Джон Норман - Свидетельница Гора

Глаза широко распахнуты. Дыхание срывается. Грудь тяжело вздымается в попытках протолкнуть воздух в лёгкие. Тело, лежавшей передо мной животом прямо на камнях девушки, блестит от пота.

— Разумеется, — сказала я, — если бы вас действительно проверяли в деле, то можно было бы ожидать некоторых отличий. Наверняка, Вы были бы обнажены и в ошейнике. На моём месте стоял бы мужчина с плетью или стрекалом в руке. Причём мужчина, скорее всего, был бы не один. Ну, и так далее.

— Понимаю, — с трудом переводя дыхание прошептала Леди Констанция.

— Тем не менее, — продолжила я, — думаю, теперь у Вас есть понимание того, что может быть вовлечено в этот акт.

— Да, — прошептала она в страхе. — Спасибо, Дженис.

— Наверное, теперь Вы сожалеете о своей просьбе, — предположила я.

— Нет, — покачала головой пленница.

— И Вы не чувствуете себя оскорблённой или униженной? — спросила я.

— Нет, — ответила она.

Пожав плечами, я покинула клетку, не забыв закрыть за собой дверь. Уже выходя в коридор, я оглянулась назад, констатировав, что узница всё ещё лежит на полу в своём крохотной платьице, которое она носила во время наших занятий. Высоко задравшийся подол нисколько не скрывал её прекрасных ног. Мне показалось, что Леди Констанция была изрядно напугана.

Испуг испугом, но уже на следующую ночь она заявила мне, что хочет узнать что-нибудь об интимных упражнениях рабынь. Я даже представить себе не могла, откуда она, свободная женщина, могла разузнать об их существовании.

— Насколько беспомощны вы! — шумно вздохнула моя подопечная, когда я закончила краткое описание так заинтересовавших её упражнений.

— Да, — не могла не согласиться я. — Мы, действительно беспомощны.

Когда в этот раз я оставила клетку и заперев дверь на замок, окинула узницу взглядом, она по-прежнему стояла на коленях.

— Я бы на вашем месте надела вуаль и одежды сокрытия, — не смогла я удержаться от совета.

— Дженис? — переспросила она, выходя из состояния глубокой задумчивости.

— Охранник обязательно зайдёт сюда во время обхода, — предупредила я. — Не думаю, что будет разумно позволить ему видеть вас, в таком виде.

— Почему? — спросила Леди Констанция.

— Думаю, для всех будет лучше, — пожала я плечами, — если он не узнает, насколько Вы красивая.

— Почему? — полюбопытствовала пленница.

— Он может принять Вас за рабыню, — объяснила я.

— Понимаю, — улыбнулась она.

— Разве вам не кажется, что это может быть ужасно, — поинтересовалась я.

— Не-а, — мотнула головой Леди Констанция.

— Ох, — выдохнула я.

— А что будет, если он так и сделает? — спросила она.

— О, Вы даже представить себе не можете того, что такое быть объектом необузданного, неистового, не поддающегося контролю мужского желания, — покачала я головой. — Вы просто не в состоянии понять того, что каково это, быть бесправным объектом такой жажды и страсти, которая может быть разожжена только женщиной, находящейся в неволе.

Девушка ошарашено уставилась на меня.

— Представьте себе, мужчины запросто могут убить за нас, — сказала я.

— Я понимаю, — испуганно прошептала она.

— За нас даже войны велись, — добавила я.

— Да, я знаю об этом, — кивнула моя подопечная.

— Безусловно, — усмехнулась я, — некоторые мужчины предпочитают золото, но даже золото обычно ценится не само по себе, а за то, что на него можно приобрести, в том числе и купить кого-то из таких как мы.

— Я понимаю, — шёпотом проговорила девушка.

— Несомненно, решётки защитили бы вас, — сказала я. — Вы всегда могли бы отходить к другой стороне всякий раз, когда охранник попытался бы до вас дотянуться. Признаться, я не думаю, что хозяин подземелий разрешил бы ему взять ключ.

— А что, если бы он смог открыть клетку? — полюбопытствовала узница.

— И взял бы вас как рабыню? — уточнила я.

— Да, — быстро закивала она головой.

— Спросите лучше о возможности чего-нибудь не столь ужасного, — простонала я.

— Дженис! — просительно протянула Леди Констанция.

— Если бы он взял вас, то, несомненно, обращался бы с вами так, словно Вы рабыня, — пояснила я.

— И что бы он делал при этом?

— Ну не знаю, — пожала я плечами. — Например, он мог бы оплеухой и сбить вас на пол, где Вы смогли бы быстро изучить то, что означает для мужчины, получить от вас удовольствие. И это было бы всего лишь началом.

— И я должна была бы обслуживать его?

— Причём очень продолжительное время, — заверила её я, — исполняя все его самые извращённые прихоти.

— Но Ты ведь не спрятана за решеткой, — заметила девушка, — значит ли это, что тебя часто и без разбора хватают все кому не лень.

— Для моего использования существует список, — пояснила я, впрочем, не уточнив, что, по моему мнению, в том списке моё использование было излишне строго ограничено. Как мне казалось, тому было две причины, во-первых, это сделало меня чем-то вроде приза за охранников, таким образом, удовольствие, которое они получали не столь часто как могли бы желать, служило своего рода инструментом их контроля, а во-вторых, служило инструментом уже моего собственного контроля. Само собой разумеется, эту вторую причину я крайне не одобряла, однако нисколько не сомневалась в её эффективности. Есть много способов управлять женщиной и, конечно, одним из них является контроль над её удовлетворением.

— В моем городе, Бесните, — удивлённо заговорила моя подопечная, — рабыни многочисленны. Мужчины их видят во множестве, не обращая на них особого внимания. В большинстве районов города невольницы могут ходить относительно безопасно.

— Несомненно, многие мужчины вашего города владеют собственными рабынями, — пожала я плечами, — либо имеют доступ к ним, возможно, в тавернах или борделях.

— Конечно, — согласилась Леди Констанция, и тут же осведомилась: — Но разве здесь, в городе над этими подземельями это как-то по-другому?

— Да, — кивнула я и не удержалась от улыбки. — В этом городе недостатка в рабынях не ощущается.

И, конечно, это было чистой правдой. Признаться, меня саму поразили количество и красота здешних рабынь. Вообще, этот город показался мне чрезвычайно богатым. Впрочем, для меня было вполне ожидаемо то, особенно если учесть натуру мужчин этого мира, что многие из его богатств будут носить ошейники. Надо заметить, что мне уже разрешали, как другим моим товаркам, конечно, время от времени и ненадолго покидать подземелья. Город наверху оказался очень красивым. Можно было сказать, что это была величественная и прекрасная друза драгоценных камней, выросшая высоко в горах.

— Значит ли это, что для рабыни можно быть не в клетке, и при этом быть в относительной безопасности? — спросила пленница.