Ольга Романовская - Ледяная магия

– Простите, мне придется надеть ее.

Инквизитор ловко закрепил цепь с помощью специального карабина в ошейнике и намотал на руку.

– Еще раз простите, Клэр, – странно, но он искренне извинялся, – я не имею права рисковать. Не спорю, сам я склонен верить вам больше, чем в столице, только слышал о возможностях ледяных ведьм. Обещаю снять цепь, как только полностью уверюсь в вашей невиновности. У вас будет слишком много возможностей сбежать, я не имею права рисковать.

Что-то в его голосе заставило гулко сглотнуть и тихо спросить:

– Откуда вы столько знаете про ледяных ведьм? Вы сами признались, что прежде с ними не встречались.

Неужели соврал? Судя по тону, речь шла о чем-то большем, нежели теоретические знания, очень личном.

– Я не утверждал, будто не знаком с ведьмами, всего лишь, что не общался с ними столь тесно, как с вами, – вопреки ожиданиям, Гордон ответил. – Одна из ледяных и вовсе убила моего приятеля.

Он присел на кровать, поневоле увлекая за собой. Цепь звенела, кожа под ошейником свербела, но я не замечала неудобств. Сидела, смотрела на инквизитора и не могла понять, отчего до сих пор жива. Если бы некто причинил вред близкому мне человеку, даже соседу, я бы мстила. А следователь проявил милосердие. Не ради похоти же!

– Давно, – улыбнулся Гордон и неожиданно коснулся моего лба, убрал спутанную прядь. – Вам не идут морщины, Клэр.

И я спросила, не понимая столь странного человека:

– Как можно после не желать смерти ведьмам?

И получила парадоксальный ответ:

– Фанатикам нет места во Втором отделе. Нельзя слепо идти на поводу у эмоций. Лион погиб по собственной дурости. Мы оба начинали Охотниками, только он остался в летучем отряде, а я получил дополнительное образование, сменил род деятельности. Только не надо пугаться, – снова улыбка, поразительная, добрая и чуть насмешливая, – я всегда думаю перед вынесением приговора. А насчет Охотника вы и сами догадались, верно, Клэр?

Кивнула. Верно, догадалась.

– А теперь займемся вашей судьбой, навестим постоялый двор, где убили Анаиса Клета. После я еще раз хочу побеседовать с его сослуживцами. Посмотрите, послушайте, задайте через меня вопросы.

Пару минут, пока, запершись в ванной комнате, Гордон приводил себя в порядок, пришлось провести в неудобной позе. Цепь натянулась до предела, я фактически слилась с дверью в единое целое, согнувшись в три погибели. Но вот инквизитор, выбритый и в свежей одежде, явился пред светлые очи. Мы позавтракали и в сопровождении все тех же четырех гвардейцев и одного местного патруля выехали из Перекопа. Я снова тряслась на луке седла Гордона и отбила себе все, что можно, когда показались заветные печные трубы. Обратно пойду пешком. Простыть мне не грозит, а одежду как-нибудь высушу.

О нашем приезде возвестил собачий лай. Интересно! Если бы на постоялый двор действительно заглянул ледяной колдун, пес давно бы превратился в звенящую скульптуру. Вряд ли столь усердно облаивавшая нас дворняжка смолчала бы той ночью. Знаю я таких шавок, от них ни одно движение не укроется, а Анаиса убили во дворе. Сомневаюсь, будто хозяин тревожился за псину и забрал ее в дом, чтобы спасти от разгулявшейся нечисти.

– День добрый, – на крыльцо вышел встречать хозяин.

Он спал с лица, хотя некогда, совсем недавно, вероятно отличался пухлыми щеками. Сейчас от них осталось одно воспоминание. Зато пышные усы на месте, топорщатся.

– Добрый, – поколебавшись, согласился Гордон и, спешившись, осторожно, чтобы не сломать шею, помог мне.

Экзотические украшения привлекли внимание хозяина. Он меленько задрожал и попятился, бормоча молитвы солнечному богу.

«Ведьма!» – зловещим шепотком разнеслось по окрестностям. Казалось, разом смолк стук ножей на кухне, перестали хрустеть сеном лошади, даже собака, и та забралась в конуру. Страшная я женщина!

– Поймали ужо? – Мужчина опасливо косился на меня.

Инквизитор не ответил и повел к месту преступления. Оно оказалось неподалеку от конюшни, заботливо огорожено колышками.

– Тут он лежал, верно, ваша милость! – Следом затопал хозяин. – Глаза стеклянные, рот приоткрыт, на нем – капелька крови, а в руке – ледышка. Вы уж сожгите скорей пакость, – это он про меня, – а то боязно. И так столько всего расплодилось, тут еще ведьма, совсем клиентов не останется.

Кто о чем, а усач о барышах.

– Что у вас расплодилось?

Гордон опустился на корточки, я поневоле – вслед за ним.

Ага, вот осколки ледяного кристалла. Владелец постоялого двора или солдаты его разбивать бы не стали, выходит, это сделал либо Анаис, либо его убийца. Последнего незачем, а первому… Кристалл нашли зажатым в руке начальника стражи, а если он сумел отколоть кусочек, то погиб вовсе не от ледяной магии. Она парализует мгновенно, Анаис был еще жив, когда некто столь грубо подставил меня. И капелька крови, вначале не обратила на нее внимания, а теперь поняла, как это важно.

Невежливо потянула Гордона за рукав, отрывая от изобиловавшего оханьями рассказа усача. Его послушать, Перекоп давно стерли с лица земли вурдалаки, лешие и оборотни. Постоялый двор и вовсе оказался на передовой, однако, вот он, хозяин, живой и здоровый.

Вопреки страхам, инквизитор не отмахнулся, внимательно выслушал.

– Хм, – он окинул землю задумчивым взглядом, – Николас Альф неслучайно определил вас в Первый отдел. Окажитесь невиновны, устрою на работу. Хорошо потрудились!

– Что толку, – отмахнулась я, смущенная нежданной похвалой, – если доказать мои слова нечем.

– Убитого еще не похоронили, а в столице хорошие эксперты. Сегодня же вызову в Махал: тело хранится там.

Оказалось, жертв магических преступлений погружали в стазис и держали в подвалах Второго отдела до закрытия дела. Только после суда тогда тело выдавали родственникам и разрешали предать земле.

– Что-нибудь еще?

Неуверенно поделилась соображениями про собаку. Может, мелочь, а, может, и нет.

– Любезный, – Гордон отряхнул полы пальто и поднялся на ноги, медленно, памятуя о моей цепи, – напомните-ка, не останавливался у вас кто-то накануне убийства.

– Помилуйте, – всплеснул руками хозяин; он старался держаться подальше от меня, прятался за спинами гвардейцев, – какие постояльцы?! Ночь-то какая, никто не отважится. Собаку, и ту заперли.

– То есть никого? – разочарованно переспросил инквизитор и покосился на меня.

Ну да, выходило, других подозреваемых нет.

И тут меня осенило. А если не чужак, если свой? Анаиса выманили из города, может, назначили встречу на постоялом дворе. Он тоже не дурак, не согласился бы, если бы не доверял человеку. Ох, неужели кто-то из близких? Холодок пробежал по спине. Как ни отгоняла дурные мысли, они упрямо лезли в голову. Убийца жил в Перекопе, выпивал вместе с Анаисом, здоровался за руку. Только вот кто: подчиненный, друг, член городского Совета? Круг все равно велик, одно ясно, преступник – человек с широким кругозором, даже очень. Сомневаюсь, будто в той же страже кто-то мог на глаз отличить ледяную ведьму от обычной женщины, знать, что на ладонях их жертв действительно образуются кристаллы: так магия выходит из тела.