Джон Толкин - Властелин Колец [litres]

– Нет проку! Дикие Люди уже высмотрели все, что можно высмотреть в таком плохом воздухе. Они скоро придут и будут говорить.

Между тем военачальники собрались на совет. Но не успел он начаться, как из кустов выступило еще несколько оживших шишиг , так схожих с Ганом, что Мерри не смог бы отличить их друг от друга. Они тут же обратились к своему вождю на гортанном, ни на что не похожем языке. Выслушав их, Ган повернулся к Королю.

– Дикие Люди говорят много разных вещей, – раздумчиво начал он. – Пусть ваша будет осторожней! За Дином много людей. Час ходьбы отсюда. – Он показал в сторону чернеющей впереди горы-маяка. – От этого места и до новых стен, которые построили каменные люди, все пусто. Но и стен больше нет. Там, где раньше стояла стена, — гургун . Они разбивают стены громом, который взяли с неба, разбивают их бревнами из черного железа. Но они не берегутся. Не смотрят по сторонам. Думают, их друзья смотрят за всеми дорогами. Думают, никто не пройдет!

Ган издал горлом какие-то странные клокочущие звуки, означавшие, по-видимому, смех.

– Отлично! – вскричал Эомер. – Тьма тьмой, а все же светит нам и огонек надежды! Враг хитер, но его хитрость нам на руку. Проклятая темень отлично прикрыла нас. А оркам, видно, так не терпится разнести Гондор по камешку, что они забыли обо всем на свете! Я боялся этого препятствия больше всего: они могли бы долго удерживать стену. Но теперь, если уж нам удалось зайти так далеко, мы обязательно прорвемся!

– Еще раз благодарю тебя, Ган-бури-Ган, Вождь Лесного Народа! – воскликнул Теоден. – Пусть тебе сопутствует удача! Спасибо за вести и помощь!

– Пусть ваша убивает гургун ! Пусть убивает злых орков! Вот тогда Дикие Люди будут довольны. Слова им ни к чему, – ответил Ган. – Прогоните нехороший воздух! У вас есть светлое железо. Возьмите его и прогоните тьму!

– Ради этого мы и ехали сюда, – заверил Король. – И не отступим! А чего нам удастся добиться, покажет завтрашний день.

Ган-бури-Ган опустился на корточки и в знак прощания коснулся земли бугристым лбом; затем встал, сделал шаг – и вдруг остановился, принюхиваясь, как зверь, почуявший незнакомый запах. Глаза его засверкали.

– Ветер меняется! – крикнул он и с этими словами исчез во мраке, – никто даже глазом не успел моргнуть.

Пропали и его приближенные. Больше всадники Рохана их уже никогда не видели. В отдалении, на востоке, снова раздался дробный стук барабанов. Странными и безобразными показались роханцам Дикие Люди, но никому и в голову не пришло заподозрить их в измене.

– В проводниках больше нужды нет, – сказал Эльфхельм. – Среди нас есть всадники, которые в мирные дни бывали в Мундбурге, я в том числе. Когда мы выйдем на главный тракт, он как раз свернет к югу. Оттуда до стены еще лиг семь. Раньше по обе стороны дороги росла трава. Гондорские гонцы всегда делают ставку на эту часть пути, когда спешат. Мы поскачем быстро и без лишнего шума.

– Жестокая сеча ждет нас впереди. Потребуются все наши силы, – молвил Эомер. – Всадники нуждаются в отдыхе. Мой совет – выступим ночью и рассчитаем так, чтобы выехать на городские поля с первым лучом солнца – если, конечно, солнце встанет. А нет – битва начнется по знаку Повелителя.

Теоден постановил быть по сему; военачальники разошлись, но вскоре Эльфхельм воротился.

– Вернулись разведчики, о Король, – доложил он. – За тем серым лесом ничего подозрительного не видно. Вот только двое убитых и две мертвые лошади.

– И что же? – спросил Эомер. – Кто эти убитые?

– Похоже, гондорские гонцы. По-видимому, один из них – Хиргон. По крайней мере в его руке зажата Красная Стрела. Но труп обезглавлен, так что точнее не скажешь. Можно еще добавить: когда их настигли, они скакали прочь от города. Должно быть, у стены они встретили врагов. С тех пор прошло уже добрые две ночи, если гонцы, по своему обыкновению, меняли в пути лошадей. Достигнуть Города и повернуть нам навстречу они не могли никак.

– Значит, Дэнетор не знает, что мы получили Стрелу, – нахмурился Теоден. – Должно быть, он отчаялся нас дождаться.

– Когда спешишь, отсрочка не к добру, – сказал Эомер. – Но лучше поздно, чем никогда, и мне кажется, с тех пор, как люди умеют говорить, эта старая пословица никогда еще не была так кстати!

Стояла ночь. Роханские всадники молча мчались вдоль обочин тракта. Дорога, огибая подножие Миндоллуина, постепенно отклонялась к югу. Вдалеке почти прямо по ходу на черном небе стояло багровое зарево, наполовину скрытое темным склоном исполинской горы. Войско уже приближалось к стенам Пеленнора, но признаков рассвета не было и в помине.

Король ехал в середине головного отряда в окружении своих дружинников. Следом скакал эоред Эльфхельма. Мерри заметил, что Дернхельм покинул свое место в строю и под прикрытием темноты постепенно начал выезжать вперед, пока не поравнялся с дружинниками Короля. Вдруг головной отряд остановился. Мерри услышал негромкие голоса. Вернулись разведчики, побывавшие почти у самых стен. Они рассказывали Королю о том, что им удалось увидеть.

– Пожары, пожары, Повелитель, – говорил один. – Город в кольце огня. У стен кишат враги. Похоже, неприятель бросил туда почти все силы. У наружной стены, сколько мы могли судить, почти никого нет, а кто есть – разбирают стену и по сторонам не смотрят.

– Вспомни, о государь, слова Дикого Человека! – подал голос второй. – В мирное время я жил на верхних пастбищах и тоже умею ловить вести из воздуха. Меня зовут Видфара 548. Помяни мое слово, государь: ветер меняется! Слышен запах моря. Соль в воздухе – ее ни с чем не спутаешь! Утром погода станет другой. Когда ты минуешь внешние стены, проглянет солнце.

– Если ты прав, да будут благословенны годы твоей жизни, Видфара, отныне и до смертного твоего часа, – ответил Король, просветлев лицом.

Повернувшись к дружинникам, он возгласил так, что его могли слышать и всадники первого эореда :

– Наш час настал, о дети Эорла, всадники Марки! Пред вами – пламя и враги, за вами – далекий дом. Помните: битва идет на чужой земле, но слава, которую вы себе стяжаете, останется вашей навеки! Вы дали слово. Настало время сдержать его! Во имя Короля, во имя земли нашей и во имя дружбы!

Роханцы ударили копьями о щиты.

– Эомер, сын мой! Ты поведешь первый эоред , – продолжал Теоден. – Держись в середине, при королевском знамени. Эльфхельм! Как только мы возьмем внешнюю стену, ты поведешь своих воинов на правый фланг, а Гримбольд 549– на левый. Остальные пусть следуют за ними по своему усмотрению 550. Удар старайтесь наносить в самую гущу. Мы не знаем, что делается на поле, и сказать пока больше ничего нельзя, но повторяю: Тьмы – не бойтесь! Вперед, на битву!