Александр Шушеньков - Бесконечная жизнь майора Кафкина [litres]

Ксения поселилась в гостинице на территории ФЛГИ, чтобы быть поближе к месту работы, и каждое утро с волнением приходила в свой кабинет. Почему она волновалась? Причина была простая – директор лаборатории Борис Розе. Удивительно, но в Мюнхене, среди знакомых-приятелей из среды философов, художников, кинематографистов и прочих людей искусства, ей еще не довелось встретить такого целеустремленного и, как ни странно это звучит, надежного человека. Хоть разница в возрасте шестнадцать лет, а впечатление, что они люди одного поколения. Да что там поколения; порой вообще казалось, что они одногодки! Поневоле вспомнишь строчки Цветаевой «Мне нравится, что вы больны не мной…».

Мысли о том, чтобы поступать в Берлинский университет, еще не ушли, но утратили актуальность. Возможно – позднее. Пока же надо продолжить дело, которому отдала жизнь мать. Проект «Б»!

Розе вводил ее в курс биохимических процессов, и Ксения с удивительной скоростью впитывала в себя и теоретические основы генной инженерии, и технологические подробности, и принципы работы устройств и аппаратов.

Между тем с некоторых пор в лаборатории стали происходить не совсем понятные вещи. Например, из отдела медуз пропало несколько образцов выделенных геномов; в отделе гидр был вскрыт инкубатор; в отделе морских звезд повреждена центрифуга; несколько подопытных мышей в шестом отделе стали невероятно агрессивными и даже устроили групповую атаку на кандидата биологических наук Егора Лисина; любимец ФЛГИ шимпанзе Виктор, мирное флегматичное существо, совершенно облысел телесно, стал меньше размером и вообще словно впал в детство…

– Надо бы нам закупить инкубаторы нового поколения, – произнес Розе, когда Ксения зашла к нему в третий отдел. – Мне кажется, наши проблемы начинаются уже на этапе пробоподготовки. Ведь для деструкции клеток образца мы выделяем ДНК обработкой четвертичным основанием с дальнейшей экстракцией молекул хлороформой. Мне сообщили о новейших моделях. Кажется, они идеальны для работы с биоматериалами.

Он помолчал, а потом добавил неожиданно:

– Сегодня вы великолепно выглядите.

Ксения смутилась. Ничего себе – переход. Только что говорил об инкубаторах, и вот, пожалуйста.

– Спасибо, Борис Ефимович. Просто сменила прическу. Я хотела с вами одну вещь для себя прояснить. Может, нам сократить число отделов? Ведь уже понятно: омары, «голые землекопы», морские ежи, древесные веты – тупик. Дело не в деньгах, просто мы сможем больше специалистов направить на оставшиеся направления. Или я не права?

– Невозможно спрогнозировать в науке, где возможен прорыв. Вы, Ксения Александровна, еще просто недостаточно занимались исследовательской работой. Поверьте, иногда открытия делаются вообще там, где никто не ожидал. Да взять хотя бы наших любимых бессмертных медуз! Ведь Фернандо Боэро поместил их в аквариум для своих обычных, назовем так, меркантильных целей. А потом личные дела отвлекли этого выдающегося ученого мужа, и он элементарно забыл о них. – Розе искоса взглянул на Ксению. – Личные дела… Мы вот с вами, Ксения Александровна, все об исследованиях да о технологиях… – Он запнулся. – Да, о чем я? О Боэро! Так вот, про медуз он забыл, вода в аквариуме испарилась, медузы иссохлись. Боэро уже хотел все вычистить, а потом, смеха ради, решил изучить их. И выяснил, что они, так сказать, вернулись в детское состояние личинок-зародышей. Он снова влил в аквариум воду. И тогда из высохшей органики снова образовались полипы, которые потом…

– Они выросли в медуз, – подхватила Ксения.

– Вот поэтому я не берусь определять, что перспективно, а что можно закрыть, – пояснил Розе.

– Понятно. Есть и еще кое-что, Борис Ефимович, – смущенно и нерешительно добавила Ксения.

– Слушаю.

– Отдел номер шесть. Вернее, его руководитель.

– Антон Карлович? – удивился Розе.

– Да, Титов, – подтвердила Ксения. – Он очень странный.

– Что вы имеете в виду?

– Да так. Постоянно смотрит на меня. Так, как будто я…

– Как будто вы ему нравитесь?

Ксения покраснела.

– Да. Ему пятьдесят два года, он учился еще с моей мамой.

– Ничего удивительного. Вы красивая умная молодая девушка. Вы всем нравитесь, уверяю вас.

«Даже мне», – чуть было не добавил Розе.

– Но он не просто смотрит. Он постоянно подходит ко мне по всякому пустячному поводу, зовет на эксперименты, рассказывает, как он любит бадминтон. Это, говорит, спорт космонавтов. Приглашает тоже поиграть. А сам носит ботинки на толстенной подошве, чтобы казаться выше! – Она не смогла сдержать улыбку.

Розе взял салфетку и стал вытирать сухую и чистую колбу.

– Ну, это комплекс маленького человека, – произнес он. – Любой мужчина хочет быть выше и сильнее.

– Но он уж слишком хочет. Он мне, извините, напоминает Нарцисса. Такое же самолюбование. Голову вверх постоянно задирает. Я, говорит, знаю секрет вечной молодости. Когда получу Нобелевскую премию, хочу пригласить вас отметить это событие. Очень назойлив. До неприятности.

«Да, здесь она права, – подумал Розе. – Действительно, Титов – зануда редкостная. Скотина, если разобраться!»

– Просто Антон никогда не был женат, – ответил он.

– Но ведь и вы не были женаты? – осторожно спросила Ксения. – Однако вы совсем другой.

Розе перестал вытирать колбу и отложил ее.

– Был женат, но недолго. Рита умерла при родах. И ребенок.

– Извините, – смутилась девушка.

– Тогда я и задумался о бессмертии. Это стало стимулом, так сказать, к моим исследованиям.

Ксения помолчала, а потом добавила:

– Наука требует жертв, говорит Титов. Это он про животных подопытных. Не могу я привыкнуть к этому, Борис Ефимович. Даже мышей с крысами жалко. А он только усмехается. Мы, говорит, муфельные печи всегда для подопытных кроликов использовали.

Розе развел руками:

– Это распространенное явление.

– Кошмар! А шимпанзе, говорит, существуют для того, чтобы ставить на них опыты.

– Он исследователь, – ответил Розе. – Конечно, не без странностей. Но вспомните: многие ученые были чудаками.

Эти слова не удовлетворили Ксению. Титов явно не относился к безобидным чудакам.

– Он намекал, что ему нужны особые условия для опытов, – произнесла она.

– В каком смысле?

– Говорил, что для проведения точного анализа генома тардиградов вариеорнатис ему срочно нужны опыты с шимпанзе. Надо, мол, вас убедить, что стоит внести корректировки в график исследований.

– И давно вы говорили с ним на эту тему? – насторожился Розе.

– В самом начале моего пребывания здесь. А потом он вообще все в шутку обратил. Мол, что тихоходки, что обезьяны, все они созданы Богом лишь для опытов во благо человечества.