Бриджид Кеммерер - Проклятие одиночества и тьмы

Внезапно рядом со мной оказывается Джейк, чтобы помочь. Вместе мы опускаем его на пол и закрываем дверь.

Кровь сочится отовсюду: из-под его брони и ботинок, через рукава. Она уже растекается по ковру. Форма командора разорвана в нескольких местах. Один особенно глубокий порез на руке Грея. Закрыв глаза, стражник лежит бесформенной грудой, едва дыша.

– Грей. – Я хочу положить руку ему на грудь, чтобы его немного встряхнуть, но мне не хочется навредить еще больше. – Грей, пожалуйста.

Он не отвечает. Из моего горла вырывается сдавленный всхлип.

Ноа падает на колени рядом со мной. Он поднимает брошенный нож. Голос парня звучит по-деловому.

– Его зовут Грэй? – спрашивает он, и я киваю. – Грей, ты меня слышишь? Я сейчас попытаюсь найти источник кровотечения.

Не дожидаясь ответа (не то чтобы он мог его получить), Ноа берет нож и начинает разрезать ремешки, которые схватывают броню Грея. На кожаных доспехах видны царапины от когтей. Застежки скользкие от крови, но острый нож разрезает их быстро. Самое верхнее крепление уже было сорвано.

Взгляд Ноа перемещается на Джейка:

– У него шок. Звони в «Скорую». – Парень поворачивается ко мне: – Неси полотенца.

– Нет. – Я сглатываю и смотрю на Джейка. – В смысле… Не стоит. Тебе не стоит звонить.

Понятия не имею, что в больнице сделают с Греем, но я не могу себе представить, что они ему помогут, а потом просто позволят уйти. У командора нет удостоверения личности и страховки. Возникнут вопросы, на которые мы не сможем ответить. Вопросы, которые уже появились в глазах у Ноа.

– Пожалуйста, – мой голос срывается. – Пожалуйста, помоги ему.

– Ему нужно в больницу. – Ноа разрезает ремешки на противоположной стороне брони Грея и откладывает ее в сторону.

Весь воздух тут же улетучивается у меня из легких. Тот, кто атаковал командора, умудрился найти уязвимые места под его рукой и протянуть четыре глубокие царапины по его ребрам. Из-под крови просвечивает розовая мышечная ткань.

– Чистые полотенца, – распоряжается Ноа. – Немедленно.

Джейк бежит за полотенцами и приносит три. Ноа скручивает одно из них и плотно прижимает к ране. Свободной рукой он прикладывает два пальца к шее Грея в поисках пульса.

– Нужно звонить, – мрачно говорит Ноа. – Он дышит, но его пульс слабый. Он потерял много крови.

Джейк смотрит на меня сверху округлившимися глазами. Он слышал мой рассказ о Грее и Эмберфолле, но слышать и видеть – это разные вещи.

Не хочу думать о том, что может случиться, если Грей очнется в «Скорой». Он как-то упомянул, что немного знаком с нашим миром, но существует огромная разница между похищением девушек с улицы и поездкой в больницу.

– Он не… Он не отсюда. Ему не понять. Копы докопаются до него. – Я смотрю на Ноа: – Можешь зашить рану?

– Чем? – спрашивает Ноа. – Швейными принадлежностями?

Когда я киваю, он начинает злиться.

– Даже если бы я так и сделал, ему нужны антибиотики. Прививка от столбняка. – Выражение лица парня становится суровым. – Джейк, звони.

Джейк сомневается:

– Мне кажется, она говорит правду.

– Какую правду? О том, что это какой-то там принц из сказочного мира? Только вот кровь настоящая. Харпер, прижимай полотенце. Плотно.

Я принимаю удобное положение и делаю так, как велено. Порезы очень глубокие, и я не могу на них смотреть.

– Он не принц, – поправляю я, – а начальник Королевской Стражи.

– О, даже лучше. – Ноа срезает рукав Грея, чтобы одежда не закрывала рану. – Тут тоже нужно зашивать.

– А ты не можешь…

– Нет! – Ноа говорит так, будто не может поверить, что это вообще еще обсуждается. – У меня даже с собой ничего нет!

– Я могу сбегать, – быстро вставляет Джейк. – Я могу сгонять до твоего дома или… Или в аптеку?

– В аптеку? Ты шутишь? – Ноа чертыхается и отрезает ножом полоску ткани от другого полотенца. – Я так не могу. Он может умереть. Он может…

Грей делает резкий вдох, затем издает низкий стон. Его веки подрагивают, а рука приподнимается.

– Все хорошо. С тобой все будет в порядке, – шепотом успокаиваю я командора и обхватываю его руку двумя своими.

Кожа Грея липкая от крови, а сам он очень бледен. Стражник закрывает глаза до того, как я успеваю договорить. Я крепко держу его за руку и смотрю на Ноа.

– Пожалуйста.

– Я могу лишиться работы. Я могу…

– Пожалуйста, – просит Джейк.

Ноа набирает в грудь воздуха, как будто собирается отказать, но затем с шумом выдыхает. Он приподнимает полотенца, проверяя рану, затем возвращает их на место.

– Джейк, возьми ключи в моем заднем кармане. Мои вещи возле стола в спальне…

– Я знаю, где они. – Джейк берет ключи и направляется к двери.

До того как брат успевает ее закрыть, Ноа окликает его:

– Эй, Джейк.

– Да?

– Тебе нужно поспешить.

Состояние Грея стабильное, по крайней мере так сказал Ноа.

Они с Джейком перенесли командора в спальню час назад, потому что Ноа требовалось больше света, чтобы зашить рану на боку стражника.

Уцелевшие части брони сложены в углу кухни. Когда Джейк ушел, Ноа хотел срезать и их тоже, но я остановила его и начала расстегивать пряжки. Понятия не имею, что происходит в Эмберфолле и сможет ли Грей вернуться туда, но я не хочу портить те вещи, что остались у командора.

Ноа отправил Джейка в аптеку за медикаментами, а я встала у раковины, пытаясь смыть кровь с лезвий Грея: его собственного набора ножей для метания и кинжала, который был привязан к бедру.

Я замираю. Если Грей здесь, то значит ли это, что Рэн мертв?

Командор все еще без сознания. Он белый, как простыня и полотенца, на которых лежит. Его черные волосы в беспорядке разметались по подушке. Мне еще никогда не доводилось видеть Грея таким уязвимым. Старые шрамы украшают его тело, но ничто так не пугает меня, как его свежие раны. Раненый командор, лежащий без рубашки, доспехов и орудия, совсем не кажется устрашающим и большим.

Комната пахнет йодом и кровью. Ноа закончил зашивать грудную клетку, и теперь на ней четыре длинные дуги аккуратных швов.

Ноа начинает обрабатывать порез на руке командора.

– Сантиметром ниже, и пострадали бы сухожилия, – говорит парень тихим голосом. – Я бы ничего не смог с этим поделать.

– С ним все будет в порядке?

– Артериальное давление очень низкое. Ему нужно перелить литр крови и поставить капельницу с физраствором. – Ноа продолжает говорить тихо, но в его голосе появляется раздражение.

Не знаю, стоит ли мне извиниться перед ним или поблагодарить. Скорее всего, нужно сделать и то и другое, если не больше.

– Он будет жить? – шепчу я.

– Следующие несколько часов – определенно. Больше беспокоиться придется о последующих днях, потому что есть риск заражения крови. На данный момент я бы почувствовал себя лучше, если бы он очнулся и назвал свое имя.