Джон Толкин - Властелин Колец [litres]

616Синд. «Да здравствуют невелички! Слава невеличкам!»

617 Даур – синд. «мудрый» (перевод имени Фродо, см. прим. 34). Бераэль – перевод имени Сэмуайз (см. прим. 41). Коннин эн Аннун – «Герои Запада». Эглерио – «слава».

618Кв. «Слава им! Великой славой мы будем их славить!»

619Кв. «Хранителям Кольца слава наивысшая!»

620В письме к сыну Кристоферу от 7–8 ноября 1944 г. (П, с. 99–100) Толкин пишет: «…Воскресение – величайшая «эвкатастрофа» из возможных (см. прим. 605. – М.К. и В.К. )… и производит в душе… особенное чувство – христианскую радость, творящую слезы, потому что она близка к печали, а вернее, потому, что исходит из тех источников, где Радость и Печаль едины, где они примирились друг с другом, ибо и самость, и альтруизм, растворившись в Любви, исчезают».

621Синд. «тонкая струящаяся листва». См. о ней Приложение А, I, гл. 1.

622Толкину часто снился сон о гигантской черной волне, нависшей над мирными зелеными полями. Этот сон навел его на мысли об Атлантиде, которой он посвятил свое раннее незаконченное произведение «Потерянная дорога» («The Lost Road»). Этот сон унаследовал от отца и сын Кристофер. В письме в издательство Houghton and Mifflin (1955 г.) Толкин пишет (П, с. 220): «Хотя я не пытался соотнести форму изображенных мной гор и равнин с тем, что говорят или предполагают геологи относительно ближайшего прошлого, в моем воображении эта история действительно «имела место» в какой-то реальный период жизни Старого Мира, на нашей планете». Таким образом, Нуменор неизбежно ассоциируется с Атлантидой (одно из названий Нуменора после его падения – Аталантэ , что на квенийском языке означает «погибшая»). В письме к Е. С. Оссен-Дрийвер Толкин пишет (П, с. 303): «Сказания о Нуменоре… плод использования мною в своих целях легенд об Атлантиде; эти сказания не основаны на каком-то особом знании, но связаны с глубоко личным отношением к этой легенде – легенде о людях, которые принесли культуру из-за моря. Она сильно повлияла на воображение народов тех стран Европы, берега которых выходят на запад».

623Шиппи (с. 151) замечает, что песнь орла стилистически напоминает псалмы 23 и 32. Употребление в этой песне архаических английских слов уе и hath, по мнению Шиппи, является прямым указанием на классический английский перевод Библии («Authorised version»). «Пойте, радуйтесь» – эхо псалма 32: 1–3: «Радуйтесь, праведнии, о Господе, правым подобает похвала… воспойте Ему песнь нову, добре пойте Ему с восклицанием». Далее в этом псалме есть такие строки: «Не спасется царь многою силою, и исполин не спасется множеством крепости своей… Се, очи Господни на боящихся Его, и уповающих на милость Его. Избавить от смерти души их, и препитати я в глад» <<���Церковнославянский текст, принятый в богослужебном обиходе.>>. В контексте ВК эти слова как нельзя более уместны и звучат почти как комментарий автора к описываемым им событиям: возможно, их и следует считать таким неявным комментарием для «посвященного» читателя. Псалом 23 в русском переводе звучит так (в сокращении): «…Поднимите, врата, верхи ваши, и поднимитесь, двери вечные, и войдет Царь славы. Кто этот Царь славы? Господь крепок и силен, Господь сильный в брани. …Господь сил, Он – Царь славы» <<���Русский перевод, синодальная версия.>>. В комментарии к этому псалму, который дает толковая Библия Лопухина (СПб., 1904–1907), говорится: «Повод написания этого псалма – перенесение Кивота Завета… в скинию на Сион, когда уже процессия приближалась к узким и маленьким воротам Иерусалима, почему Давид восклицает: «Поднимите, врата, верхи ваши…» …Ворота в древних городах устроялись очень низкими, с подъемным верхом».

Так через систему намеков и аллюзий Толкин создает неявный символический пласт, который будет сопровождать будущую коронацию Арагорна и его вход в город. Одно из толкований этого псалма заключается в том, что этот текст пророчески возвещает сошествие Христа в ад после распятия для вызволения оттуда добродетельных язычников, пророков и праведников («ворота ада» – сочетание, хорошо известное христианской фразеологии: так, например, в Евангелии от Матфея, 16:18, говорится о Церкви Христовой, что «врата ада не одолеют ее». – М.К. и В.К. ). «Конечно, песнь орла не об этом, – пишет Шиппи. – Когда в ней говорится, что Черные Ворота разбиты, в виду имеется, конечно же, Мораннон, реальное место в Средьземелье, а слова «Король опять грядет воцариться» – об Арагорне. Однако первую из этих строк очень просто отнести к Смерти и Аду… вторую же – к Христу и Второму Пришествию… Почти явная ссылка на христианскую традицию была в этом случае сознательной – об этом можно догадаться по дате падения Саурона, которую так заботливо уточняет Гэндальф: это 25 марта (см. прим. 614. – М.К. и В.К. )… Можно усомниться, что задуманное Толкину удалось. Значения 25 марта не замечает почти никто; высокий стиль орлиной песни никого особенно не впечатляет; и, хотя сам Толкин плакал над величием Кормалленского Поля (П, с. 321. – М.К. и В.К. ), многим читателям радость, слезы и смех героев (особенно Сэма) показались неубедительными. Но Толкин и сам немало постарался, чтобы избежать в ВК прямых ассоциаций с христианством, – как и автор «Беовульфа», он старался идти «между Ингельдом и Христом» (см. прим. 172, Эарендил ), между Библией и языческим мифом. Старание, с которым он поддерживает это равновесие (в высшей степени искусственное, хотя говорить об этом обычно не принято), очевидно, и задним числом его можно найти почти на любой странице ВК».

624В одном из писем читателям (1963 г., П, с. 323) Толкин пишет: «Возможно любить сразу нескольких особ противоположного пола, только по-разному и с разной силой. Не думаю, чтобы чувства Эовейн к Арагорну сильно изменились, когда всем стали видны его истинные власть и величие… она могла продолжать любить его по-прежнему – любить и восхищаться…» На удивление читателя – не слишком ли быстро созрела любовь Фарамира и Эовейн? – Толкин отвечает: «В периоды великих тревог чувства и решения созревают быстро… к тому же речь идет вовсе не об эпохе «придворной любви» с ее претензиями; мы имеем здесь дело с культурой более примитивной (т. е. менее испорченной) и более благородной… Думаю также, что Вы несправедливы к Фарамиру. Отец подавлял его – но не так, как может подавлять сына гордый и суровый отец в обычной семье: Фарамир чувствовал себя перед Дэнетором так, как мог чувствовать себя какой-нибудь нуменорец перед владыкой одного из нуменорских государств. У него не было ни сестры, ни матери (Эовейн тоже росла сиротой), а брат относился к нему немного «по-командирски». Фарамир привык уступать и не высказывать вслух своего мнения; при этом он имел дар управлять людьми – таким даром обычно наделены те, чьи мужество и решительность видны всем, но кто в то же время скромен, благороден и справедлив даже в мелочах, а также добр и милосерден. Я думаю, что Фарамир очень хорошо понимал Эовейн».