Валерий Большаков - Первопроходец. Бомж с планеты Земля [litres]

Вот только что делать? Нельзя нам отдавать хозяйство, никак нельзя. Если бандосы там укрепятся, и ферма станет их базой, то мы погибнем все, хоть и не сразу – нас выведут, как вредителей сельского хозяйства.

Устроят облаву, другую, прочешут лес, и станет тихо. Смысл тогда какой, чтобы отсиживаться? Надо разбить врага сейчас, чтобы выжить потом. И никто нам в этом не поможет, ведь даже та пародия на власть, что окопалась в Новом Киеве, не направит сюда войска или полицию, они Грабарю самому нужны, чтобы удержаться на троне. Да и посадят ли координатора обратно на пригретое место? «Царек» стал жертвой экспансии, которую сам же и затеял, а четверка «пап-основателей» горячо одобрила и поддержала его наполеоновские планы.

Вот только одного координатор не учел – масштабов. Пока колонистов насчитывалось с тысячу, то даже малочисленной гвардии хватало для «орднунг унд дисциплинен». Теперь же, когда человечество на Манге выросло, оно вышло из повиновения, перестало быть управляемым.

Более-менее жесткий порядок удается сохранять лишь в самом Новом Киеве да в поселках окрест. Вот только люди покидают обжитые места – уходят за темные леса, за высокие горы, чтобы жить-поживать да добра наживать.

Это раньше они были привязаны к складам, и Грабарь мог и отлучить кого от «централизованного снабжения» за непослушание. А теперь – вон, топай в лес, выжигай деляну, сажай махи с бротами и плюй на того Грабаря.

Общество переросло границы колонии и начало развиваться автономно – и это не говоря о «совках».

С такими вот мыслями я и шагал по лесу, радуясь, что организм снова слушается меня. Мы нашли раненого дядю Федора, и Терминатор подлатал его, как меня недавно. Затем вышли на целую группу – там были Гена Крокодил, Паха Строюк, которого все звали Стройкой, молодой охранник, буквально обвешанный автоматами, и еще трое из новеньких, которых я не знал.

– Всем привет, – сказал я и усмехнулся, отдавая команду:

– Построиться!

– А ты кто такой? – парировал юный друг конвоиров, стуча «калашами».

Я подошел поближе и посмотрел ему в глаза.

– На сегодня, – мягко проговорил я, – твой командир, салабон. И хватит изображать вешалку!

С этими словами я снял с его плеча пару автоматов, передавая их Крокодилу и Стройке.

– Гражданским нельзя! – слабо воспротивился охранник.

– А они уже не гражданские, – усмехнулся я, – а призывники. В общем, так, – сказал я для всех. – Бандосы заняли ферму, и нам нужно их оттуда выкурить и расшлепать. Иначе они расшлепают нас. Нам не то что укрыться, переночевать – и то негде!

– Да это понятно, – прокряхтел Федор, осторожно присаживаясь на замшелый валун, нагретый солнцем. – Людей мало.

– Терм! – позвал я робота, и было явление народу. Боевой кибер словно соткался из воздуха, только это был не спецэффект в кино, а реал. «Зрители» замерли, не дыша.

– Жду дальнейших указаний, – пробасил робот.

– Кто там еще есть, из наших?

– Наблюдаю группу в двухстах метрах к востоку.

– Веди. Выдвигаемся!

И все послушно двинулись за мной. А куда деваться?

Двумя часами позже наша группа выросла до двадцати человек, и мы двинулись к ферме. Едва показалась дорога, как робот сообщил о приближении двух машин – открытого «уазика» впереди и «Урала», двигавшегося следом.

Дорога виляла, огибая сильно выветрившиеся скалы, и грузовик взревывал, одолевая повороты. Юркий «УАЗ» вырвался далеко вперед, уже и ветровым стеклом блеснул.

Я оглянулся. Чуть дальше дорога проходила краем деляны, а там было достаточно срубленных древолистов.

– Хватаем вот тот ствол и перекрываем дорогу! – приказал я. – Живо, живо!

Вшестером мы перетащили дерево и бросили его поперек колеи. На бегу раздав ЦУ, я остановился, переводя дыхание, и вразвалочку пошагал навстречу «уазику».

Разорвав майку цвета хаки, я соорудил из нее нечто вроде банданы, и теперь по виду ничем особенным не отличался от бандоса. Тем более что солнце садилось, тени удлинялись… Не сразу поймут, что не свой.

«Уазик» показался из-за поворота, замызганный, но не запущенный. И не «Патриот» какой, а обычный 469-й. Видать, из той серии, что в Ульяновске выпустили лет семь назад – с пружинной передней подвеской и дисковыми тормозами, с гидроусилителем руля, только без металлической крыши и даже без тента.

В машине сидели двое – тип в бронежилете на голое тело и в кепке, похожей на те, в которых ходят зэки на зоне, рулил, а рядом с ним развалился недобрый молодец в бандане и с «калашом», прикладом упертым в сиденье.

Держа правую руку на кобуре, я поднял левую, требуя остановиться. Автоматчик сразу напрягся, а водила ударил по тормозам и высунулся из-за ветрового стекла.

– Че еще? – нетерпеливо выкрикнул он.

– Там дерево упало на дорогу, – ответил я громко, – щас пацаны уберут…

Когда я показывал в ту сторону, где засели «пацаны», то повернулся к «УАЗу» левым боком, а оборотившись, уже держал в руке «Гюрзу». Оружейники – молодцы, догадались сделать предохранители изначально автоматическими. «Гюрзу» не надо «снимать», затрачивая лишние доли секунды, – если патрон в стволе, огонь можно открывать сразу, как только рука сожмет пистолет.

Время будто замедлилось, а звуки стихли, не достигая ушей. Развернувшись, я выстрелил. Пуля из мощного патрона пробила насквозь кевларовый бронежилет на водителе, и того отбросило на борт. Мертвого.

Пассажир уже вставал, перехватывая «Калашников», но этим молодчиком должен был заняться Терминатор. Ага, занялся…

Из «зеленки» сверкнуло, и короткий импульс сверхсолнечного огня пронизал голову автоматчика. Ни крови, ни мозгов, только черный запекшийся канал в черепе. Чистая работа.

– Кузьмич! Димон! Быстро ко мне!

«Урал» взревывал уже совсем близко. Мои быстренько оттащили трупы в лес, сняв с убитых оружие.

– Кузьмич! Я за руль, ты падай рядом!

– Понял! О, тут гранаты!

– Где?

– Вот!

– Одна, две… Четыре штуки! Федор! Держи! Разберетесь с «Уралом»!

– Есть!

Я выжал газ и тронулся в тот самый момент, когда показался передок «Урала». Когда грузовик выкатился весь, я порадовался, что передал своим гранаты, – машина не несла на себе обычного кунга с башенкой, бандосы пошли по более простому пути – нарастили борта, приварив по периметру стальные листы и прорезав в них неровные амбразурки.

Кабину тоже испоганили, заключив ее и двигатель в уродливую коробчатую будку с узкими бойницами. Шушпанцер.

– Термос! Как с энергией?

– Хватит на ноль восемь импульса.

– Сидящих в кабине сможешь нейтрализовать?

– Базара нет.

Подъехав к древолисту, перегородившему дорогу я подался к обочине, а невидимый водитель «Урала» затормозил. Тотчас ярко-фиолетовая спица лазерного луча проколола кабину «Урала», как клубок пряжи. В то же мгновенье две гранаты полетели в кузов, и глухо рванули дуплетом.