Екатерина Соболь - Сердце бури

Генри еле слышно застонал. Он надеялся, что из-за рокировки история с Хью вообще не произойдет и Перси не лишится силы, но, конечно, это было бы слишком просто.

– С тех пор живем, дрожа, как кролики, – закончил Джетт. – Хью уже с небом какие-то странные штуки проделывал, а скоро наверняка возьмет и прибьет всех. Чутье говорит мне, что нужно быстрее зарабатывать и валить отсюда. Я бы начал со зрителей по два медяка брать, но народ со страху еще прижимистее стал, и я…

– А корону нашли?

– Корону из легенды про то, что правители людям – как отцы родные? Это все выдумка, приятель. Каждый сам за себя – уж они там, за стеной, это лучше всех знают: даже не вышли узнать, как у нас, простых ребят, дела.

Джетт невесело рассмеялся, и Генри в который раз подумал: сколько бы Джетт ни изображал бодрого неунывающего мошенника, внутри он, кажется, такой же грустный парень, как и Эдвард. Может, эти двое подружатся, если им всем удастся дожить до счастливого финала?

– А лютую тварь победили? – уточнил Генри.

– Если ты не про Хьюго, то даже не знаю, о чем речь. – Джетт вдруг подмигнул, хитро глядя на его руки. – Так и знал, что тебе все это известно, ты просто прикидываешься. Перчатки в такой теплый денек, а? Да ты, я смотрю, из поклонников моего конкурента господина Прайда! – Генри недоуменно нахмурился, и Джетт пояснил: – Он написал историю о том, что избранным был не Хью, а парень с даром огня, такой добрый, храбрый и славный, какие только в сказках бывают. И этот чокнутый посланник, вместо того чтобы зарабатывать на своей шикарной выдумке, с пеной у рта доказывает, что все так и было на самом деле. При этом даже вспомнить не может, как вообще эту историю написал! С головой у него не в порядке, вот и все. Тем более что он всем желающим эту прелесть рассказывает бесплатно, – вот уж настоящее безумие. Его даже из посланников выгнали, чтоб не позорил их доброе имя. Но по всему городу народ теперь даже днем перчатки носит, как тот храбрец из истории. Тебя тоже мода, я смотрю, не обошла.

Генри со вздохом спрятал руки в карманы. Пора было идти, но он не мог не задать самый последний и самый важный вопрос:

– Ты в порядке?

Джетт растерянно заморгал, словно не привык, чтобы его спрашивали о таком.

– Ну да, – пробормотал он, подозрительно глядя на Генри. – Нашел комнату, коплю деньги: историю все уже знают, но на фокусы и пародии раскошеливаются. Красотки в столице – просто нечто, а если нас всех не грохнут, десять золотых я уже через пару лет заработаю, так Большому Джону и передай. – Джетт вдруг расплылся в сладкой, широкой улыбке и замахал кому-то рукой. – Приветик, жду вас сегодня на представлении! Как ваши дела?

Джетт больше не обращал на Генри внимания, и тот зашагал прочь, растирая пальцами виски, чтобы отвлечься от навязчивой, одуряющей боли. Первый шаг сделан: все в безопасности, и чем быстрее он разберется с Хью, тем быстрее можно будет вернуться к ним и сделать так, чтобы они вспомнили о нем снова. В голове у него мелькнула приятная картинка: Хью побежден, он сам спокойно и героически улыбается, изображая, что не сделал ничего особенного, Агата и Роза обнимают его и говорят, что он герой, Эдвард ворчит, что ему не дали шанса проявить себя, король ласково улыбается, скриплеры приносят всем чай. Дальше все терялось в приятном мареве, и Генри стоило невероятных усилий выбросить из головы эти прекрасные мечты. Для начала надо сделать свою работу.

Честно говоря, он понятия не имел, как именно ее сделает, но Странник оказался не таким уж злобным, помог ему, а значит, наверняка в курсе, как теперь быть. И Генри быстрее зашагал вдоль озера, оставляя площадь позади. Эдвард говорил, что Странника люди встречают в дороге, а значит, для начала надо выйти на какую-нибудь подходящую пустынную тропу.

Когда площадь скрылась из виду окончательно, Генри остановился. Вокруг было очень тихо – только деревья, обугленная стена дворца да Мертвое озеро – снова совершенно черное. Ну конечно: раз корону не нашли, значит, и чудовище из озера обратно в Алфорда не расколдовали. Генри начал звать Странника – сначала мысленно, потом вслух, но тот не появлялся, и Генри забеспокоился. Он вспомнил, как перекосился Перси от вопроса, можно ли просить Странника о помощи. Что, если волшебник номер четыре сыграл с ним злую шутку и больше не явится?

– Ну, это было бы слишком жестоко, – весело сказал Странник откуда-то сзади.

Генри покорно обернулся. Страннику ничего не стоило появиться перед ним, но волшебники, кажется, считали за особый шик подкрадываться из-за спины.

– А ты молодчина, – одобрительно кивнул Странник. Настроение у него, похоже, было прекрасное. – И прости за головную боль, твой мозг в ужасе от того, что его узы с миром оборваны. Отличный был ход – уничтожить золотые нити, которые связывают тебя со всеми. Хью планировал сначала убить всех, кого ты любишь, а затем пойти по всем, кто тобой восхищается, от Петера-скрипача и сына Олдуса Прайда до последнего лавочника, который видел, как ты нашел корону. Хью нравилось, что они будут знать: их убивает любовь к тебе, к его врагу. А теперь представь: Хью похищает, например, Эдварда, а тот ему говорит: «Какой Генри? Я единственный ребенок в семье!» Им ничего больше не грозит – никто на свете тебя не помнит и не любит, а значит, и наказывать их уже не интересно.

«Только Олдус не забыл», – подумал Генри и едва не подскочил, когда Странник в ответ рассмеялся:

– Он просто обнаружил свои записи и не поверил, что смог бы такое выдумать. Я устранил тебя из реальности и наскоро слепил правдоподобную версию событий, но истории – живучая штука. То, что написано, не изменишь. Но ты не волнуйся, ему даже собственная жена не верит. Помнит тебя только Хью – его разум для меня недоступен, и, предупреждая твой вопрос, оттого я и не могу победить его. Но видел бы ты, как он вопил от злости, пытаясь отменить рокировку! Не вышло: он силен, но силой управлять пока не умеет, а у меня, – Странник ухмыльнулся во весь рот, – золотые руки.

Генри поежился: его начинало слегка беспокоить воодушевление, которое у Странника вызывало все происходящее.

– Ты сильнее всех волшебников, слышишь чужие мысли, а этого даже Барс не мог, – осторожно начал Генри, стараясь не думать о том, что этот вопрос надо было задавать раньше. – Ты можешь менять реальность, а еще ты очень похож на Перси. Так почему никто никогда не прибегал к твоей помощи? Что с ней не так?

– Все так, поверь. – Странник с чувством прижал руку к груди. – Я не виноват, что не особо популярен.

Генри медленно кивнул. Все равно теперь на его стороне либо Странник, либо никого, тут особо придирчивым быть не приходится.

– Ладно, давай к делу. Ты поможешь мне стать сильнее, я заберу у Хью то, что он прибрал к рукам, а потом ты вернешь все, как было, – твердо сказал Генри, стараясь держаться как хозяин положения, а не как утопающий, который полностью зависит от того, протянут ли ему руку с берега. – Сделаешь так, чтобы все меня вспомнили.