессии. – Смотришь новости – и кажется, будто это черно-белые ролики из времен до Дисерея. Все одеты в серое, черное и серебряное. Даже эта репортерша Гейл!

– А чего ты ждала? – лукаво усмехнулся Джош. – Я тебе точно говорю: многие из их компании еще недавно носили цвета Аса. А нынче их не очень-то поносишь, да?

Я опасалась, что Джош спросит меня, как там поживает Ас. А я ведь ничего о нем не знаю – ну, кроме того, что знают все. Тут неизвестного больше, чем известного. Военные не дают ему общаться с посторонними. И вообще-то затея меня убить была чрезвычайно идиотская. Даже для человека, который не в себе из-за гибели брата. Потому что если бы у Аса все получилось и он убил бы меня, результат был бы тот же! Гончие отреклись бы от него, и его арестовали бы и упекли в тюрьму. Выходит, он так и так всего лишался. И мне не удалось выяснить, причастен ли он к убийству Карли. Если причастен, то это уж и вовсе не нормально. Никак не вяжется с образом номера один среди Охотников. Совсем чокнутые психи все-таки рейтинги не возглавляют. Может, Ас просто дал маху сгоряча? Или кто-то помог ему тронуться умом? Чем дольше я размышляла, тем сильнее убеждалась, что у Аса попросту поехала крыша.

Вот, пожалуй, и все, что я знала. Плюс я еще расспросила Мирддина и Гвалхмая о вампире в водостоке. Они переглянулись, потом серьезно посмотрели на меня и сказали: «Мы ни о чем подобном не ведаем. Мы ни в чем подобном не участвовали». Казалось бы, это доказывает, что Ас тут ни при чем. К тому же вряд ли он настолько даровитый, что справился бы с вампиром без помощи Гончих. Но потом его Гончие прибавили: «Однако многое в своем сознании он держал сокрытым от нас». Так что есть почва для размышлений.

Отныне я жизненно необходима Пику. Дядю могут обступать какие угодно могущественные враги, но без меня теперь в Пике не обойтись. Мне предстоит вроде бы пропасть из виду, однако каждый цив должен знать, что я на страже. Обо мне не забудут. Да и как забыть Охотницу с самой большой стаей в истории Охоты! Одиннадцать Гончих, а?!

– Так вот. Ты что-то все молчишь. У тебя будет время, чтобы видеться со мной? – снова спросил Джош. И я обрадовалась, что мне не надо выкручиваться по поводу Аса.

– Я спрашивала об этом оружейника Кента как раз перед встречей с тобой. – Я не стала говорить, какой это восторг, когда вся Элит-Охота у тебя в списке быстрых вызовов. – Он сказал: валяй отдыхай, но будь готова прервать свидание на самом интересном месте. Делу время – потехе час, вот его слова.

– Ладно, – уныло протянул Джош. – И сейчас тоже не свидание мечты. Мне выдали указания, чтобы я их и тебе пересказал: нам с тобой разрешен только один танец в сете.

Ну, этого следовало ожидать. Я вздохнула:

– Значит… Сегодня в Палаццо ожидаются величайшие из великих? И танец со мной – это вроде почетной награды. – Я чуть-чуть сморщилась, но скорее для виду. – Если это ради дяди – как я могу не согласиться?

И, между прочим, очень неплохой получился вечер. Даже забавный по-своему.

Когда по пути назад Джош подался ко мне в трансподе, я на секунду засомневалась: вдруг у него опять записка или еще какой-то тайный мотив? Оказалось, нет. Это был самый настоящий любовный, волнительный и трепетный поцелуй. И я от счастья вся растаяла. И только я подумала, как замечательно, что наш транспод такой просторный и вдобавок беспилотный, как чертова посудина встала у входа в штаб и раскрыла дверцу. И пришлось нам отлепляться друг от друга.