Екатерина Соболь - Сердце бури

– Цыплят по осени считают, – махнул рукой Странник.

Генри решил принять этот пустой и расплывчатый ответ за «да»: волшебники любят напустить туману, будто заранее стараются выглядеть загадочно для какой-нибудь будущей сказки. Раз Странник смог разорвать нити, сможет и вернуть обратно.

Странник дружелюбно протянул в его сторону руку, и, несмотря на все неприятности, Генри почувствовал укол предвкушения, детскую радость от того, что возьмет волшебника за руку, не зная, куда тот его перенесет.

– Подожди секунду. Раз уж я здесь, можно мне… – Генри кивнул на неподвижную черную воду.

– А, ну конечно, герой и трех шагов не может пройти без подвигов, – фыркнул Странник. – Давай, не стесняйся.

И Генри громко позвал:

– Эй, чудовище Мертвого озера, покажись!

Вода пошла рябью, и чудовище мгновенно подняло над ней свою уродливую голову – так человек, ждущий важного гостя, распахивает дверь при первом же стуке. Впрочем, в голубых глазках чудовища было скорее недоумение, чем радость: оно не могло поверить, что кто-то позвал его сам и не убегает с криком, увидев его уродство, облепившие склизкую кожу водоросли и извивающиеся под водой щупальца. Генри жестом подозвал чудовище ближе, оно с опаской подплыло к берегу и уже почти вылезло на сушу, когда Генри снял перчатку и коснулся холодной кожи между изумленно вытаращенных глаз. Вот теперь он почувствовал то, чего так и не дождался с Хью: руку приятно закололо, и Генри тут же отдернул ее, стараясь не думать о том, как было бы здорово подержать чуть дольше, забрать все, вытянуть жизнь так же, как забрал волшебство. Это были не его мысли, и он давно научился их не слушать.

Секунду спустя вместо чудовища на мелководье сидел встрепанный Алфорд и растерянно моргал – кажется, сам не ожидал, что его заточение так буднично и внезапно закончится.

– Что… Кто ты такой? – пролепетал Алфорд, глядя, как Генри натягивает перчатку.

Придумать достойный ответ Генри не успел, потому что Алфорд заметил Странника – тот расслабленно стоял, прислонившись к дереву.

– Давненько не виделись, – беззаботным тоном сказал Странник и лениво вскинул руку. – Последние лет двести дела шли так себе, и было бы утешительно поболтать со старым другом, но ты, прости за каламбур, залег на дно.

Странник затрясся от смеха, прижимая ко рту кулак, будто не хотел обижать Алфорда, но и сдержать веселье не мог. Алфорд перевел взгляд на Генри и обратно, словно не мог поверить, что видит Странника в компании человека. Судя по потрясенному лицу лучшего друга мастеров, ждать от него ответа можно было еще долго, и Генри протянул Страннику руку.

– Вперед, – сказал он, и вот теперь это прозвучало как надо: твердо и уверенно, никаких сомнений, ни шагу назад.

У перемещений с волшебником есть всего один недостаток: первые несколько секунд на новом месте чувствуешь себя так, будто тебя треснули по голове. В этот раз было даже хуже, чем обычно, потому что Генри так себя чувствовал еще до встречи со Странником, и теперь от скачка в пространстве голова взорвалась такой болью, что он чуть язык не прикусил. Пытаясь унять тошноту и звон в ушах, он зажмурился и не сразу смог оценить обстановку, зато услышал многоголосый крик, исходивший, казалось, отовсюду. Кричали странно: человеческие голоса сплетались с тревожными звериными и птичьими воплями, деревянным скрипом и звуками падения разнообразных предметов. Затем наступила тишина.

Генри открыл глаза и удивленно огляделся. Во-первых, он никогда еще не видел такого странного жилища, во-вторых, рядом не было никого, кроме Странника, который с видом радушного хозяина обвел комнату широким жестом и торжественно произнес:

– Добро пожаловать в мой скромный дом.

В списке подходящих описаний для этого места слово «скромный» было на последнем месте. Помещение выглядело так, будто его создавали для размещения пары десятков старичков, которые без ума от богатства и мягких поверхностей. Роскошь была не такая, как в королевском дворце, никакого золота, но вся мебель была старинной и вычурной, с деревянными завитушками, резьбой, иногда целыми деревянными картинами на спинках, дверцах и подлокотниках. Повсюду стояли диваны с толстой мягкой обивкой, глубокие кресла, бесформенные мягкие лежанки, а среди всего этого на столиках теснились чашки, блюдца и корзины с чем-то похожим на печенье. Кресло-качалка у окна медленно раскачивалось, из нескольких чашек шел пар, спелая желтая груша на блюдце была надкушена всего один раз. Генри осторожно взял эту грушу и ближе рассмотрел следы зубов. Маленьких, острых, как иглы, и явно не человеческих.

– Думал, только у Тиса есть волшебный дом? – фыркнул Странник, с размаху падая на диван. Его карие глаза, живые и внимательные, как у птицы, неотрывно следили за Генри. – Перси подарил каждому волшебнику свои хоромы. У Джоанны и Алфорда вечное запустение, они терпеть не могут засиживаться дома, а мы с Тисом всегда любили стариковский уют. Я, конечно, часто бываю в делах и в дороге, но тут всегда приятно отдохнуть. Да и гостей люблю, а они все не молоденькие, надо размещать их с удобством. Чаю хочешь?

Генри открыл рот, чтобы сказать, как глупо вести такие разговоры, когда Хью в любую секунду может разнести королевство, но закрыл его обратно. На самом деле он был рад передышке: головная боль как раз достигла той ступени, когда хочется потерять сознание, только бы это прекратилось. Странник сочувственно кивнул, явно услышав его мысли, и вдруг рявкнул так, словно решил силой звука разнести его голову на куски:

– Ребята, выходите! Он не кусается!

В следующее мгновение Генри понял, что охотник из него так себе: оказалось, все, кого он слышал в самом начале, спрятались прямо в комнате, а он их даже не заметил. Скриплеры маскировались под мебельные ножки, кошки слились с пледами, валявшимися на диванах, Худое Пальтишко ухитрился втиснуться в ящик комода, а то, что Генри принял за черные кожаные коврики, оказалось Ночными стражами, которые сейчас как по команде сложили распластанные крылья и сердито подобрались, царапая когтями пол. Отовсюду вылезали и другие существа – маленькие человечки, птица с большими глазами, незнакомые мохнатые создания, для животных слишком смышленые на вид. Все они смотрели на Генри одинаково: разом враждебно и испуганно.

– Ты же говорил, что великие должны быть одни, – растерянно пробормотал Генри. – Я думал, ты…

Всю жизнь мотаюсь один по дорогам? Такая у меня работа, Генри, а в свободное время кто ж не любит хорошую компанию! А они все знают: нет на свете убежища более надежного, чем дом Странника. Сейчас времена трудные, вот они сюда и набились. Это вы тревогу подняли? – спросил Странник у нескольких грибней, которые до этого успешно изображали части диванной обивки, и те вразнобой кивнули.