Джей Кристофф - Неночь [litres]

А затем Трик отвел назад щит. И врезал им Мие по лицу. Девушка отпрянула, из треснувшей губы засочилась кровь. Она вернула равновесие, сделала выпад, погружая стилет в его грудь. Но Трик даже не дрогнул, вновь нанося ей по лицу удар щитом. Когда тот коснулся щеки Мии, в ее сознании поплыли звездочки, голова откинулась, а в глазах начало чернеть. Удар в грудь поверг ее на землю. Мия попыталась встать, царапая камень ногтями. В ее ребра врезался ботинок. Еще раз. Еще раз. Она наблюдала сквозь красную дымку, как Трик вытаскивает ее рапиру из живота и поднимает клинок двумя руками, готовясь пронзить ее грудь.

– Сдаюсь, – прошептала Мия.

Весь мир замер.

– Я сдаюсь, – повторила она, распластавшись на полу.

Грудь Трика быстро поднималась и опускалась. Клинок дрожал в руках. Юноша не отводил взгляда от Мии.

Девушка улыбнулась окровавленными губами.

И подмигнула.

– Очко! – крикнул Солис. – Победил аколит Трик!

Юноша замешкался еще на секунду. В ореховых глазах по-прежнему бушевал гнев. Мия гадала, насколько же сильно он хотел ее смерти в эту секунду. Но в конце концов Трик опустил клинок. Откинул его в сторону и опустился на колени, кашляя кровью. Прижимая руки к свежим ранам, которые она ему нанесла. Аколиты вскочили на ноги и зааплодировали, в их глазах сияла жажда крови.

Ткачиха с вещателем прошли на ринг и приступили к латанию ран, которые нанесли друг другу Мия с Триком сталью.

Но что насчет ран, нанесенных словами?

Глядя Трику в глаза, девушка поняла, что не знает ответа.

Во время перемены аколитам разрешили отдохнуть. С травмами, залеченными ткачихой, но по-прежнему ноющей челюстью, Мия вернулась к себе в комнату и, оглядевшись, уперла руки в бока.

Диамо с Джессаминой хорошо замели следы своего присутствия; нашлась едва ли пара признаков, что кто-то побывал в ее спальне. Но, как Мия и подозревала, ее записи исчезли из тайника под тумбочкой – несомненно, их украли где-то рано утром, пока она спала в кровати Трика. Мия высчитала, что между временем, как Диамо примет яд Паукогубицы, и его концом пройдет где-то плюс-минус пять часов. Настоящей подсказкой стало его потоотделение, но, тем не менее, Мия была очень близка.

– … Ну что, довольна собой? ..

Мистер Добряк смотрел на нее со шкафа.

– Очень даже.

– … Теперь Джессамина определенно попытается тебя убить …

– Ключевое слово «попытается».

– … И, несмотря на твое представление в Небесном алтаре, ты так и не решила загадку Паукогубицы …

– Я близка.

– … Диамо украл твои записи …

– Я почти все помню наизусть. Говорю же, я близка, Мистер Добряк.

– … Состязание Паукогубицы заканчивается через шесть перемен, Мия …

– И что бы я без тебя делала?

– … Тебе стоило просто победить в поединке Солиса и покончить с этим …

– Тогда Трик не стал бы Клинком.

– … Лучше он, чем ты? ..

Мия плюхнулась на кровать, уставившись в потолок. Ничего не отвечая. В голове крутились мысли. Все, что сказал Мистер Добряк, правда. На кону было нечто большее, чем они с Триком. Скаева. Дуомо. Рем. Все, ради чего она трудилась. Только обученный ассасин Красной Церкви сможет прикончить любого из этих ублюдков – ее нападение в прошлую истинотьму послужило этому прекрасным доказательством. Если Мия не станет победительницей в одном из залов, кто знает, станет ли она Клинком? Ради Дочерей, почему она просто не…

– … Ты позволяешь чувствам к этому мальчишке затуманить свой разум …

– У меня нет к нему никаких чувств.

– … О, да что ты говоришь? ..

– То и говорю.

– … Тогда зачем месяцами втайне тренироваться с Наив, только чтобы …

Кто-то постучал в дверь. Мия встала с кровати и пересекла комнату. По другую сторону двери ждал Трик, его дреды свешивались на лицо. При виде юноши сердце Мии забилось чуть быстрее. Чертовы бабочки вернулись. Она стиснула зубы, поймала их голыми руками и оторвала им крылышки. Убивая одну за другой.

– Доброй перемены вам, дон Трик.

– И тебе, Бледная Дочь.

Она посмотрела на рубашку юноши. На его груди была прикреплена простая брошь – скрипичный ключ, вырезанный из отшлифованного железного дерева. Ее вручил лично Солис в конце турнира; доказательство, что Трик стал победителем Зала Песен.

– Поздравляю, – сказала Мия.

Юноша кивнул. Закусил губу.

– Можно войти?

Мия оглядела коридор и, не увидев других аколитов, шагнула в сторону. Для насекомых без крыльев эти бабочки все равно создавали слишком много возни.

– Хочешь выпить? – спросила Мия, поворачиваясь к украденному золотому вину.

– Нет. Я ненадолго.

Она услышала странные нотки в его голосе. Повернулась и взглянула на Трика. Ореховые глаза были твердыми, как камень. Плечи напряженными, как у человека, готовящегося к атаке.

– Ты позволила мне выиграть, – сказал он.

– Нет, – Мия покачала головой. – Я боролась изо всех сил.

– Но при этом заставила меня бороться сильнее.

Она пожала плечами.

– Я знала, что в ином случае ты бы поддался.

– Думаешь, ты так хорошо меня знаешь?

– Я знаю, какие чувства ты ко мне испытываешь.

– Неужели? И какие же?

Мия потупила взгляд и провела рукой по волосам. Всматриваясь в тени у своих ног. Правда лежала прямо у нее на виду. Она подняла взгляд на Трика, не в силах произнести ее вслух. Надеясь, что он все равно ее услышал.

Юноша покачал головой. Взгляд оставался твердым. Голос – еще тверже.

– Ты знала, какую реакцию у меня вызовет это слово. Ты знаешь, что оно значит.

– Прости, – Мия вздохнула. – Ты достаточно хорошо меня знаешь, чтобы понимать, что я не говорила это всерьез. Но мне нужно было тебя разозлить. Я догадывалась, что в противном случае ты дашь мне выиграть. Я по-прежнему могу стать победительницей Зала Истин. Мне не нужна победа в Песнях.

– А мне не нужна твоя гребаная жалость, Мия.

– Зубы Пасти, дело не в жалости! Здесь достаточно места для нас обоих. Ты окончил зал с лучшим результатом и практически гарантированно станешь Клинком. Теперь ты на шаг ближе к тому, чтобы сплясать на могиле своего деда. Мы дали клятву, что позаботимся о том, чтобы наши возмездия свершились, помнишь? Я желаю тебе лучшего, разве ты не видишь?

– И поэтому играешь со мной, как с ребенком? Выворачиваешь меня наизнанку и отправляешь вслепую? – Трик покачал головой. – Это Аалея тебя научила, не так ли? Маленькая Мия Корвере. Волк в вороньих перьях. Ты всех обдурила. Меня, Диамо, Джессамину. Кто еще танцует под твою дудку и даже не подозревает об этом? Кого еще ты убьешь на своем пути?

– Четыре Дочери, Трик, это тебе не чертов…

– Чертов детский сад! Я знаю! Ты говорила мне это тысячу гребаных раз, Мия!