Владимир Зещинский - Герцог северных пределов [litres]

Вот лечением таких людей я и занялся. В группе риска оказалось много женщин и детей. Мне выделили одного лекаря и список с номерами домов, в которых находились безнадежные больные.

Скажу вам прямо, в те дни я повидал столько горя и отчаяния, сколько не видел во время войны с Зачари. Эмоции пробивались через все мои барьеры.

Иногда мы не успевали. Часто в такие моменты я видел ненависть, горящую в глазах тех, кто потерял близкого человека. На меня кидались, бросали камнями, пытались выцарапать глаза. Люди страдали, и им нужен был объект, на который можно было выплеснуть свое горе и ненависть к несправедливости. И закутанный в черный балахон маг, который слишком долго шел и не успел, казался им идеальной кандидатурой.

После первого такого инцидента, когда на меня бросилась с криками безутешная мать, Райнер приставил ко мне охрану.

Горечь от жженой травы оседала на языке, заставляя постоянно сплевывать и морщиться. Кажется, я навсегда запомню этот вкус и запах. Они настолько переплелись в моем сознании со страданием, болью и обезображенными гниющими ранами, что долго еще будут ассоциироваться с болезнью и смертью.

После того, как мы отбили столицу, я засобирался домой. Мы ведь так и не узнали, откуда пришла болезнь. Хотя у короля и была мысль, что больной мог прийти с караваном. Всё-таки Дея – столица. Сюда стекаются со всего королевства и не только.

Дома было все спокойно. Подозреваю, что эпидемия просто не добралась до нас. Но на всякий случай я рассказал о том, что произошло в столице, и предупредил всех, чтобы были бдительными. При любом подозрительном заболевании или смерти тут же звали меня. У себя я не собирался осторожничать – надо будет, и порталом воспользуюсь.

Иногда от глав городов или от управляющих в замках прилетали птицы с тревожной информацией о заболевших людях. Естественно, я тут же срывался с места, где бы ни был, и мчался туда, понимая, что эта болезнь похожа на лесной пожар. Благо все вызовы оказались ложными. Но это не помешало мне издать что-то вроде закона о чистоте. Людям вменялось содержать в чистоте свою одежду и тело. Никакой живности на теле быть не должно.

Конечно, никто не ходил и не проверял, но я очень быстро приучил мыться свое окружение. Если я, например, приезжал в город, а глава нестерпимо вонял немытым телом, то я просто отказывался с ним говорить до тех пор, пока он не приведет себя в порядок.

Многие ворчали и не желали «заниматься глупостями». Их даже не впечатляли мои рассказы о болезни и о том, что она делает с людскими телами. Что поделать, это в природе человека, относиться слегка беспечно к некоторым вещам до тех пор, пока не испытают все на своей шкуре. Я уверен, им хватило бы одного взгляда на больного, чтобы понять, насколько все серьезно. Но с ними работал принцип: со мной такого точно никогда не случится, так зачем напрягаться?

Ради профилактики и у нас начали жечь траву, протирать ею тела и мыть голову.

Я запретил просто так пускать в мои земли посторонних. Пришедшие обязаны были отсидеть в своеобразном стационаре в течение месяца. Если в герцогство прибывали торговцы (бывало и такое), то их товар тщательным образом просматривался. Подозрительных больных я осматривал сам.

С приходом осени я не стал ослаблять внимание, понимая, что все еще гуляющая по королевству эпидемия, с которой постепенно справлялись, не отступит с приходом холодов.

Я даже не помышлял о том, чтобы уйти с группой в горы на поиски золота. Я той же блохой скакал по землям, тщательно следя за происходящим.

В промежутках между посещениями городов, замков и строившихся крепостей я работал над порталом. Уходить из королевства для того, чтобы закрыть какой-нибудь прокол, я не рисковал. Мало ли меня что-нибудь задержит. И как это обычно бывает, в мое отсутствие обязательно что-нибудь случится. Например, мимо пограничников проскочит какой-нибудь индивид, решивший навестить свою старенькую бабушку. И по закону подлости этот горячо любимый внук окажется заболевшим.

Я немного расслабился только к концу зимы, когда стало понятно, что Хонор справился с эпидемией. Другим странам досталось больше, но благодаря лекарству, изобретенному нашими лекарями, все прошло не так ужасно, как могло быть.

Всё-таки местные лекари еще и маги в придачу, так что меня если и удивило то, что они нашли лекарство так быстро, то не сильно.

Выяснить, откуда вообще взялась болезнь, Райнеру так и не удалось. Казалось, что заболевшие стали появляться везде как-то одновременно. Мы с ним подозревали происки Зачари, но доказательств этому не было. Тем более что мастер Дамиен прислал письмо, что Зачари болезнь не обошла стороной.

Ближе к лету мастер Гиль продолжил свою работу над дорогами. Ему явно начинала надоедать монотонная и весьма тяжелая работа, но он с упорством мула вставал каждый день до рассвета и работал. Надо сказать, что проложить довольно широкий тракт до столицы ему со своими возросшими способностями удалось за два лета. Не стоит забывать, что кроме этого он делал дороги, соединяющие военные крепости. Теперь путешествовать стало заметно легче.

Особенно все это понравилось людям. Они собирали все, что могли продать, сбивались в караваны и отправлялись в путь, переходя от одной крепости до другой. Казалось бы, кому там можно что-то продавать? Но на самом деле на стройке было занято довольно много людей. Кроме этого, рядом постоянно были воины, то уходящие к горам, то возвращающиеся оттуда.

А еще я стал замечать, что вокруг будущих крепостей начинают постепенно вырастать дома, в которые заселялись стекающиеся со всей округи люди. Дома им строили сразу добротные и крепкие, из ровных, аккуратных камней.

Понятно, что в большинстве случаев люди не приходили в одиночестве. Это были целые семьи со всем своим скарбом. Матис тщательно всех переписывал, а потом докладывать мне: кто, откуда, почему решили переселиться, кто сказал, что сюда можно прийти. И все в таком духе.

Люди шли отовсюду. Кого-то не устраивали их землевладельцы и законы, царящие на их землях. Кто-то жил до этого небольшими общинами в лесу, но решил по различным причинам, что лучше бы им прибиться к людям ближе. Кто-то и вовсе до этого просто бродил по стране, а сейчас решил осесть на месте. Причины у всех были разными.

Конечно, я проверял всех людей, оседающих на моих землях около крепостей. Еще не хватало, чтобы мы разрешили жить какому-нибудь жителю той же Зачари, который притаится, а потом в какой-нибудь ответственный момент откроет врагам ворота.

В общем, пограничье начало оживать буквально на глазах. Еще совсем недавно здесь было пусто.

Весной я возобновил свои походы к проколам. Пока что портал выводил меня как можно ближе к башне, иногда открывался прямо на ее стене. Чем дальше башня находилась от центра спирали, тем меньше я отыскивал в ней книг. Чаще всего теперь это были просто рабочие журналы и дневники. К сожалению, не все башни дотянули до этого времени целыми. Именно поэтому иногда я остро ощущал обрывистость своих знаний. О многом приходилось доходить своим умом, иногда целыми днями разбираясь и экспериментируя.