Владимир Зещинский - Герцог северных пределов [litres]

Я немедленно прикоснулся к ней нитью, считывая мелькающие с большой скоростью образы. Сразу стало понятно, что этот ребенок принял меня за такого же мага, который пришел, чтобы помочь.

Изначально я ничего подобного делать не собирался, но сейчас с кристальной ясностью понял, что не смогу смотреть, как толпа необразованных варваров губит простого ребенка. Конечно, я понял, что она маг, но это ведь ничего не значит. В первую очередь это напуганный ребенок. Перед глазами встало улыбающееся лицо моей дочери. Я старался не думать о ней, не вспоминать прошлую жизнь, понимая, что все эти мысли будут только мешать мне. Почему-то, рассчитывая отыскать способ уйти из этого мира с помощью портала, я ни разу не подумал, чтобы вернуться в мой старый мир. Почему? Такое впечатление, будто заранее знал: я не смогу туда попасть, как бы ни стремился к этому.

Сердито нахмурившись, я стал прислушиваться к эмоциям людей вокруг более тщательно. Не уверен, что прав, но, когда я шел сюда, пару раз ловил отличные от остальных эмоции.

Девочку к тому времени уже вытащили из клетки. Я видел, что стражник слишком сильно и резко дернул ребенка за руку, отчего та вскрикнула, чем привела толпу в полный восторг.

Я стиснул зубы, стараясь не прислушиваться к оскорбительным словам, то и дело раздающимся рядом. Я поражался той ненависти, что буквально сочилась из всех щелей. А ведь я так и не увидел в мыслях этих людей, что именно сделал этот ребенок. Она была вогуром. И абсолютно каждый считал, что этого вполне достаточно, чтобы умертвить ребенка самым страшным образом. Смерть через сожжение одна из самых болезненных.

Вскоре я нашел людей, эмоции которых отличались от остальных. Горечь, страх, гнев на людей вокруг, решимость, нетерпение. Я не стал ждать и тут же прочел их, тут же подбираясь. Портал не зря вывел меня сюда. Прокол я чувствовал, но где-то глубоко под землей.

На помост поднялся очень полный мужчина, начиная читать приговор со свитка. При этом он постоянно вытирал лицо платком, хмуро поглядывая узкими глазами то на небо, то на привязанного к столбу ребенка, словно это она была виновата в том, что идет дождь.

Я подошел к самой границе, тут же сдергивая со своей ауры щит и окутывая им девочку. Она вздрогнула и безошибочно посмотрела на меня. Я чуть стянул капюшон, чтобы ей было видно мое лицо, и улыбнулся, пытаясь подбодрить ребенка.

Дрова чем-то явно полили, потому что стоило факелу упасть на них, как они вспыхнули голубоватым пламенем. Толпа загомонила, радуясь, но очень скоро их веселье прекратилось. Сзади закричали. И в крике том не было больше слышно ни радости, ни веселья, только ужас и боль. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы знать – маги специально сеют панику, чтобы создать возможность спасти девочку. Не знаю, почему они не сделали этого раньше, возможно, что ребенка держали где-то в надежном месте, куда им не было хода.

Огонь очень быстро добрался до девочки. Я видел, как тревожно поглядывающий все это время в толпу полный мужчина оскалился, слегка подаваясь в сторону столба, будто боялся что-то пропустить. И я видел, как он нетерпеливо облизнулся, а в эмоциях прочел одну лишь похоть и нетерпеливое ожидание извращенного удовольствия, которое он получит, когда будет смотреть, как кричит и корчится в агонии беззащитный человек.

И каким же было его недоумение и растерянность, когда огонь, добравшись до ребенка, не смог коснуться ее тела, лишь бессильно облизывая воздух рядом.

Вскоре мужчину буквально затрясло от обжигающей, неистовой ярости. Он заметался по помосту, пока не споткнулся и не упал, неловко завалившись сначала на бок, а потом и вовсе свалившись на землю. Я видел, как подвернулась его рука (жаль, что не шея), и даже во всевозрастающем шуме услышал хруст кости, а почти сразу мужчина заверещал, принимаясь кататься в грязи. Но вскоре затих, явно потеряв сознание от боли.

Я внимательно отслеживал магов, поэтому в какой-то момент четко уловил намерения одного из них. Недолго думая, я отошел в сторону, поворачиваясь немного боком, чтобы видеть. И как раз вовремя, потому что именно в этот момент человек в стандартном плаще вскинул руки. Я отлично видел, как из его запястий к костру метнулось несколько нитей. Огонь дрогнул, а потом его словно содрало с костра, обрушивая на людей перед ним как раз в том месте, где я только что стоял. Несколько фигур сразу же вспыхнули. Паника набирала обороты. Я видел, что со стороны той улицы, по которой я пришел, к площади устремляются стражники. Больше ждать нельзя. Магов на самом деле не так много. Если не увести сейчас ребенка, то вскоре панику задавят, магов переловят, и казнь продолжится.

Я повернулся обратно к костру, тут же сталкиваясь с внимательным взглядом зеленых глаз. Плетение короткого полета тут же было активировано. Дома я, конечно же, тренировался. Поначалу управлять полетом, пусть и коротким, было очень сложно, но со временем я научился.

Не тратя времени, я аккуратно полетел к столбу и быстро освободил руки ребенка от веревок, краем глаза замечая, что на ее запястьях какие-то широкие браслеты.

– Держись за меня, – посоветовал я ей, притягивая ее к себе.

Она даже не пикнула, когда мы плавно спустились с горы дров. Если кто-то и заметил, то он явно не мог привлечь к нашему побегу внимания – людская паника слепа и яростна.

Прежде чем увести ребенка с площади, я прикрепил нити к аурам и коротким импульсом передал магам знание, что с девочкой все нормально, а им следует как можно быстрее убраться с площади, а лучше и из города.

Когда мы выскользнули на одну из улиц, устремляясь подальше от площади, нас догнал тот самый черный всадник. Я же, когда услышал звук позади, прочел мысли этого человека, поэтому даже не дал ему остановиться: подхватил девочку, отчего она чуть вскрикнула от неожиданности, и передал ее мужчине, оказавшемуся ее отцом.

– Поспешите, – сказал я, когда мужчина всё-таки притормозил, остро вглядываясь в мое лицо. Он кивнул, а потом, прижав ребенка к себе, пришпорил коня, черным вихрем уносясь прочь.

Стоять и размышлять обо всем произошедшем я не стал. Поправил капюшон и решил, что пора и мне честь знать. Не успел я пройти и ста метров, как из бокового переулка вынырнул человек. Я «услышал» его давно, поэтому не испугался, когда он схватил меня за руку и потащил за собой.

Мы петляли темными переулками часа два, пока не нырнули в неприметную и обшарпанную дверь. Я сразу начал осматриваться. Пол был невероятно грязным. И грязь эта еще не засохла, явно занесенная совсем недавно. На стенах узкого коридора чадили вонючие факелы.

Мы прошли вперед и поднялись по скрипучей лестнице, на которой не хватало ступеней, и попали в большую комнату, заполненную людьми, которые встревоженно переговаривались.