Бриджид Кеммерер - Проклятие одиночества и тьмы

Как всегда, Грей подчиняется.

Первым делом запах большого города ударяет мне в нос. Воздух колюч и холоден и наполнен вонью выхлопных газов, масла для фритюра и нотками мочи и дополнением в виде амбре переполненого мусорного бака. Грей и я оказались в переулке, зажатом между ресторанами и аптекой. Над нами нависает ночное небо, в котором светят те же звезды, что и в Эмберфолле, но они не кажутся такими же близкими, поскольку оттенены светом неоновых ламп, светящих отовсюду.

Затем я слышу город. Никогда не думала, что Вашингтон такой шумный даже посреди ночи. Вытяжки, жужжание неоновых вывесок, автомобили… Даже ветер оглушает, когда проносится по переулку, ерошит мне волосы и проникает через дыры моей толстовки.

Я с трудом вспоминаю это место, хотя узнаю и переулок, и аптеку, за которой мы стоим. После шести недель в Эмберфолле, где я проходила в брюках, жилетах, юбках и корсетах, мои же собственные джинсы и поношенная толстовка кажутся непривычными. Из замка я взяла только ботинки и простую кожаную сумку через плечо, в которую Рэн положил кошель серебряных монет, половину всех драгоценностей Арабеллы и пять золотых слитков. Понятия не имею, сколько это все стоит, но, по крайней мере, нашей семье этого хватит, чтобы выиграть некоторое время.

Грей стоит рядом со мной, и со своими доспехами и оружием он выглядит совершенно архаично на фоне мигающей вывески китайского ресторанчика, расположенного за нами.

Лицо командора невозмутимо и ничего не выдает.

Грей практически ничего не сказал с тех пор, как Рэн приказал ему доставить меня домой.

Я чувствую себя безмерно виноватой. Я не знаю, кто я.

– Я здесь. – Я сглатываю, и мои глаза против воли наполняются слезами, которые я быстро утираю. – Можешь возвращаться.

– Мне нужно убедиться, что вы благополучно добрались до дома.

– Ты… Ты пойдешь по улице прямо так? – Я говорю сквозь зубы, пытаясь унять дрожь. Я слишком долго носила шерстяные накидки и отделанные мехом куртки, поэтому забыла о своей жизни, оставшейся здесь.

– Я буду незаметен. – Грей снимает свой плащ и набрасывает его мне на плечи. Его пальцы быстро застегивают пряжку на моем плече. – Вы одеты не по погоде, миледи.

– Я здесь не «миледи», – говорю я, – а просто Харпер.

– Вы не просто Харпер, независимо от вашего местоположения.

– Грей…

Мой голос умолкает. Я не могу сказать ничего существенного.

Я обрекаю Грея на погибель. Я обрекаю Рэна.

Скорее всего, я обрекаю весь Эмберфолл.

Я зажмуриваюсь.

– Грей… Я так… Так…

– Времени мало. Мне нужно скоро вернуться.

– Верно. – Я прижимаю ладони к щекам и делаю глубокий вдох; мои пальцы соскальзывают по гладкому шраму на моем лице, и я опускаю руки. – Извини. Пойдем.

Грей прячется в темноте так искусно, что я едва ли могу сказать, что он вообще следует за мной. Такое ощущение, что я шагаю по Вашингтону одна, и из-за моих неровных шагов ботинки шуршат по тротуару. Плащ Грея давит тяжестью на мои плечи.

Каждый шаг напоминает мне о том, что говорил Рэн про наши решения.

Я так уверена, что поступаю неправильно, но я не могу бросить Джейка и позволить Барри сделать то, чем он угрожал.

На углу Ди-стрит и Шестой авеню я останавливаюсь. Мой дом на противоположной стороне улицы. Лишь в одной квартире горит свет. В нашей квартире. В моей, хотя мне так уже не кажется.

Я становлюсь в тени магазинного навеса, и Грей возникает рядом со мной. Мы зажаты между двумя стеклянными витринами. Мы стоим так близко друг к другу, что я чувствую тепло тела командора.

Я показываю на светящееся окно:

– Это квартира моей семьи.

– Как скажете, – кивает Грей.

Я поднимаю на него взгляд. Глаза командора темные и холодные.

– Грей, – шепчу я. – Мне очень жаль.

Его жесткий взгляд несколько смягчается. Командор вздыхает, дотрагиваясь пальцем до моего подбородка, а затем грустно улыбается.

– Принцессам не должно извиняться перед…

Я бросаюсь вперед и заключаю Грея в объятия. В каком-то смысле это похоже на объятие с кирпичной стеной. Руки командора ложатся мне на спину, и он снова вздыхает, задевая дыханием мои волосы.

Внезапно мне хочется, чтобы Грей вернул меня обратно в Эмберфолл к Рэну и всем тем, кто сумел найти место в моем сердце.

Одиноко горящее окно через улицу будто насмехается надо мной.

Если я останусь здесь, я никогда больше не увижу ни Грея, ни Рэна.

Командор отстраняется до того, как я готова его отпустить. Большими пальцами Грей утирает слезы с моих щек.

– Если бы выбор оставался за мной, – говорит Грей, – то я бы оставил вас в Эмберфолле.

– Я знаю. Думаешь, я этого не понимаю?

– Ваша семья бы страдала, – ровным голосом продолжает командор. – Лилит вас бы наверняка заставила за этим наблюдать. И вы бы меня никогда не простили.

В заявлении Грея есть что-то успокаивающее. Никому это решение не далось легко.

– Я могу проводить вас до порога, – предлагает Грей, – если желаете.

Он бросает взгляд через улицу. Выражение лица командора такое бдительное, как тогда, когда он охраняет Рэна.

Я представляю себе, как командор шествует по коридору моего квартирного комплекса с мечом наперевес. Живущая на социальные выплаты пожилая женщина, чья квартира находится в конце коридора, увидит Грея и наверняка заработает сердечный приступ.

– Я в безопасности, – говорю я. – По крайней мере, мне так кажется. Моей семье дали отсрочку до утра.

Грей бросает на меня оценивающий взгляд, затем снимает нарукавник с ножами со своего предплечья.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я.

Командор берет меня за руку и закатывает рукав моей толстовки.

– У меня нет монет или драгоценностей, чтобы вам оставить, – он слегка улыбается, – но у меня есть оружие.

– Грей, – я сглатываю, – оно ведь твое.

– У меня есть еще.

Командор застегивает нарукавник на моем предплечье, затягивая ремешки как можно туже, но изделие все равно не слишком плотно прилегает к моей руке. Потом Грей отстегивает свой второй нарукавник и проделывает все то же с моей второй рукой. Как только он заканчивает, то тут же отворачивает обратно рукава моей толстовки, чтобы спрятать нарукавники. Я чувствую вес кожи и ножей на своих руках, и это приятно, потому что придает мне уверенности.

– Ножи намного эффективнее железной палки, – говорит Грей.

Я краснею.

– У меня и с палкой неплохо получилось.

– С этим не поспоришь.

По моей щеке скатывается очередная слеза.

– Грей.

Командор отступает назад, увеличивая расстояние между нами.