Мари Бреннан - Мемуары леди Трент: Тайна Лабиринта [litres]

– Там и людей заживо жрут…

– Сейчас лето. В такую жару они спят. Когда же мне еще, по-твоему, устраивать вылазку в Лабиринт? Зимой риск слишком велик: дожди, наводнения… Летом куда безопаснее.

«Безопасность» сия, конечно, была весьма и весьма относительной. Лабиринт полон опасностей круглый год. В его извилистых каньонах несложно заблудиться, вокруг полно хищников – хотя бы тех же драконов, считающих путников заманчивой добычей. Оазисы в самом деле имеются, но отыскать их непросто. На бумаге сия территория принадлежит аритатам, но летом они откочевывают в иные места – туда, где имеются пастбища, способные прокормить стада верблюдов. В глубинах Джефи остаются лишь купцы да дикие звери: первые следуют строго определенными маршрутами от источника к источнику, последние нередко держатся тех же самых мест.

Ехать большим отрядом было нельзя. Да, чаще всего – чем больше народу, тем безопаснее, но только не в этих условиях. Чем многочисленнее отряд, тем больше ему потребуется воды, и мы легко можем исчерпать очередной источник досуха, обрекая себя на гибель от жажды. Подолгу задерживаться на одном месте тоже будет нельзя, какие бы интеллектуальные соблазны не обнаружились поблизости. Ну, а как только наши припасы истощатся до определенного предела, придется возвращаться либо столкнуться с самыми неприятными последствиями.

– По крайней мере, там будет сухо, – как-то сказала я Тому в поисках светлых сторон предстоящего нам предприятия. – Может быть, я наконец-то избавлюсь от плесени, которой обросла в Мулине.

Мы с Томом ехали оба, на сей счет двух мнений не было. Несмотря на все мои возражения, собирался с нами и Эндрю.

– А иначе как я дома-то покажусь? – настаивал он. – Мать может сколько угодно не одобрять твоей работы, но если я брошу тебя на погибель… Нет, уж лучше погибнуть вместе с тобой, чем после попасться ей на глаза!

Конечно же, мы были не столь глупы, чтоб отправляться в пустыню втроем. Проводником с нами шел аль-Джелида, тот самый гальб, что помогал нам зимой. Лабиринт он знал лучше всех на свете – вплоть до каждого клочка тени и каждой трещины, в коей могла отыскаться вода. Присоединился к нам и Хайдар, также не раз помогавший нам прежде. Таким образом, набралось пятеро, а ехать, по совету Хайдара, следовало не более чем вшестером.

– Я хочу взять шестым Сухайла, – сказала я Тому.

На лице Тома отразилась настороженность.

– Разумно ли?

– Мне все равно, разумно это или нет. Я не желаю ехать в Лабиринт Змеев, где так много легендарных драконианских руин, без него.

Во время этого разговора Том сидел на корточках над ямой Квартуса. Взъерошив пальцами волосы, он вытер ладонь о брюки. Даже здесь, невдалеке от реки, мы трудились, постоянно покрытые слоем песка и пыли. Смешиваясь с потом, они оседали на коже, образуя зернистую, словно наждак, массу, от коей было не избавиться, сколько ни мойся: стоило вымыться – и масса эта тут же нарастала вновь. В Джефи и в Лабиринте с этим обещало быть еще хуже, так как там воды для мытья нет.

– Вы же понимаете, что о вас скажут люди.

– Они и без того говорят. Плевать.

Казалось, от этих слов под ребрами, за грудиной, вспыхнуло тугое, яростное пламя. Всю жизнь я металась из крайности в крайность, то отрекаясь от всякой заботы о том, что могут подумать люди, то старательно взвешивая последствия. Здесь, в Ахии, я вела себя сдержанно целых восемь месяцев, и мало-помалу терпение подошло к концу.

– Но, может, ему не плевать, – заметил Том.

– На свою репутацию? Или на мою? – я вскинула ладонь, прежде чем Том успел на это ответить. – Он не раз бывал и в пустыне, и в самом Лабиринте. Я абсолютно уверена, что он выведет нас оттуда живыми. Аль-Джелида… его я почти не знаю, а вот Сухайла – да. Он уже не раз спасал мне жизнь.

Я замолчала, предоставляя Тому время обдумать все это. В конце концов, поступок мой мог повредить не только моей репутации либо репутации Сухайла. Именно Том бился за то, чтобы в Дар аль-Таннанинский проект приняли и меня, хотя мог бы воспользоваться представившейся возможностью единолично, и с куда меньшими хлопотами. Все, что я натворю, могло бросить тень и на него.

– Спросите его самого для начала, – поразмыслив, сказал Том. – Решать-то не нам. Точнее, не нам одним.

– Благодарю вас, – ответила я, имея в виду его невысказанное согласие. – Не сомневаюсь, мы найдем способ все устроить.

Абсолютно благопристойная встреча – Препятствия – Решение – «Почему?» – Месть брату – Предостережение читателю – Различные реакции – Та ночь

Поначалу я решила обратиться за помощью к Махире. Однажды она уже помогла нам, устроив ту встречу в саду, и вполне могла сделать это еще раз. Однако подобный подход отдавал таинственностью, а для моих целей это вовсе не годилось. Зачем стесняться того, что обращаешься за помощью к опытному путешественнику, знатоку пустыни? Если уж мне было позволительно работать с аль-Джелидой и Хайдаром, то отчего не с Сухайлом?

На базе имелся небольшой запас титульных бланков для официальных писем, которыми я и воспользовалась. Опасаясь поддаться сомнениям в самой себе, я в тот же день составила письмо с просьбой к Сухайлу приехать в Дар аль-Таннанин в ближайшее удобное время и отослала его в резиденцию шейха.

Незадолго до заката пришел ответ, извещавший, что Сухайл прибудет к нам завтра поутру. Я уведомила об этом Тома, дабы встреча прошла в его присутствии (от употребления слов «под его присмотром» я воздержалась), и целую ночь не могла уснуть.

На следующее утро я поднялась, привела себя в порядок тщательнее обычного, чтоб компенсировать недостаток отдыха хотя бы этим, и отправилась на утренний обход, а Том занялся своими делами. Закончив первой, я отправилась в кабинет – ждать, когда настанет час взяться за следующее дело.

Вскоре лейтенант Мартон постучал в дверь, приоткрыл ее и доложил:

– Кавалерственная дама Изабелла, к вам прибыл хаджи Сухайл ибн Рамиз.

В голове промелькнула мысль, что надо бы позволить бедному лейтенанту держаться со мной не столь официально, однако высказать ее вслух я не удосужилась: голова моя была занята более важными материями.

– А где же Том? Он тоже должен быть здесь.

– Виноват, кавалерственная дама Изабелла, – неловко переминаясь с ноги на ногу, ответил Мартон. – По-моему, его задерживают некие дела.

(«Задерживают некие дела», как же! Знай я в то время, что происходит… хотя, честно говоря, даже не знаю, как бы тогда поступила. Пожалуй, неведение в кои-то веки обернулось к лучшему.)

Я заколебалась. Не попросить ли Сухайла подождать? Правила приличия требовали именно этого, но…