Валерий Большаков - Первопроходец. Бомж с планеты Земля [litres]

– Понял.

– Тогда бегом.

Хлопая пятерней по растопыренным ладоням фармбоев, я старательно улыбался. Победа, ага.

Приблизившись к «Уралу» нумер три, я столкнулся с Федором.

– Едем куда? – спросил он приглушенно.

– Едем.

– Очень надо?

– Надо, Федя, надо!

Обойдя «Урал», я потрогал рукоятку двухстворчатых задних дверей, заклепанных стальными листами. Должен влезть.

Вернувшись к дому, я столкнулся с Лизаветой.

– Вы вылечите папу? – заморгала она, смахивая слезы ресницами.

– Вылечим! – твердо заверил я ее, хотя и не понимал толком, что нам предстоит и как это все будет выглядеть.

Обернувшись, я нашел глазами останки Терминатора. Приблизился, опустился на корточки, положил ладонь на теплый металлопласт и сказал:

– И тебя вылечим!

Сборы были коротки, но я не допустил, чтобы они прошли впопыхах. Когда подгоняешь всех, лишь бы быстрее, быстрее, а потом оказывается, что самое нужное забыто, зато полный вагон лишнего барахла.

На ферме никто не ходил, все бегали, взбудораженные и до сих пор не верящие в то, что они – они! – одолели врага.

Сегундо молодец, сразу всех настрополил, построил и раздал задания – вы чините ворота и двери, вы – заделываете окна, и так далее.

Трупы бандюков грузили на «КамАЗ», чтобы потом вывезти и подкормить вилофитов, а вот своим павшим пришлось строгать доски на гробы. Расширилось здешнее кладбище…

Хоронили на старой ферме, где дом, похожий на блиндаж, сгорел, зато крепкий частокол остался. Иначе ритуал не соблюсти – здешние зверушки разроют любую могилу.

С другой стороны, и трофеи фармбоям перепали знатные – одного оружия сколько!

И автоматы, и пулеметы, и «граники». Один РПГ я прихватил с собой – пригодится в хозяйстве.

При обыске с убитых бандосов снимали не только огнестрелы, но и по карманам рылись, изымая наличность.

– Глянь! – похвастался мне Димон, вытаскивая тощую пачку. – По сотне каждому вышло!

– Да ну?

Я пригляделся – и не поверил. Всмотрелся внимательней – да нет, ошибки не было. Резаный перебирал в руке советские деньги!

Синие пятерки, зеленые трешки, красные десятки. Нет, я знал, что на Манге такие были в ходу у первопоселенцев, но что и теперь то же самое…

– Такие у них лавэ! – хохотнул Губошлеп. – Прикинь?

Эдик принес мне мою долю и сказал:

– Это еще от сов… э-э… от первопоселенцев. А что? Деньгикак деньги. Их еще много в запасе, нужно-то немного совсем, на Манге все дешево. Да и зарплаты не сказать, что высоки. Фармбой или, там, лесоруб получает по тридцать рублей в месяц. Бригадиры – по сорок. У нефтяников до пятидесяти доходит. Жить можно. Держи!

Хмыкнув, я принял свою сотню – четыре лиловых «четвертных», банкнот по двадцать пять рублей номиналом.

– Готов, товарищ Лахин?

– Всегда готов!

– Поехали.

Носилки с Саулом осторожно занесли в кунг через задние двери, через них же погрузили и робота. Федор ничего не сказал – видел, как Терминатор нас прикрыл. А Саулу было не до нас – температура поднялась.

– Все, – сказал я, – выезжаем.

Запрыгнув в кабину «Урала», я завел двигатель, прогрел его маленько и тронулся. Кажется, никто и не заметил нашего отъезда.

А я посмотрел на карту – это был листок, вырванный из тетради, где я нарисовал приметы пути.

Сейчас надо было ехать до северного берега Горячего озера, а там свернуть и двигаться по течению вытекавшего из водоема Парящего ручья – Саул все подробно растолковал. Я, правда, не был уверен, что не ошибусь по дороге, но это ничего – кунг за спиной. Спрошу, в случае чего.

Дорога даже радовала меня – однообразие утомляет, а тут что-то новое увидишь.

Мне простительно, что я не возводил глаза к потолку, как Лахин, с придыханием говоря о Цитадели. Для меня это было всего лишь целью пути, а вот «новые мангиане», вроде Федора или Эдика, проживших в этом мире лет пять, относились к нашей поездке совсем иначе. Для них это было экспедицией за Святым Граалем.

Я спешил, но старался особо не газовать, а то еще Саула растрясет. Впрочем, дорога была более-менее ровной.

Ну, как дорога… Километра два после плантации колея еще виднелась, а потом я покатил по лесу. Лес был светел, деревья будто разошлись, уступая место друг другу, так, чтобы солнца хватило всем.

Земля была плотная, словно утоптанная, и на ней ничего не росло, кроме деревьев – эти лесные великаны окропляли почву натуральными гербицидами, чтобы ни с кем не делиться полезными веществами.

Горячее озеро мне не показалось – вода в нем была серая от массы пузырьков, а над мелкими волнишками колыхались испарения. Тот же пар шел и от ручья.

Не знаю уж, насколько вода в нем была горяча, но по берегам Парящего ничего не росло. Даже кустарники отступали от воды метров на пять. Чем не дорога?

Километров шестьдесят в час я держал. Теперь лишь бы до трассы добраться, до Ламинированного шоссе, как ее Саул именовал – с большой буквы. Трасса тянулась километров триста, до самых гор, пробивала их туннелем и выводила прямо к Цитадели – та располагалась у подножия, на западном склоне хребта.

Ага! Еще одна примета! Парящий ручей растекался на два русла, а разделяла их слоистая скала с корявым древолистом на верхушке. Во, вцепился… Всю скалу оплел корнями, пока до земли и воды не добрался. Та-ак… Объезжаем… Здесь должен быть брод.

Вот он. Ручей разлился широко и мелко, воды по щиколотку.

Взревывая, грузовик одолел водную преграду и выехал… Та-ак… Тут должно быть Сухое болото.

Кажется, это оно и есть – лужи кругом, а земля рыхлая… Не земля это – ил. Недаром махи так хорошо растут на осушенных топях! Жратвы для корней полно, расти и радуйся…

Так я и гнал до самого обеда. Если бы я ошибся хоть раз, не туда свернув, мы бы просто завязли в дебрях или уткнулись в тупик среди скал, но карта пока не врала. Ну, и мои надежды оправдались полностью, с избытком даже – «Урал» проезжал мимо всяческих достопримечательностей, как туристический автобус.

После Сухого болота я вывернул в широкую долину, окаймленную грядами скал. По долине важно шествовали громадные гиппозавры. Они ступали с тяжеловесным достоинством, а вокруг вертелись поджарые твари с жабьими пастями, переполненными острейшими зубами.

Гиппозавры устрашающе мычали и клонили головы с рогами по кругу. «Жабы» отскакивали и снова лезли, алча мясца детенышей, жавшихся к крупногабаритным мамашам. Один из самцов не стерпел и неожиданно резко покинул строй. Жаборотый зазевался – передние ноги гиппозавра вдавили хищника в каменистую землю, как прессом. Готов.

Долину мы пересекли по-быстрому юркнув между мерно шагавших бегемотин. Проехали ущельем и вывернули к целому каскаду водопадов.