Елена Первушина - Невидимый город [сборник litres]

По крайней мере, дивам осталось куда возвращаться. Находясь в походе, они все время помнили об оставшихся дома женах и детях и, когда становилось чересчур жарко, попросту поворачивали назад. А вот у нынешних разбойников не было ни дома, ни семей, вернуться в горы им не позволяла мстительная ненависть старшего брата Армеда: он не преминул бы расправиться с воинами брата-отступника. Между тем сам Армед бросил своих солдат на произвол судьбы, и Карстен не сомневался, что они сейчас смертельно обижены, напуганы, обозлены и готовы взыскать за все свои обиды по полной с обитателей Королевства.

И доказательства не заставили себя ждать. Вальдибер пригласил к ужину в замок командиров своих отрядов, а также наиболее зажиточных из своих фермеров, и братья наслушались историй о грабежах и убийствах. Дивы брали все, что попадалось под руку, и убивали всякого, кто не успевал убраться с дороги. Если они видели, что в доме есть хоть мало-мальский достаток, они брали заложников и уводили в лес, назначая за каждую голову огромный выкуп. При этом если обедневшая сестра Дуады все же собирала нужную для выкупа сумму в течение нескольких лет, здесь несчастным родственникам волей-неволей приходилось торопиться: было ясно, что в лесу заложники долго не протянут. Особенно Карстену запомнилась история одного молодого крестьянина, у которого бандиты увели беременную жену. Вальдибер, уезжая, успел одолжить ему деньги на выкуп, но это не помогло. Закованная в цепи женщина разрешилась от бремени прямо в яме, где ее держали, и ее «хозяин» тут же удвоил сумму выкупа. Дуада сняла с пальца кольцо и отдала его отчаявшемуся юноше, но все за столом прекрасно понимали, что так беду не остановишь.

При этом Карстен ясно осознавал, благодаря чему (точнее, благодаря кому) Сломанный Клык сейчас считается самым безопасным местом в этой области Королевства. Пятьдесят воинов-дивов из отряда Сайнема, казавшиеся Карстену поначалу страшной обузой, теперь служили надежной гарантией того, что никому в замке не придется снимать кольца с пальцев. Кроме того, не меньше, а может быть и больше, чем мечи, замок защищала магия Десси. После того представления, что она устроила год назад, когда отряд дивов в ужасе удирал от зеленых огней на стенах замка и от страшной ожившей одежды, дивы обходили эти места стороной. Они могли безобразничать в Купели, но к Сломанному Клыку и находившимся под его защитой деревням никто не совался.

А если разбираться дальше, то получалось, что лишь благодаря Десси Королевство без страха встречало эту весну. Небывалая снежная буря, поднятая ее плащом, остановила горных дивов и уберегла эти земли от нового нашествия. Эта мысль очень не нравилась Карстену. И не потому, что он был ярым солнцепоклонником вроде Берги. Нет, он любил Солнце и чтил его, однако не меньше того он чтил силу леса. Да и не удивительно: любой мало-мальски разумный человек, прожив год на краю леса, начинал понимать что к чему.

В общем, Карстен согласился бы приносить жертвы любому богу, лишь бы на его землях царил мир, урожаи оставались хорошими, а дети росли здоровыми. Но именно поэтому в глубине души он чурался шеламской магии, ведь сама Десси не раз говорила, что магия леса слишком велика для того, чтобы человек мог обучиться ей и управлять ею по своей воле. Наоборот, владеть ею можно, лишь полностью отдавшись ее течению, а это Карстена решительно не устраивало. Так что, с одной стороны, хорошо, что Десси и Сайнем уехали, но, с другой стороны, возможно, плохо то, что они поехали в столицу. Сайнем говорил (а Дудочник передал его слова Карстену), что увозит Десси для того, чтобы люди не заметили овладевшего ею безумия. И тот же Дудочник, не переменившись в лице, просветил Карстена насчет увлекательной и необыкновенной биографии его сенешаля, рассказал, как бедолага из богатенького и высокородного мальчика стал Солнечным Магом, из мага – предателем, сбежавшим к дивам, из бесприютного беглеца – советником князя Армеда и, наконец, из советника – предводителем небольшого отряда, посланного князем и королем для защиты замка Сломанный Клык. Карстен тогда несильно удивился; он давно знал, что Сайнем врет, не знал лишь о чем и как много. Однако эта история ему тоже очень не понравилась. Его одинаково пугали и вруны, и те, кто выводит их на чистую воду.

Раз Сайнем – сам столичная штучка, аристократ чистейших кровей, то соблазн вмешаться в политические интриги, царящие в столице, может оказаться чрезмерно велик. Да и к тому же он затаил обиду на Верховного Мага, неко гда устроившего ему веселую жизнь.

Этой зимой и Сайнем, и Дудочник несколько раз намекали, что некоронованный Кольскег Хардинг жив. Их просто распирало от гордости, они были в восторге от собственного хитроумия, и, разумеется, они не смогли промолчать о своей находке. Смешки, многозначительные взгляды, хитрые иносказания: Карстен достаточно хорошо изучил своих соседей по замку, чтобы угадывать их мысли с полуслова. Что, если Сайнем задумал при помощи Десси снова посадить на трон беднягу Кольскега? Таким образом он одним махом восстановит попранную справедливость, отомстит Верховному и сделает себе могущественного покровителя. Да, от такой перспективы трудно отмахнуться. Однако для Королевства это будет означать новую чреду войн и междоусобиц. И хотя Карстен понимал, что ему волей-неволей придется в случае чего поддержать своего собственного сенешаля в его политических играх (сам ведь назначил, никто за язык не тянул), никакой радости эта мысль ему не доставляла. Он предпочел бы мирно хозяйничать в Сломанном Клыке, тем более что это наконец начало у него получаться, и не лезть в большую политику.

Однако кроме большой политики, которая пока вроде бы не интересовалась юным маркграфом, существовала еще политика местного разлива, и Карстен чувствовал, что все глубже в нее погружается. В самом деле, зачем бы это Вальдиберу и Дуаде тащить их с братом в свой замок, если тот еще не оправился толком от нападения разбойников? Такой внезапный приступ гостеприимства казался Карстену весьма подозрительным, и это тоже его не радовало. Он собирался беззастенчиво использовать свою помолвку с Бергой для того, чтобы требовать помощи от Вальдибера, но сейчас, когда он чувствовал, как Вальдибер пытается использовать его, он оказался чрезвычайно этим недоволен.

Между тем покамест ничего ужасного не происходило. Наоборот, их принимали со всевозможным почетом и уважением. Хоть деревня и внешние укрепления сильно пострадали от нападения, сам замок остался невредим, и Карстену с Рейнхардом представилась возможность пожить в такой роскоши, какой они давно не видали. В Сломанном Клыке хозяйство налажено, они не голодали и не бедствовали, и все же Десси по своей крестьянской привычке была очень экономна, а Мильда так и просто скуповата. Но в Дождевом Камне Дуада никогда не экономила на роскоши и комфорте для своего Вальдо и девочек, и теперь молодым Лунькам достались отдельные комнаты и постели, пуховые перины и подушки, серебряная посуда, изысканные кушанья и венеттские вина. Днем Вальдибер вместе с юными соседями объезжал округу, показывал графам укрепления, которые он принялся возводить, опасаясь новых нападений: «могильные столбы» – толстые заостренные колы, вкопанные на дне рва; «лилии» – такие же колы, соединенные по три-пять штук и спрятанные в ямах, прикрытых прутьями и хворостом, «стрекала» – колья с железными крючьями. Если поселок находился поблизости от леса, его окружали могучим валом с брустверами и рвом с «могильными столбами», а перед рвом «сажали» до пяти рядов «лилий» вперемешку со «стрекалами».