Кристин Террилл - Все наши вчера [litres]

– Зачем?!

Родители посмотрели на меня с таким видом, будто не могли найти слов. Лишь некоторое время спустя правда просочилась в мой затуманенный мозг. Я повернулась к маме.

– Мы переезжаем? – шепотом спросила я.

– Это пока не точно, – сказала она, – но я раздумываю над этим. Я понимаю, тебе придется адаптироваться к новой среде, но тебе же всегда нравился Нью-Йорк, и там твои бабушка с дедушкой и тетя Челеста. Подумай о всех новых возможностях, которые откроются перед тобой в таком городе.

У меня перехватило горло, и не было сил вытолкнуть слова наружу.

– Но я не хочу уезжать!

– Пока еще ничего не решено, дорогая, – сказала она. – Я просто хочу, чтобы ты подумала об этом на свежую голову, пока мы будем там.

– Я не поеду.

Мама вздохнула.

– Марина. Я понимаю, что сейчас сложный момент, но я всего лишь пытаюсь сделать так, как будет лучше для тебя…

– Чушь собачья! – Внезапно туман у меня в мозгу развеялся, и я разозлилась. Настолько разозлилась, что меня начало трясти, как будто гнев рвался наружу, пытаясь пробиться сквозь тело.

– Дорогая…

– Ты приехала сюда не ради меня! – Мой голос сорвался. – Тебе наплевать, насколько тяжелыми были для меня последние сутки. Ты приехала, чтобы упаковать меня, словно багаж.

Лицо матери окаменело.

– Довольно, Марина. Нам всем нелегко.

Папа шагнул ко мне.

– Милая…

Я попыталась сдержать слезы, но не смогла. Я увернулась от папы и отскочила к выходу.

– Я вас ненавижу, – сказала я совершенно искренне. Финн ждал меня у лестницы. На плече у него висела одна из моих сумок-шопперов. Его я тоже ненавидела – за подслушивание, что бы он ни услышал.

– Идем! – бросила я.

– Мими! – крикнул мне вслед папа.

Я еще услышала, как мама сказала ему: «Пускай идет, Даниэль» – и выскочила из дома. Финн шёл за мною следом.

Мы прошли к соседнему дому и забрали машину Джеймса, белый «БМВ», доставшийся ему после Ната. Джеймс уже должен был ускользнуть от своей охраны и ждать нас. Я только-только получила права, но Финн все равно попросил меня сесть за руль.

– Марина, слушай… – начал было он, когда я вывела машину с подъездной дорожки дома Шоу.

– Давай не будем об этом говорить, а? – сказала я. Я готова была расплакаться и сдерживалась изо всех сил. Я не могла говорить, контролировать себя и ни во что не врезаться одновременно.

– Хорошо.

– И не говори Джеймсу, ладно?

– Не скажу.

За минуту перед больницей Финн написал Джеймсу, и тот вышел из «Старбакса» ровно в тот момент, когда мы остановились у обочины. Джеймс занял водительское место, а я перебралась на пассажирское.

– Все прошло нормально? – спросила я, пытаясь говорить весело и уверенно.

– Наш друг – гений, – сказал Финн, похлопав Джеймса по плечу. – У этих копов не было ни малейшего шанса.

– По совести говоря, – сказал Джеймс, – от них сбежал бы и ребенок. Они за мной особо и не следили с того момента, как мы вернулись в больницу. Я сказал, что иду в уборную, а потом просто спустился по лестнице и вышел.

Я слышала их разговор, но не могла сосредоточиться. Я думала о своих родителях. Я привыкла шутить с Тамсин и Софией о неотвратимости развода. Для подростков это практически ритуал посвящения. Но, наверное, я никогда не ожидала, что это действительно случится, потому что теперь чувствовала шок и внезапную боль, словно после удара в живот.

Что мне делать? Если им обязательно надо расстаться, я бы предпочла жить здесь с папой. Мы с ним не ссорились так, как я с мамой, пускай даже и потому, что его никогда нет дома. Он – настоящий трудоголик. Похоже, ему до сих пор кажется, что он – парень из низов Южного Бостона, которому надо зубами и когтями прокладывать себе дорогу наверх. И ровно поэтому мама ни за что не позволит мне жить с ним. Она с самого моего рождения пыталась сделать из меня свое подобие в миниатюре и не собирается сдаваться и теперь. Я могла бы с этим смириться, если бы она осталась в округе Колумбия, но если она заберет меня от моих друзей и от Лус… от Джеймса… Я этого не вынесу.

Ненавижу это все. Ненавижу их. И особенно ненавижу взгляд Финна, уткнувшийся мне в шею.

– Марина! – позвал меня Джеймс.

Я стряхнула навалившиеся мысли.

– Что?

Он сунул мне свой мобильник.

– Напиши, пожалуйста, вместо меня Вив. Просто скажи, что со мной все в порядке, я прошу прощения и скоро буду дома, ладно? А потом нам нужно будет вынуть симки из телефонов. Иначе по ним смогут отследить наше местонахождение.

– Ты думаешь, они станут это делать? – спросил Финн, пока я набирала сообщение для Вивианны.

– Понятия не имею, но я предпочту не рисковать.

– А вдруг… им понадобится связаться с тобой? – спросил Финн. Все мы понимали, что он имеет в виду. «А вдруг Нат умрет?»

Джеймс стиснул зубы.

– Мы вернемся к утру.

Мы ехали весь оставшийся день и весь вечер, только раз остановившись, чтобы заправить машину. За рулем был Джеймс. Я большую часть времени смотрела в окно и пыталась выбросить из головы мысли, которые выбрасываться не хотели. Все в основном помалкивали.

– Ты в порядке? – спросил Джеймс, когда мы въехали в Нью-Йорк.

Нет. Я не в порядке. Мне хотелось вывалить ему все свои проблемы, выплакаться, чтобы он меня утешил, но я все-таки не такая эгоистка.

– Да. Все нормально.

– Просто у тебя такое выражение лица с тех самых пор, как вы меня подобрали, – сказал он.

– Какое еще выражение?

– Марины-страдающей-в-молчании. Ты постоянно стискиваешь зубы и сжимаешь губы, как будто у тебя вот-вот что-то вырвется, а ты это пытаешься удержать.

– Вовсе и нет!

Джеймс улыбнулся.

– Вовсе и да. Ровно такой вид у тебя постоянно был прошлым летом, когда я пытался научить тебя ходить под парусом, и ты практически всегда так выглядишь, когда разговариваешь с матерью.

– Именно так ты и выглядишь, Эм, – сказал Финн.

Я злобно посмотрела на него. Вот только его мне не хватало!

– Я же тебя знаю, Марина, – мягко сказал Джеймс. – Ты ничего не можешь от меня скрыть.

Еще как могу! Если бы он только знал!..

– Да все со мной нормально, – сказала я. – Честно. Не беспокойся обо мне.

Джеймс, должно быть, понял, что сейчас ничего от меня не добьется, потому оставил эту тему, и оставшуюся часть дороги мы провели в молчании. К тому времени, как мы въехали в Гринвич, штат Коннектикут, один из тех зеленых городков, куда возвращаются после долгого рабочего дня в Манхэттене руководители компаний и нейрохирурги, уже стемнело. Городок в точности походил на Джорджтаун, только здесь было холоднее. Нужный нам дом располагался на окраине; у ворот круглые сутки стоял охранник. Джеймс остановился перед постом, и когда охранник подошел к машине, опустил стекло.