Елена Первушина - Невидимый город [сборник litres]

«Вот почему твоя мать так любит большой зал, а ты так любишь сад», – подумала Эгери.

Вслух она, разумеется, ничего подобного говорить не стала и лишь спросила:

– А руины других городов находили?

– Конечно, – подтвердил Асий. – Их находили и раньше, но люди думали, что это просто ряды камней и кучи сора. Камни они выкорчевывали и пускали в дело, а сор развеивали по ветру. Но с тех пор, как вышел на поверхность тот первый брошенный город, стоит какому-нибудь крестьянину наткнуться в своем поле на обтесанный камень, как он тут же всем рассказывает о своей находке, и на следующий день на том поле собираются городские богачи и спорят за право выкупить этот участок у счастливца. А уж если он найдет старинные статуи или вазы или какие-нибудь украшения, то может начинать строить собственный особняк: денег от продажи как раз хватит на то, чтобы вся его семья купалась в роскоши до скончания дней своих, да еще и детям с внуками наследство оставила. Кстати, один из покинутых городов нашли неподалеку от нашего по местья. Может статься, я его тебе когда-нибудь покажу.

В другой раз Асий рассказывал о самых красивых фресках в столичных и провинциальных домах или о происхождении моды на легкие деревянные столики и их борьбе со старинными каменными столами, за которыми вкушали пищу славные предки нынешних обитателей Сюдмарка, – Эгери слушала с одинаковым интересом. Оказывается, через историю вещей действительно можно понять историю людей, создающих эти вещи. Правда, для этого нужно было обладать зорким глазом, талантом и, главное, неиссякаемой любовью, которыми в полной мере обладал Асий.

Иногда Асий пересказывал последние новости с общественной площади. При этом Эгери чувствовала себя не слишком уютно: ей было любопытно, она понимала, что должна быть в курсе всего, что происходит в Лусе, но одновременно ей не хотелось так откровенно использовать своего нового друга. Она видела, что эти рассказы по-настоящему трудны для Асия: он искренне переживал за благополучие родной страны и слишком часто чувствовал себя беспомощным, неспособным в одиночку справиться с теми задачами, которыми он в первую очередь обязан честолюбию своей матери. Асий – человек совестливый, мудрый и глубоко порядочный, но он не был человеком публичным и не чувствовал, подобно принцессе, что право на власть дано ему самой кровью. Очень часто Эгери хотелось прервать его, утешить, сказать, что, коль скоро он не прирожденный король, он не обязан тащить на себе груз, который выше его сил. И все же она не прерывала его и слушала внимательно, все время напоминая себе, что союзник и друг – это совсем не одно и то же.

Предстоящая война была вовсе не единственным поводом для оживленных споров на общественной площади. Во внутренней жизни Сюдмарка также далеко не все обстояло наилучшим образом, и вскоре Эгери поняла, что эти внутренние неурядицы имеют самое прямое отношение к судьбе ее Королевства.

– Недавно несколько весьма знатных людей из старинных семейств предложили новый земельный закон, – рассказывал Асий. – И на днях мне предстоит сказать о нем речь. Это трудное дело, люди полны страха и рассержены, одни подозревают, что авторы закона хотят восстановить в Сюдмарке царскую власть, а это, пожалуй, самое страшное, что может случиться, другие, наоборот, уверены, что этот закон – единственное спасение отечества.

– Спасение от чего? – полюбопытствовала Эгери.

– От полного вымирания.

– Неужели? Что-то Сюдмарк не кажется мне вымирающим.

– Ты хочешь сказать – Лус? Это правда. В Лусе жизнь кипит всегда. Но сама знаешь, что это за жизнь. Большинство обитателей столицы – попрошайки и паразиты. Если нам перестанут подвозить зерно, мы тут же начнем голодать.

– А почему вам могут перестать подвозить зерно?

– Потому что скоро некому будет работать на полях. Люди, разбогатевшие в провинциях или на спекуляциях, скупают земли у тех, кто победнее. А скупив, тут же задирают цены на продовольствие. В результате тысячи прежних хозяев земельных наделов остаются без земли, и без денег, и без всякой возможности прокормить себя. Единственный путь для них – в Лус или в другой большой город на поденные работы, в цирк или прямиком в воровские шайки. А на земле, что прежде принадлежала свободным гражданам Сюдмарка, будут трудиться одни лишь рабы-иноземцы. Разумеется, раз граждане вверили мне и моим товарищам свою свободу, спокойствие и мир на наших границах, я обязан предпринять все возможное для того, чтобы остановить это разорение.

– И тогда вы придумали земельный закон?

– Закон придумали не мы, но это не так важно. На самом деле такие законы принимались не раз за время существования Сюдмарка. И суть их остается неизменной, меняются только детали. Дело в том, что в древности, когда народ Сюдмарка только сбросил царскую власть и впервые почувствовал вкус свободы, было решено, что лучшие земли составят так называемое «общественное поле», из которого всем гражданам выделят равные наделы. Потом, как водится, те, кто побогаче и попредприимчивей, начали собирать землю, а те, кто победнее, – терять ее. Но, проводя время от времени земельную реформу, мы восстанавливаем общественное поле, оставляя богачам наделы для их семей и семей их сыновей, а прочие земельные излишки изымаем и передаем беднякам.

– Звучит разумно. Раз они не унаследовали эту землю от предков, а приобрели на неправедные доходы, они должны быть готовы с нею расстаться. Но, думаю, убедить их в этом будет непросто.

– Не в том дело! Богачи как раз обеими руками готовы голосовать за новый земельный закон. А вот мне он чем дальше, тем меньше нравится.

– Ничего не понимаю! Объясни еще раз. Ты против передела земли?

– Еще как за! Я верю, что это действительно было бы лучше всего для Сюдмарка: города избавились бы от прихлебателей, недовольные были бы удовлетворены, обиженные утешены, напуганные вздохнули бы спокойно.

– Значит, ты против самого закона?

– В точку. Я внимательнейшим образом изучил его и пришел к выводу, что этот закон создан для чего угодно, но только не для помощи бедным. Наоборот, он только увеличит число бедняков. А главное, хотя число богачей, возможно, и уменьшится после его проведения, но эти немногие станут еще богаче и получат такую власть, какая не снилась нашим прежним царям.

– И ты хочешь говорить об этом в своей речи?

– Да.

– И ты сможешь доказать свои слова?

– Еще не знаю. Впрочем, суди сама. Хочешь послушать мою речь?

– Еще спрашиваешь! Конечно, хочу!

– Ну слушай. Прежде всего нужна комиссия, для того чтобы следить за переделом земли. Так?

– Так.

– Следовательно, комиссию нужно избрать.