Синда Чайма - Король демонов [litres]

– То есть иногда мы можем не подчиниться королеве, чтобы сохранить династию? – Амон обернулся, испугавшись, что разговор могут ненароком подслушать.

В комнате, кроме них, никого не было.

– Верно! – ответил Эдон. – Даже если бы Марианна знала обо всем, я сомневаюсь, что она восприняла бы связь всерьез. Она не придает значения таким вещам. На ее взгляд, это то же самое, что верить в цветочных эльфов.

– А когда придет время, ты назначишь своего преемника? – Амон старался вникнуть в суть рассказа отца.

– Следующий капитан будет служить Раисе. Я выбрал тебя.

Капрал потерял дар речи, в сознании всплывали картинки и воспоминания.

Юноша никак не ожидал, что именно сейчас предстояло узнать то, что было предначертано ему судьбой.

Эдон обучал сына фехтованию и верховой езде, но так же поступали и другие отцы. Амон много часов проводил в казармах и конюшнях замка, поскольку отец служил там – и потому, что парень сам обожал лошадей. Кроме того, ему было интересно послушать разговоры о тактике и оружии.

Никто никогда не говорил юноше, чтобы он отправился учиться в Оденский брод и стал солдатом. Он сделал это сам. Служба в страже являлась семейной традицией Бирнов, хотя у Амона была куча дядьев, которые выбрали себе иную – мирную – стезю.

Но кто-то из поколения обязательно становился военным.

Поскольку парень был уже зачислен на службу в стражу, он надеялся, что сможет в будущем дорасти до звания капитана, если справится и хорошо себя покажет. По крайней мере, он сразу стал капралом благодаря отличной успеваемости и рекомендациям, поступившим от друзей его отца. Он оказался умелым фехтовальщиком – самым лучшим в группе, прекрасно сдавал все экзамены и получил высокую оценку по тактике боевых действий. Все говорили, что Амон пошел в отца. И он этим гордился. Но всегда считал, что свободен в своем выборе. Если бы он, к примеру, захотел стать торговцем, кузнецом или художником, как его сестра, то смог бы осуществить свои желания.

А тут выяснилось, что его выбор ограничен и определен с самого рождения, подкреплен чародейством и договором тысячелетней давности.

– У тебя есть выбор, – произнес Эдон, прочитав мысли сына.

Амон поднял глаза на отца.

– Какой? Капитаном станет Лидия?

– Она тоже Бирн, – последовал ответ.

Парень вспомнил свою сестру-мечтательницу, которая, расправив пышные юбки, сидела на берегу реки и, склонив голову, рисовала углем картины.

Юноша понурился.

– Если она не согласится, есть Ирэ, – Эдон назвал имя десятилетнего братишки Амона. – Хотя он еще слишком мал, а нам нужно выбрать капитана сейчас, – отец замолчал. – Но у тебя еще имеются двоюродные братья и сестры.

– А почему именно сейчас? – спросил юноша. – У стражи может быть только один-единственный капитан. И это – ты…

Амону хотелось хотя бы успеть привыкнуть к шокирующей новости.

– Я беспокоюсь за наследную принцессу. Пока мы не имеем прямой связи с ней, а моя связь с королевой, как я уже упомянул, потеряна. Если ты свяжешь себя с династией Ханалеи через Раису, у тебя появится нечто вроде шестого чувства. Ты сможешь предвидеть неприятности и почувствуешь, если девушке будет грозить беда. Ты будешь предугадывать ее поступки. И тогда нам будет проще влиять на членов династии, если дело коснется их безопасности, – капитан попытался улыбнуться.

«Вряд ли тут даже связь поможет, – мысленно парировал Амон, – они всегда делают то, что им взбредет в голову».

– А связь, она длится до самого конца? – спросил он вслух. – А вдруг я передумаю?

– Да, – ответил отец, крутанув печатку на пальце левой руки. Он никогда не расставался с тяжелым золотым перстнем с изображением волка. – Ты не сможешь передумать, если дело будет сделано, – он сделал паузу. – Не переживай, тебе не придется вечно исполнять указы. Ты можешь жениться, завести детей и вести обычную жизнь.

«Конечно, надо ведь продолжать и династию Бирнов», – сказал себе Амон.

– А если придется выбирать между семьей и королевой?

Эдон посмотрел на сына в упор. Карие глаза капитана глядели прямо и уверенно.

– Ты выберешь королеву.

«Ясно», – когда Амон задавал вопрос, он уже знал на него ответ. И в глубине души он всегда понимал, какие приоритеты были у отца.

– А что насчет Оденского брода? Я туда вернусь или?..

– Посмотрим. Возможно, ты туда поедешь, – Эдон вздохнул. – Я бы хотел, чтобы ты закончил учебу до дня Именования. Но, боюсь, мы не можем так рисковать.

Было и еще кое-что, настораживающее парня, – его чувства к Раисе. Даже сейчас, когда капрал подумал о ней, его сердце забилось чаще. Картины всплывали перед мысленным взором юноши. Вот принцесса, одетая как мальчишка, в нелепом головном уборе, отправляется в сторожку Южного моста – спасать подвергавшихся пыткам членов банды. А вот она передает свои драгоценности служителю Джемсону, чтобы помочь беднякам. Она просит Амона, чтобы он помог ей стать хорошей королевой – в оранжерее, сидя на скамье и подпирая подбородок кулаком. Ее зеленые глаза такие глубокие, что в них можно утонуть. И, наконец, принцесса в объятиях капрала плывет по бальному залу, ее голова достает до плеча Амона, а ее тело находится совсем близко, пока юноша старается успокоить колотящееся сердце.

Парень помнил и те поцелуи, которые Раиса, похоже, дарила, не задумываясь.

Из-за тех двух поцелуев капрал до сих пор просыпался по ночам. Его привлекало в принцессе все: взгляд, речь, движения, личность. И ему стало любопытно, какой королевой она станет.

– Папа, – произнес он, уставившись на свои сапоги. Смотреть на отца оказалось сложно. – Я… испытываю к Раисе, точнее, к наследной принцессе, такие чувства, каких не должно быть. Я переживаю, что я… мы можем сделать нечто, что может навредить династии.

Амон тяжело сглотнул и поднял взор на отца, но обнаружил то, чего никак не ожидал, – понимающий печальный взгляд.

– Сынок, – вымолвил Эдон. – Мы любим королев из рода Серых Волков. Но если мы уже приняли решение, то не навредим правящим особам. Это наша великая сила и тяжкое бремя.

Амон недоумевал. Он принялся размышлять о матери, которая умерла во время родов Ирэ. А знала ли она о связи? В принципе, Эдон Бирн считался хорошим мужем и заботливым отцом, преданным своему долгу – служению королеве. Но сейчас он выглядел глубоко несчастным человеком с личными секретами.

А чего на самом деле хотел он, Амон? Раиса никогда не будет ему принадлежать. Это несомненно. Но, если бы Амон отправился в Оденский брод, а затем на службу в Меловую гавань, был бы шанс, что лет через десять боль отпустит его. Ему же только семнадцать лет.

А если он всю жизнь будет находиться рядом с Раисой в качестве защитника и советника? Он будет видеть ее постоянно, но замужем за другим. И его всегда будет снедать мысль о том, что им не суждено быть вместе.