Рошани Чокши - Звездная королева [litres]

И все же, какие цели преследовало королевство, сокрытое между миром людей и Иномирьем? И почему выбор пал на меня? Я уже поняла, что Акаран и Бхарата отличаются друг от друга как день и ночь. Но было нечто захватывающее в этих различиях… обещание перемен, таящееся в камне дворцовых коридоров.

Утром, когда я проснулась, Амара рядом не было. Я коснулась пальцами его половины кровати – холодные простыни, значит, он встал уже давненько. Плохой знак для первого дня в роли королевы. Я потянулась к волосам и, с трудом сдержав стон, понадеялась, что Амар ушел затемно. Я буквально запуталась во всклокоченных прядях – ну сущая дикарка.

Пол заливал серый дневной свет, озаряя золотые бордюры, тянущиеся вдоль стен, и резные двери. Я вертела головой, все еще не веря своим глазам. Вчера утром я думала, что вскоре буду бродить по коридорам царства мертвых, но вот я здесь…

– Рани? – послышалось снаружи, и я узнала голос Гупты. – Пожалуйста, наденьте что-нибудь повседневное. Я подожду здесь, дабы сопроводить вас в трапезную, где мы сможем обсудить ваши дела на сегодня.

Сопроводить? Дела? В Бхарате я никогда не жила по расписанию.

– Хорошо, спасибо, – откликнулась я дрожащим голосом.

Над чашами с водой в прилегающей комнате клубился пар. Я подергала себя за волосы, разглядывая грязные пряди. С тем же успехом я могла и не покидать джунгли.

Когда я умылась и вернулась в спальню, кровать была застелена, а поверх покрывала лежало ярко-зеленое шелковое сари. Тут же стояла кварцевая чаша с массивными кольцами, еще одна – с горстью браслетов, и третья – с изящной цепочкой на лодыжку с подвесками-соловьями.

Я медленно завернулась в шелк, наслаждаясь его прикосновениями. Двигаться в нем было почти страшно – а ну как разорвется, – но ничего ужасного не случилось. Я медленно перебрала тяжелые украшения, но в конце концов не смогла ничего надеть. Ямочка меж ключиц казалась холодной и пустой без маминого ожерелья, и никакие драгоценности не могли его заменить.

Когда я вышла из комнаты, Гупта сверкнул зубами в улыбке, кивнул и устремился прочь. Несмотря на холодность Акарана, бледные стены его коридоров и зеркальные панели фойе будто пели мне. Все в той же трапезной нас ждал стол с блюдами, полными снеди и фруктов. Я придвинула стул поближе, украдкой посматривая в окно на бесплодный пейзаж Акарана. Мое нынешнее одиночество было куда хуже беспрестанных взглядов в гареме раджи. Там я хотя бы знала, кто наблюдает. А здесь меня изучали, взвешивали и испытывали даже стены.

– Надеюсь, вы хорошо спали, – сказал Гупта.

– Да, благодарю. – Я оглядела просторный зал. – Составите мне компанию?

Он колебался, как и вчера, избегая смотреть мне в глаза.

– Полагаю, это будет приемлемо.

Я с трудом удержалась от шутки, мол, я не кусаюсь… часто.

Едва усевшись, Гупта тут же начал натирать стол и искать несуществующие пылинки.

– Я знаю, Амар за меня извинялся. – На сей раз голос его звучал тихо, нерешительно.

Я застыла. Он назвал Амара по имени. Я никогда не слышала, чтобы кто-то из придворных или советников обращался так к моему отцу, как бы ни были они близки. Любой из них скорее бы себя обезглавил. Гупта смотрел на меня робко, возможно, с любопытством – ждал, как отреагирую на подобное панибратство. Когда я промолчала, он заметно расслабился.

– Да, но в том не было нужды, – наконец промолвила я. – По-моему, ваше пренебрежение правилами придворных речей и этикета весьма… освежает.

Гупта округлил глаза и почесал нос:

– Правда?

– Для меня это неважно, – улыбнулась я.

Он ухмыльнулся в ответ, и нос его расплылся по лицу.

– Рад это слышать, рани.

Я прикусила щеку. Я не желала быть пленницей незримых рамок для каст и чинов. В голове эхом отдавались слова отца: бессмертие в чувствах. Если это королевство принадлежало мне так же, как и Амару, нужно было доказать свое право. А значит, принять Гупту, как принял его Амар. Не как советника или придворного – как друга.

– Зови меня Майей.

Гупта стиснул ладони в кулаки и быстро отвернулся. Показалось, в глазах его сверкнули слезы, но лица ко мне он так и не поднял, а принялся оттирать очередное пятно на столе.

– Ненавижу грязь. Знаете ли вы, что в одной крупице грязи обитает по крайней мере пять тысяч крошечных существ? Отвратительно. Такое толком никогда не очистишь. – Он поморщился.

– Откуда ты знаешь? – спросила я, разрываясь между неверием и смехом.

– Я в нашем царстве книжник, – приосанился Гупта. – Моя задача – знать как можно больше. К примеру, однажды я расспрашивал улитку, которая проспала три года. А также собрал все до единой песни бируангов [21] Бируанг, он же малайский медведь. и перевел трактат осенних деревьев. Знать все это чрезвычайно важно.

– Понятно. Что ж, надеюсь… надеюсь, мы сможем стать друзьями.

Он уставился на свои колени:

– Однажды друг – всегда друг.

По полу внезапно скользнул какой-то звук. Смех. Трель. Призрачный голос. Я обернулась, ожидая увидеть кого-нибудь за спиной, но наткнулась лишь на пустое пространство и блестящие стены.

– Что это было?

– Или кто, – небрежно отозвался Гупта.

– Кто?

– Я не уверен… кто угодно. Или что угодно. То мог быть ветер, разозлившийся на свою возлюбленную и жаждущий мести. Или нагайна, что вспоминает свой первый поцелуй. Из-за особого расположения Акаран стал приютом для тысячи голосов.

Вспомнились вчерашние слова Амара.

– Это потому, что он находится между миром людей и Иномирьем?

– Совершенно верно. Он весь усеян скрытыми дырами. Здесь есть места, где можно подпрыгнуть и очутиться глубоко под землей. Есть бассейны, полные стекла, проплыв по которым можно отыскать потерянных безымянных монстров. В Акаране все это просто существует.

– А я все это увижу?

– Со временем, – кивнул Гупта. – Но нужно дождаться верного часа. Мгновения, когда…

Он вдруг выпучил глаза и вцепился в горло.

«Луна, – поняла я. – Гупта тоже связан молчанием».

– Прошу прощения, – выдохнул он. – Я…

– Знаю, – перебила я, под столом стискивая кулаки.

Я чувствовала себя беспомощной. Воздух вокруг меня был буквально пронизан магией точно звездным светом; она отзывалась внутри чем-то теплым, ярким, необычайным, и живот сводило как при падении. И все же мне не рассказывали подробностей.

«Один оборот луны», – напомнила я себе.

– Но будьте осторожны, Майя. – Гупта подался вперед. Глаза его блестели. – Не следуйте за голосами дворца. Они обманчивы. Они будут испытывать вас. Впрочем, это не должно мешать вам осмотреться. Двери, которые не могут вам открыться, не откроются.

Он чуть отогнул край своей накидки, под которой звенела тысяча ключей – из рога и кости, металла и жемчуга.