Оксана Букия - Серебряный. Отголоски Судьбы [СИ]

Кари со светской учтивостью набилась ему в провожатые по Антаклии (если вдруг он будет так любезен и решит еще немного продлить свое пребывание в столице). Даже предложила быть гостем во дворце, но получив отказ, предоставила ему свой экипаж, приказав вознице отвезти гостя на самый лучший постоялый двор, где он сможет в полной мере насладиться своим отдыхом.

К обеду следующего дня, верная своему обещанию, Кари прибыла к его постоялому двору, прямо-таки горя желанием украсить его досуг. По общению с ней, да и вообще за дни пребывания в Мюрджене, Димостэнис смог понять, что княжна Эйлин занимает при своем брате место примерно равное по своим обязанностям и полномочиям, что и сам князь. Сопровождает, а в последнее время и вовсе заменяет в важных поездках и встречах, принимает решения, издает законы, ей подчиняются большинство ведомств страны, и она знает все, чтобы не происходило в любом уголке Мюрджена.

Ни ее мягкие улыбки, мелодичный тягучий голос, плавные движения не могли обмануть Димостэниса. Влиятельная, непредсказуемая и чертовски опасная. Хищница. А в роли добычи выступает он. Только сдаваться без боя, он был не намерен.

— У меня к вам будет одна просьба, — произнесла Кари в один из вечеров.

— Я вас внимательно слушаю.

— У моря, в скалах обитает один старец. Его имя Иофар. Он живет там уже много десятков аров, и я была еще девочкой, когда он поселился в этих горах. Я иногда прихожу к нему, когда нужен совет или просто набраться мудрости, терпения, сил. Он — хранитель знаний. Тех самых, которые глубоко спрятаны под тяжестью прошедших аров. Простите меня, сэй Иланди, но не так давно я была у него и упомянула, что возможно вы посетите Антаклию. Он умолял меня, чтобы я уговорила вас оказать ему великую честь и облагодетельствовать его своим визитом.

— Чем же это так важно для него? — Димостэнис напрягся. Не спроста княжна завела такие речи.

— Иофар счастлив от того, что Талла позволила ему дожить до тех дней, когда в мир пришел новый Серебряный.

Дим вздрогнул. Княжна сделала вид, что не заметила его реакции.

— Он просил передать, что преисполнен самого страстного желания отдать вам те знания, которые его семья копит уже многие сотни аров.

Вот оно долгожданное. Последний шаг, чтобы сорвать все покровы с тайн. Димостэнис был готов на все, чтобы узнать кто он, пусть даже с него запросят неподъемную цену. Он, не отрываясь, смотрел в карие миндалевидные глаза. Она знала об этом.

Утро следующего дня Димостэнис встретил в седле. Он гнал коня, стараясь как можно скорее преодолеть расстояние, лежащее между ним и долгожданными ответами над мучившими его столько аров вопросами. К вечеру того же дня он был у берега Скалистого моря, в том самом месте, где могучая скала нависала над его неспокойными водами. Княжна предупредила, что старец живет высоко в горах, и идти придется своим ходом, так как даже самый выносливый и ловкий жеребец переломает себе ноги. Острой не утихающей болью всплыл в памяти образ верного ярха. Сколько расстояний они преодолели вместе, сколько трудностей.

Узкая тропа серпантином уходила резко вверх. Засыпанная камнями, постоянно теряющаяся и уходящая из-под ног. Подъем занял немало времени, когда он, наконец, вышел на сравнительно небольшое ровное плато со всех сторон закрытое скалами. Здесь везде зеленела трава и пестрели яркие цветы, которые не спеша пережевывало небольшое стадо горных коз. Рядом с животными вытянувшись на траве, лежал мальчуган.

— Эй, — окликнул его Дим, — не подскажешь где…

Мальчишка открыл глаза, увидел незнакомца и, молниеносно вскочив на ноги, исчез за ближайшим зубцом скалы. Димостэнис тяжело вздохнул и пошел за ним, в надежде найти хоть кого-то, то укажет ему дальнейший путь.

Из тумана, окутывающего зубец и поднимающегося к вершине, вышел мужчина, остановив на Диме тяжелый неприветливый взгляд.

— Я ищу Иофара, — произнес тот, не дождавшись ни вопроса, ни каких-нибудь других слов по отношению к своей персоне.

— Зачем?

— Меня зовут Димостэнис Иланди.

В отличие от тех, кто остался внизу, его имя не произвело на незнакомца никакого впечатления. Мужчина осмотрел его еще раз и, видимо, как-то сопоставив увиденное со своими представлениями, коротко кивнул.

— Пошли.

Туман вновь выводил на серпантин, по которому они дошли до жилища, вырубленного прямо в скале. Незнакомец, сопровождающий его, кивнул на вход и вновь исчез в тумане.

Димостэнис зашел в неожиданно просторную комнату и остановился, осматриваясь. Несмотря на иллюзию давящих потолков, в пещере было довольно просторно, и он мог стоять, не нагибаясь. Около стены стояли каменные лавки и даже стол. Чуть дальше он увидел открытую террасу. С нее открывался потрясающий вид на Скалистое море.

Димостэнис встал у самого обрыва, положив руки на каменные перила, наслаждаясь видом уходящей вдаль бескрайней синей глади. Серое спокойное небо над головой, мягкие порывы ветра. Вечность, переплетающаяся с бесконечностью.

И ни одной нити стихий. Лишь нетронутое полотно мироздания.

Дим уже знал, что встретит здесь. Только легче и радостнее от этого не становилось. После того, что произошло в крепости, когда море и земля уничтожили неприятельское войско, он поклялся себе, что никогда больше не обратится к той стороне своего дара. Только вот прежние способности словно исчезли, растворились в целостности стихий и больше не поддавались ему. Он не мог видеть нити и брать их, не мог достучаться до хьярта и чувствовать себя одаренным.

— Ты пришел? — раздался голос за спиной.

Дим обернулся. Хранитель знаний стоял на другом конце террасы, пристально вглядываясь в него, словно обволакивая взглядом, как будто боялся, что он мираж и может растаять.

— Неужели Талла, на самом деле, благосклонна ко мне и подарила это счастье — видеть тебя, Изменяющий?

— Меня зовут Димостэнис, — Дим начал резче, чем ожидал, но ему не понравилось, как звучит это слово, и тем более, когда его применили по отношению к нему. — Я из Дома Иланди.

Иофар улыбнулся.

— Иначе быть не может. Есть только один род, который дарит миру его истинных детей.

— Княжна сказала мне, что вы можете рассказать мне о моем даре, и что он означает. И если вы сочтете нужным сделать это, я буду вам бесконечно благодарен.

Глаза хранителя удивленно расширились.

— Ты не знаешь кто ты? Но как же ты прошел инициацию?

— Наверное, я разочарую вас. И вы ждали совсем не меня, — Дим нервно провел рукой по волосам, — но я ничего не знаю о своем даре. Моя аура много аров была неровной, рваной, то гаснущей, то вспыхивающей серебряными искрами. А теперь я вообще не знаю, кто я. Ровно, как и что такое инициация.