Джон Норман - Свидетельница Гора

Тогда, не спрашивая его разрешения, я опрокинулась перед ним на спину, уложив связанные запястья под слегка выгнутую поясницу и немного приподняв левое колено. Это было одно из тех положения, в которых, как мне преподавали, следовало ложиться перед мужчиной.

— О-о, — насмешливо протянул он. Я смотрю, Ты — смелая рабыня.

— Так накажите меня, — предложила я, — если Вы недовольны.

Это тоже было высказывание, которому меня научили в загонах.

— Когда-то я мечтал, — вдруг признался мужчина, — увидеть тебя лежащей передо мной подобным образом.

— О, Господин, — простонала я, — я действительно люблю Вас!

Однако ответом мне стал лишь его насмешливый взгляд полный презрения и скепсиса.

— Даже если Вы мне не верите, Господин, — прошептала я, — не берите это в голову. Я перед вами, я ваша рабыня. Просто пользуйтесь мной в своих целях. Я готова служить любым желаниям своего Господина.

Я чувствовала, как его присутствие распаляло во мне желание, подавляя мой разум. Всё моё тело, казалось, горело в огне. Мне стало жарко. Моё тело само тянулось к нему. Я была мокрой, как текущая рабыня.

— Я не мужчина твоего мира, — усмехнулся он.

Я лежала перед ним, готовая и нетерпеливо ожидающая своего покорения. Я хотела почувствовать ошеломление страсти, хотела быть унесённой в восторженное безумие, я жаждала быть любимой, почувствовать на себе его потребности и желание.

— Неужели Вы думаете, что я хочу терпеть вялую нежность прирученных мужчин? — простонала я. — Вы же отлично знаете, чего я хочу и в чём нуждаюсь! Вы знаете, что я нуждаюсь в Господине!

— Знаю, — заверил меня мужчина. — Но меня послали сюда вовсе не с целью приобретения рабыни для моего личного удовольствия.

— Вас послали? — удивлённо переспросила я. — Сюда?

— Да, — кивнул он.

— Зачем? — спросила я.

— О-о, — протянул господин. — Я приехал сюда и по моему собственному желанию тоже.

Память тут же услужливо подсказала, какую ненависть он испытывал ко мне.

— Господин? — не выдержала я повисшего молчания.

— Не думай, что я не хотел ехать, — сказал он. — Нет. Было много других, кто также смог бы опознать тебя, но кто не испытывал желания покидать свои дома. Но именно я вызвался выполнить это задание.

— Кто смог бы опознать меня? — не озадаченно повторила я.

— Да, — кивнул он.

— Я не понимаю, — пролепетала я.

— Уверен, у тебя есть идеи о том, почему меня послали сюда, — усмехнулся мужчина.

— Нет, — растерялась я.

— Неужели Ты, действительно, ещё не догадалась, с какой целью я прибыл сюда? — осведомился он.

— Нет, — ответила я.

— Чтобы убить тебя, — сообщил мне мой господин.

Я замерла, лёжа на полу и чувствуя, как покрываюсь холодным потом, ошарашенная внезапно свалившейся на меня информацией.

— Ты знаешь, конечно, почему тебя продали в Трев, — сказал он, отвернувшись от меня.

— Нет, — выдавила я из себя.

— Подошла бы любая, в ком обнаружились бы требуемые качества, — заговорил мужчина снова после долгого напряжённого молчания, — но они купили именно тебя. Им нужен был кто-то, кто следил бы на узником, при этом оставаясь совершенно неосведомлённой в делах нашего мира. Некто зависимый, невинный и наивный, способный исполнять тюремные обязанности, освободив, тем самым, от той ответственности свободных мужчин, и, таким образом, сведя к минимуму контакты пленника с окружающим миром. Короче, им была нужна рабыня. Кто ещё может быть лучше ограничен и контролируем, особенно по сравнению со свободными людьми? Причём им нужна была такая рабыня, у которой вряд ли возникли бы какие-либо отношения, обусловленные её жизнью до ошейника. А ещё эта рабыня должна была быть полностью неосведомлённой в делах нашего мира, от которой логично было бы ожидать, что она не будет участвовать ни в каких делишках, вроде торговли, предложения или принятия взяток и так далее.

Мужчина зло швырнул плеть в солому. Признаться это напугало меня. Уж лучше бы он оставил её в руке. После того, что я услышала, она казалась мне меньшим злом.

— У Коса есть свои источники информации, — продолжил он. — Они-то и доложили, что узник сбежал. Это было давно. Нетрудно догадаться, да это почти бесспорно, что он будет стремиться вернуться в Ар. А его присутствие в городе может значительно изменить расклад сил. Кроме того, есть некая причина полагать, что уже сейчас он может быть в городе.

Признаться, я с трудом понимала, что он мне говорит.

— Странно, — проговорил мужчина, — говорят, что он не сознаёт самого себя. Похоже, это результат какой-то травмы или раны. Возможно, частично из-за последствий этой травмы, его теперь невозможно узнать. Короче говоря, в настоящее время всё выглядит так, что он сам не знает кто он такой, и при этом остаётся не узнанным другими.

Наконец он повернулся лицом ко мне.

— А вот Ты, — ткнул он в меня пальцем, — конечно, сможешь моментально опознать его. Ведь Ты часто видела его в Треве. Именно он был заключенным номер Сорок один, в коридоре безымянных узников, в подземельях Трева. Эти сведения получены прямо из администрации Трева. Фактически, Ты — теперь одна из очень немногих людей, которые смогли узнать его, и единственная, чьё местонахождение стало известно.

Мужчина сделал пару шагов ко мне. Я поднялась на колени, испуганно глядя на него и пробуя на прочность путы на запястьях.

— Ты, конечно, могла бы предположить, — продолжил он, — что тебе сохранят жизнь, чтобы Ты могла бы идентифицировать того человека для Коса, чтобы мы затем смогли бы исправить оплошность допущенную в Треве, удалив его с игровой доски, этот вариант был рассмотрен, однако отклонён. Дело в том, что Ты — рабыня, а он — свободный мужчина. При таком раскладе тебе нельзя доверять его опознание. Конечно, Ты будешь подозревать, что твоё слово для него будет равнозначно смерти. Значит, велика вероятность того, что Ты сделаешь вид, что не узнавала его, даже если это будет он. Кроме того, Ты показала себя достаточно умной женщиной, чтобы понять, что сразу после этого опознания, твоя жизнь не будет стоить ничего, потому как, что сторонники Коса, что сторонники Ара, узнав о том, что Ты сделали, и, в частности, потому что Ты — рабыня, могли бы покончить с тобой без лишних сантиментов. Особенно неприятной оказалась бы для тебя встреча с кем-нибудь из Ара. Я думаю, тебе как рабыне, и самой хорошо известно какое наказание ждёт несвободного человека, за нанесение вреда, любого прямого или косвенного, свободному человеку.

Вот последние его слова я поняла более чем хорошо, и задрожала.

— Вижу, что знаешь, — кивнул господин. — И теперь встаёт ребром вопрос того, что сможешь опознать его для других, для тех, кто Ар поддерживает. Опасность этого была признана чрезмерной. Надеюсь, Ты понимаешь, что подполье Ара оказывающее сопротивление его оккупации, в частности группа бандитов под названием Бригада Дэлька, состоящая главным образом из ветеранов кампании в дельте Воска, не должно определить его местонахождение. Он может быть использован, даже в его текущем состоянии, как символ сопротивления.