Мгер Оганесян - Сокровение. Книга 1. Сказания кровавой дани [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Эрикель, желая набрать воды, ощутил прикосновение женщины:

– Позволь я тебе помогу, Эрикель.

Волшебник повернул голову и увидел ее.

– Сирена?

Она вежливо взяла ведро из его рук и опустила в колодец.

– Хотела повидаться с тобой.

– Рад тебя видеть.

– Как поживаешь?

– Замечательно, а ты как?

– Я несчастна, Эрикель.

Девушка достала воды и поставила рядом с тремя остальными ведрами. Монах приобнял девушку, а потом поднял все четыре ведра:

– Идем, расскажешь по дороге.

– Позволь, помогу.

– Не стоит, я делаю это каждое утро.

– Разреши… ради меня.

Он опустил два ведра, которые были прицеплены к крючкам, а остальные оставил себе. Сирена поблагодарила монаха, и они двинулись в долгий путь к облакам.

– Эрикель, ты сын первородного Эрикеля, с кем я всегда делилась самым сокровенным. И ты очень напоминаешь мне его. Он был мне учителем и другом.

– Приятно слышать.

– Я не знаю, как выразиться. Но боюсь осуждения.

– Жизнь многогранна, Сирена.

– Он тоже так говорил. Твой отец.

Эрикель мягко улыбнулся.

– Я люблю одного эльфа и одновременно ненавижу его. И от ощущения ненависти мне совсем не по себе.

– Ощущать ненависть – не есть зло. Зло – ей подчиниться.

– Я тысячелетиями мучилась, ожидая его. А он постоянно то появлялся, то исчезал.

– Джельм.

– Да, он.

– Второй первородный волшебник.

– А теперь, когда он проиграл в битве волшебников, от него отвернулись все. И он пришел ко мне. Я это знаю, но не могу ему сказать, потому что боюсь причинить боль. Но эта боль сидит во мне, понимаешь?

– Понимаю.

Посреди дороги усталая волшебница поставила ведра, чтобы передохнуть, но великодушный Эрикель подхватил их и зацепил на свои крючки, настояв, что так будет правильно. Излив душу, она попросила попрактиковать магию вместе, как когда-то она практиковала ее с отцом монаха. Он с удовольствием согласился, но перед тем, как начать, попросил Сирену позавтракать вместе с ним и другими монахами.

У Манрике в распоряжении были две комнаты. В первой его команда ночевала, а в другой работала. Граф заказал различные металлы, камни, ткани, снадобья, растения с необычными свойствами. Он экспериментировал день и ночь. Мечи, которые ковал Гермэк, были легкими, прочными и прекрасными на вид, но не обладали какими-то чудотворными свойствами. И в одно утро, помимо поручения де Лара, Лами привозит в посуде, содержащей синюю лаву, совершенно новый металл – красного цвета, прочнее и легче остальных. Но работать над ним оказались сплошной мукой. Гермэк с Амадеем не могли находиться рядом с ним даже непродолжительное время – их бросало в жар и пот. Вольфрамовые инструменты некоторое время могли удерживать непреодолимую мощь этого материала, после чего становились мягкими и вязкими.

– Что это за металл, где ты его нашел? – обратился граф к актеру.

– Это карфазиан, адридадский «красный мучитель». О нем я услышал в разговорах солдат инерзитов.

– Что еще ты о нем знаешь?

– Если добавить в него вольфрама, он будет светиться в темноте…

– А вот это уже интересней! – загорелись глаза Манрике и остальных.

– Но эффект разрушения клеток увеличится в десятки, а может, в сотни раз.

– Так быстро за дело. Нам нужно выяснить, что будет противодействовать разрушительному взаимодействию двух этих металлов и в каких количествах в идеале нужно добавлять в него вольфрама.

Он перепробовал реакцию на карфазиан других металлов, древесины, кожи и шкур различных животных. Даже кристаллы инерзитов разлагались от красного мучителя. Чешуя змеи, панцирь черепахи – все тлело и умирало.

Манрике уселся в раздумьях, пытаясь придумать что-то еще. Вдруг Амадей, спиной задев ящерицу, отскочил и завопил:

– А-ай!

Граф обернулся на визг в тот момент, когда из-за нерасторопности кузнеца оканическая игуана свалилась в котел, наполненный синей лавой. На удивление, необычная ящерица осталась совершенно невредима. Брызги синего жидкого пламени разъедали пол и стену рядом. К счастью, никто из людей не пострадал. Вскочив на ноги, вдохновленный командир раздает указания:

– Лами! Сейчас же собираешь «свою» инерзитскую бригаду и отправляешься за оканическим крокодилом или игуаной. Мне нужна их кожа. Амадей! Разделай всех наших игуан и сделай перчатки, в которых Гермэк будет ковать клинок!

Ступает нога короля с корабля Эйфавеллы на родную землю. Долгожданные признаки наступления осенней поры ласкают его довольный взгляд. Аврело встречают вооруженные отряды, которые возглавляет его брат. Сопровождающая государя свита в несколько раз меньше, чем генерала.

«К чему столько солдат?» – встревожился властитель, но всем своим видом выказывает уверенность. В голову короля лезут самые плохие мысли, а руки находятся в напряжении.

Суровые воины стоят неподвижно. И Сальвадор направляется в сторону брата. Встретившись лицом к лицу, младший первым потянулся к брату. Накаленную атмосферу разрядили крепкие объятия.

– Мой царственный брат! Рад твоему долгожданному возвращению!

– Сальвадор, родной мой! – Аврело все еще напряжен, хотя с каждой минутой ему становится все легче.

Они уселись в королевскую карету и отправились во дворец.

– Как слетал?

– С ветерком.

– Аврело, ты, как всегда, неутомим! – хохочет младший.

– Хотя и стар, хотел добавить? – подыгрывает старший.

– Перестань, в твоей голове почти нет седины!

– Ну что за речи, Сальвадор! На тебя совсем не похоже.

– Да и правда.

– Как там мое королевство, братец?

– Могло быть лучше.

– Я вижу, стало как-то все серо и тихо. Все какие-то запуганные, и я ощущаю тревогу.

– Пока тебя не было, мне пришлось собрать кровавую дань… Эхеллиосу. На этот раз без осложнений не обошлось.

– Но мы только в начале лета ее отдали! – недоумевает король.

– В тронный зал залетела мертвая орна из Дариомерны…

– Были жертвы?

– Как мы и полагали. Дань оплачивать стало слишком тяжело. И если бы не войска…

– Произошел бы мятеж…

– Вскоре он точно произойдет, Аврело. Надо что-то предпринимать! – с чувством и твердостью отметил Сальвадор. – Люди нас возненавидят. Или уже ненавидят. А что с эльфами?

– Они нас поддержат, но только при обороне. Наступать на Дариомерну, значит, нам не под силу… Этот поганый Эхеллиос мне вот здесь уже сидит! – ругается Аврело, проводя по горлу.

– Одним нам не справиться.

– Орки одержимы захватом мира, а всех остальных эти глупцы презирают. Гномы скорее дождутся, чтобы нас всех сожрали, и сами переберутся на наши земли, чем согласятся освободиться от дани.