Кристина Перес - Сладкие черные волны [litres]

Кин повернулся к ней.

– Ивериу – вот твой дом, – сказал он.

Выходя из спальни, воин коснулся ленты, прикрепленной к его клинку. Она чувствовала его присутствие за дверью.

Замок Ригани был домом ее детства, но Бранвен перестала быть ребенком. Земле понадобилось сделать Керныв ее домом, дабы реализовать союз. Единственный способ защитить Ивериу – оставить ее.

– О, Бранни, это прекрасно.

Ее кузина держала в руках готовое платье для куклы. Мягкий, бледно-желтый свет лился в спальню Бранвен. Ранняя осень светилась внутри и снаружи.

– Грайни это понравится, – заявила принцесса. Как и предполагала Бранвен, Эсси не справилась с рукоделием – платьем куклы, которое она обещала сироте.

– Я так рада.

Гладя пальцем по вышитому клеверу на воротнике платья, Эсси сияла яркой улыбкой, какой Бранвен не видела уже несколько недель. Болезнь девушки оставила следы на теле ее кузины и на ее поведении.

– Я не могу дождаться, когда увижу ее лицо, – сказала принцесса, и выражение на ее лице было таким, что Бранвен и не было надобности в большей благодарности.

Перед своим отъездом Эсси пригласила детей, которые жили вдоль Рок-роад, на небольшой праздник в замок Ригани. Хотя это событие означало больше хлопот для Тревы, который и так вечно метался между кухней и амбаром, снабжая овсяными лепешками королевскую гвардию, почетных гостей и членов союзных кланов на прощальном празднике Эсси, королева Эсильта объявила это чудесной идеей. Это, безусловно, было отличным отвлечением от предстоящего путешествия.

– Спасибо, Бранни, – выдохнула кузина, прижимая платье к груди. Выглянув в окошко, она воскликнула:

– О! Я почти забыла. У меня назначена встреча с Нойрин!

Нойрин, мать Дубтаха, и другие замковые швеи работали день и ночь над приданым Эсси для двора короля Марка в Монвику. Изумрудных красителей, речного жемчуга и домотканых кружев едва хватало.

Бранвен откинулась на спинку кресла.

– Тогда беги.

– Только если ты пообещаешь не делать больше ничего. – Эсси бросила на нее суровый взгляд. Бранвен рассмеялась. Ее кузина было очень заботливой во время выздоровления Бранвен, охраняя ее так же, как Кин – принцессу, и она увидела в Эсси королеву, такую же добрую и прекрасную, как ее мать.

– Обещаю, кузина.

Забота, с которой Эсси нянчила Бранвен, сблизила их, хотя той иногда хотелось отдохнуть от нее.

Принцесса издала неубедительное «хмф». Затем сказала:

– Я принесу тебе чай с перечной мятой, когда закончу, – и вышла, сжимая в руках платье для Грайни.

Как только Эсси скрылась из виду, Бранвен потянулась к корзине, которую она тщательно прятала за креслом. Она достала со дна сверкающий материал, положила его на колени и воткнула иглу. Она хотела, чтобы это стало неожиданностью, и не считала, что это работа .

Бранвен предпочитала полную тишину, когда шила. Ей нравилось слушать ритм стежка, шепот иглы, когда та скользила по гладкому шелку. Перламутровый серый цвет подчеркнул бы светлое лицо Эсси.

Пока замковые швеи готовили остальную часть гардероба принцессы, Бранвен спросила королеву Эсильту, не может ли она вышить мантилью, которую ее кузина наденет в первую брачную ночь. Эта туника без рукавов была намного короче, чем обычная сорочка. Здесь были вышиты мечи, как символ мира; гирлянды цветов, как символ плодородия. Жемчужины, закрепленные между ними, олицетворяли добродетель и невинность.

Она вытащила нитку, которая пошла неудачно, и вышила кончик арфы кротто на шлейфе платья. Когда Эсси наденет свое платье, она станет символом мира, надежды и щедрости.

Теперь, когда Бранвен испытала боль Земли, это постоянно ее тревожило. Она молилась, чтобы король Марк понял намерения послания, которое она так тщательно обрабатывала. Она хотела, чтобы он увидел ее кузину могущественной и великолепной, и воздал ей почести, которых она заслуживала.

Из окна послышалась музыка. Чарующий, печальный плач. Потом она стихла.

С тех пор, как Бранвен отправилась на Курган Боярышника, она начала ловить проблески вещей и отголоски песен, которых не было в реальности. Не было в ее мире. Означало ли это соприкосновение с Другим миром? Древние позволили Бранвен пересечься с ними, и часть ее, казалось, осталась с ними.

Возможно, это была скрытая плата. Могла ли она исцелить Тристана, не думая каждую секунду о нем? Нет, это началось давно. Когда она считала его Тантрисом, потерпевшим кораблекрушение менестрелем. Бранвен не могла не задаваться вопросом, какова была бы ее первая ночь с ним.

Увлекшись, она уколола палец. Яростно красное солнце всплыло над горизонтом и осветило платье. Грудь Бранвен закололо. Она пососала палец, пока кровь не исчезла. «Вздох». Никто никогда не заметил бы ее волнения.

Еще одна высокая трель. Черный дрозд. Бранвен прижалась лбом к ромбовидному оконному стеклу и вытянула шею.

Внизу, в уединенном саду южной башни, под ореховым деревом сидела Эсси. Солнечный свет превратил локоны ее компаньонки в ослепительную золотую гриву – наподобие льва, однажды обнаруженного в бестиариях мастера Бекка.

Бранвен овладела паника: принцесса устроилась рядом с лордом Диармайдом. Должно быть, сбежала от Кина.

Бранвен отпустила платье, и оно соскользнуло на пол, словно текучая вода. Девушка бросилась из спальни, через дверь, вниз по винтовой лестнице. Чем Эсси думает? Ее кузина знала, сколько натерпелась Бранвен, чтобы обеспечить мир между Ивериу и Кернывом.

Неужели Эсси действительно влюблена в этого высокомерного лорда?

Гранитные плиты скользили под ее ногами; Бранвен бежала все быстрее и быстрее. А потом она поскользнулась и, пролетев по воздуху, оказалась в объятиях крепкой пары рук.

– Тристан.

Бранвен высвободилась, ухватившись за твердую каменную стену лестницы.

Тристан присвистнул, его брови заинтересованно приподнялись.

– Осторожно, – усмехнулся он. – Куда ты так спешишь?

Он наклонился к ней, и Бранвен уловила отчетливый запах засахаренных яблок. Тристан, должно быть, совершил набег на закрома Тревы. И за этим запахом лежала сладость моря. Свежесть. Ее пульс тут же участился от идеи попробовать его.

– Тебе не стоит бегать, пока ты еще не выздоровела. Чего бы ты ни захотела, я принесу.

Как могла Бранвен сказать Тристану, что она пытается предостеречь Эсси от компрометирующего ее добродетель свидания с лордом Диармайдом до свадьбы с его королем? Если он заподозрит что-то, то будет обязан сообщить об этом, и союз будет разрушен. Она не могла поставить его в такое положение. Она не могла попросить Тристана выбрать между ее кузиной и королем Марком. Ее рот сжался от гнева, оттого что Эсси вынуждала Бранвен делать выбор между миром и любовью.