Кристофер Холт - Когда исчезли все люди [litres]

Макс подумал о голодных псах, которых они видели днём, безумной дворняге в кофейне, кровавых пятнах на полу в магазине, и его передёрнуло.

Он вывел Гизмо и Крепыша на середину главной дороги. Зданий вдоль неё было меньше, и они стояли дальше от проезжей части, за оградами. Впереди домов не было вовсе – вместо них показались засыпанные гравием площадки с большими металлическими контейнерами и какими-то странными механизмами. Дальше возвышались мрачноватые башни города, которые, казалось, закрывали собой весь горизонт от края до края.

– Город совсем близко! – радостно тявкнула Гизмо. – Бежим туда!

– Не уверен, что это хорошая мысль, – буркнул Макс, с опаской поглядывая на тёмные гравийные площадки. Уличные фонари мерцали вдоль дороги, но их свет падал только на тротуар и проезжую часть. А дальше – тьма. Кто знает, что может скрываться там?

– Ну и что нам тогда делать? – спросил Крепыш.

– Думаю, мы заслужили отдых, – ответил Макс.

Через дорогу от супермаркета он увидел выстроившиеся в линию дома высотой в несколько этажей. Они были окрашены в голубой цвет; каменные и бетонные дорожки с металлическими перилами шли вдоль ряда одинаковых дверей и окон. Макс ходил в такие дома – апартаменты – с вожаками своей стаи в гости к их друзьям.

– Пошли, – скомандовал лабрадор. – Заберёмся повыше, а там посмотрим!

Он пронёсся по пустой парковке у апартаментов мимо переполненного мусорного бака за покосившейся загородкой и почтовых ящиков, громоздившихся один на другом. Потом завёл своих друзей на четыре марша вверх по лестнице. Ступеньки были необычные: из смеси грубого бетона с крупными гладкими камнями. Крепыш и Гизмо поспешали как могли на своих коротких лапках. К счастью, пространство между ступенями было не слишком большое.

На верхнем этаже Макс подошёл к краю дорожки и посмотрел сквозь металлические перила вдаль, за гравийное поле, чтобы лучше обозреть город.

Как и все другие места, где они побывали, этот город тоже по большей части был погружён во тьму. Небоскрёбы с такого близкого расстояния казались огромными чёрными обелисками. Окна слегка мерцали в свете уходящего дня, но на улицах не было заметно никакого движения.

Ещё одно обезлюдевшее место. У Макса упало сердце. Какой долгий путь они проделали, а людей так и не встретили – ни своих, ни чужих. Куда они подевались? Почему уехали? Как их найти? Лабрадор выбился из сил. Но теперь хотя бы можно поспать. А завтра, вероятно, они подойдут ближе к разгадке… Может, они наконец хотя бы отыщут Мадам…

– Эй, видишь это? – спросил Крепыш, ткнув Макса в бок, и указал лапой на центр города.

Пёс просунул морду между прутьями перил и прищурился. Сначала он думал, его обманывает заходящее солнце – просто последние лучи отражаются от стёкол.

Но вскоре совсем стемнело, и стало ясно: одно из зданий освещено.

Яркие прожекторы подсвечивали снизу высокое квадратное здание, которое выглядело знакомым. Что-то подобное Макс видел по телевизору. Но дело было не только в прожекторах – внутри тоже горел свет, и – возможно ли? – за стёклами двигались тени.

Движение.

– Что вы там увидели? – спросила Гизмо, подскакивая и толкаясь, чтобы найти точку для обзора поверх спин двух своих друзей.

Макс вытащил голову из просвета в перилах.

– Это дом с людьми! – возбуждённо пролаял он. – И внутри кто-то есть! – Лабрадор так яростно завилял хвостом, что едва не сбил с ног Крепыша. – Мы проведём ночь здесь, а завтра решим, куда нам идти.

На втором этаже здания три собаки обнаружили незапертые апартаменты, в которых пахло не так отвратительно. Тут приятели напились воды из унитаза и свернулись калачиками на незастланной кровати. Макс спал беспокойно: ему снились то злые волки, то клубящаяся тьма, то нежные объятия, то изобилие еды. Однако пережитые волнения не дали ему погрузиться в сон надолго. Он продолжал размышлять. Что в том освещённом здании? Люди? Вдруг они только и ждут собак вроде него, Крепыша и Гизмо, чтобы сказать им: «О, как это мы вас забыли? Пойдёмте с нами. Мы найдём вожаков ваших стай!» И ему больше не придётся переживать из-за злобных волков, жаждущих его крови, или наползающей на небо тьмы, которая гонится за его людьми. Вдруг он встретится с Чарли и Эммой, а Крепыш и Гизмо тоже найдут своих, и Мадам усмехнётся и скажет, что её ноющие кости на самом деле не предвещали ничего плохого, и всё страшное останется в прошлом?

Макс поднялся первым, как только рассвело, и стал прохаживаться у кровати, пока двое его друзей не проснулись от звуков его тяжёлой поступи.

– Давно пора! – гавкнул Макс. – Пошли!

После непродолжительного визита в супермаркет через дорогу, где состоялся короткий завтрак, собаки тронулись в путь.

Этим утром было прохладнее: дул сильный ветер – он разгонял жару. Макс намеренно шёл вдоль жёлтых линий по центру дороги. Краем глаза он внимательно следил, не промелькнёт ли какой-нибудь хищник под большими машинами на гравийных площадках или за стенами из металлических контейнеров. Но вокруг было пусто, как и вчера.

Крепыш и Гизмо на ходу рассуждали, что они найдут в том доме. Гизмо была настроена на встречу с людьми. Кто ещё мог включить свет?

– Ну, там, вероятно, не все люди, – заметил Крепыш. – Все не поместились бы в одном здании, я так думаю. Но, слушай, Гиз, если мои люди там, они возьмут тебя к себе!

– Или мои. Если вожаки моей стаи там, – включился в беседу Макс, уверенно шагая вперёд.

Крепыш скривился:

– Вожаки его стаи тебе не понравятся. Один из них – мальчик, а мальчики буйные. Вожак моей стаи – девочка, и она будет нянчиться с тобой, как никто другой!

– А если я люблю буйные игры? – Гизмо подскочила и щёлкнула зубами.

– Ну, это она тоже умеет! – заверил подругу Крепыш. – Она хороша и в том и в другом!

Макс хмыкнул и сосредоточился: они приближались к первым городским улицам. Впереди маячило нечто вроде автостанции с маленькими стеклянными навесами и табличками перед ними. Здесь стояло несколько длинных белых автобусов с выцветшей рекламой на боках.

За автостанцией расходились в разные стороны улицы с домами поменьше, чем небоскрёбы в самом центре города. На стенах некоторых были нарисованы затейливые картинки, изображавшие людей, которые играли с животными. Макс нахмурился: какой-то хулиган забрызгал красной краской из баллончика некоторых животных на картинах. Это не было похоже на зловещие знаки, которые он видел накануне, – здесь кто-то явно выплёскивал на стены ярость, рисуя поверх животных кресты; красивые картины испортили, чтобы сорвать злость. Максу это совсем не понравилось.