Анатолий Махавкин - Убийца [litres]

Лейтенант, уже направившийся было к раненому, остановился. Теперь его лысина стала пунцовой. А я подумал, что идиот тут, в общем-то, один и разговаривать с ним мне придется еще очень долго. Посему я ускорил шаг, расталкивая галдящих крестьян и купцов. Получилось добраться до Уркагана в тот самый момент, когда молодой придурок собирался подать голос еще раз.

– Можем ехать, – сообщил я, опередив вопрос Шу, уже успевшего открыть рот. – И не поднимай шума. Ты тут и так как дуб посреди голого поля: не захочешь, а заметишь.

Мои слова поставили Сигона в тупик. Очевидно, граф пытался найти в них потаенный смысл. Ну, в том сравнении с дубом. Пока Шу размышлял, я ухватил за потрепанный рукав парня, который выглядел немного сообразительнее своих товарищей. Большая часть их вообще напоминала грубо вытесанных идолов, что стоят вдоль Чаранского тракта в Чернолесье. Молодой человек испуганно зыркнул на меня и шарахнулся в сторону. Однако я держал крепко, не собираясь отпускать добычу, угодившую в руки.

– Шо треба? – выдохнула жертва, поглядывая то на меня, то на товарищей, переминающихся в отдалении с ноги на ногу.

– Говори, что за хрень тут случилась? – поинтересовался я, стараясь игнорировать грозные взгляды Сигона. У графа явно чесалось в определенном месте, которое отвечает за неожиданные приключения. – Из-за чего весь сыр-бор?

– А дать грошей? – Лицо паренька сморщилось в хитрой гримасе.

– А дать в рыло? – выдвинул я встречное предложение. – Рассказывай.

Пацан еще раз посмотрел на меня, потом на своих товарищей, потом снова на меня и принял верное решение. Не знаю, какие мысли помогли парнишке избежать лишнего синяка на физиономии, однако предчувствие его не обмануло.

– Сёдни спозаранку збройники затримали трошки народу, – затараторил парень на своем дурацком наречии. – Якись воз, вершникив трохи. Мать думка була грошей натрусить, а те возьми да порубай збойникив. Тильки один, якимось дывом живый звалишився. Упав у канаву да мерцем кинулся.

– А что за люди? – спросил я. – Чего этот, недорезанный, кричал, что они из Гуннланда?

– Мать балакали они по-гуннски. – Парнишка пожал плечами и, воспользовавшись тем, что я ослабил хватку, освободился. – Кажуть, гуннов було зовсим трохи, але справжни велетни. Та порубав збройникив тильки один – якась потвора.

Выпалив это, пацан тут же рванул прочь и пропал в толпе галдящих крестьян.

– Поехали! – рявкнул Шу, видимо теряя остатки своего жалкого терпения. – Или мы отправимся сами, а ты вернешься к своему ублюдку-начальнику и объяснишь ему, как нас потерял.

Хм, достаточно серьезная угроза. Похоже, молодой говнюк быстро сообразил, как на меня можно надавить. Ублюдок, мать бы его! Ну ничего, как там говорилось в трактате о трех сыновьях? Настанет день и каждый получит по грехам его? Эту фразу частенько повторяет отец Чеминдиан, принимая от меня очередное подношение. Кого именно святоша имеет в виду – не знаю.

Покачиваясь в седле, я лелеял сладкую мысль о том, как сброшу Сигона в самую глубокую пропасть, какая только попадется на нашем пути. Хорошо бы отправить туда же и принцессу, а потом вернуться в Фернимар и рассказать все Кору Нариму. Ну, чтобы посмотреть, как изменится его пухлое лицо. К сожалению, перспектива последующего знакомства с заплечных дел мастерами меня совсем не радовала. А еще и отрава… Хрен с ним, пусть все идет своим чередом.

Чуть позже мои мысли вернулись к происшествию на кордоне, атакованному неизвестными гуннами. У меня зрело сильное подозрение, что именно этих злоумышленников мы видели ранним утром недалеко от Феррна. И что ехали они именно по наши души. Нет, ну если бы это были обычные торговцы или даже шпионы, то на кой им устраивать эту бойню? Ведь достаточно предъявить документы (а в Гуннланде их делать умеют) и спокойно ехать дальше.

Но нет! Они предпочли убить всех и не стали задерживаться, чтобы убедиться, нет ли выживших. Значит, их гнало вперед нечто срочное. Например, покидающая столицу принцесса. Все сходилось, и я мог похвалить себя за то, что догадался спрятаться. Спрятаться и избежать неминуемой гибели.

А в том, что меня ожидала верная смерть, я даже не сомневался. Люди, способные в момент свалить пятерку опытных бойцов и при этом спокойно ехать дальше, представляли серьезную угрозу. Проклятье! Быстро же начали разворачиваться события. А главное, все предосторожности Кору пошли коту под хвост. Видимо, произошло обычное дело: предательство. Теперь жди беды.

Черт, черт, черт! Как же я не хотел впутываться в это дерьмо! Понятное дело, задница предупреждала о последствиях, но что я мог поделать?

– О чем говорил тот молодой человек? – Голос Вайолетты с некоторым трудом пробился через мои мысли, полные бескрайнего отчаяния. – Тот парень, которого вы расспрашивали. Его слова имеют какое-то отношение к нам?

– Вайю, – Шу успел стащить с головы свой дурацкий шлем и теперь, как никогда прежде, походил на вечно радостного покровителя всех домов умалишенных, – поменьше общайся со всякими… – У него явно вертелось на языке нечто подобное «отбросам», но мальчишка таки решил избежать излишне обидных слов. – Ничего интересного он тебе все равно не скажет.

Его довольная физиономия так подходила ко всем этим полям, кустикам и деревьям, мимо которых мы проезжали, что очень тянуло сделать лицо графа частью общей картины. Скажем, втоптав голову Шу в придорожную грязь. Чтобы мое отвращение к спутнику стало абсолютным, в довершение ко всем своим достоинствам молодчик должен был оказаться еще и трусом. Посмотрим, возможно, мне наконец-то попался идеальный дворянин.

– И все же? – настаивала принцесса, закусив нижнюю губу.

Некоторое время я размышлял, стоит ли озадачивать своих подопечных. А потом решил: какого черта? Любой груз становится легче, когда его делишь с кем-то. Пусть этот кто-то даже не хочет делить ношу.

– Люди, которых мы встретили рано утром, – сказал я, стараясь тщательно подбирать слова, – скорее всего, явились в Фернимар по вашу душу. Это гунны, причем не простые мечники или какие-то шпионы, а специально подготовленные бойцы. Думаю, они готовы на все, чтобы выполнить поставленную задачу. Встреча с ними – конец вашего пути в Дувин и начало свадебного путешествия в Шар.

– Что, в принципе, одно и то же, – едва слышно пробормотала девушка и, покосившись на графа, едущего рядом, погрузилась в молчание.

К моему большому сожалению, ее доблестный телохранитель не пожелал уподобиться опекаемой, а почему-то воспылал горячим желанием побеседовать со мной. Поправив свой некогда белоснежный, а теперь весь в пятнах плащ, граф наклонился ко мне с высоты своего скакуна и осведомился: