Кристина Кашор - Одарённая [litres]

– Мы дня не провели в Санклиффе, – сказала ей капитан. – Вам повезло, принцесса. Благодарите за это мой Дар.

– А еще за нашу скорость, – добавила Катса.

Ведь зимнее море было неспокойным, и им приходилось менять курс так часто, что их путь, должно быть, выглядел как какой-то странный танец на воде, но им удавалось обойти самые сильные шторма, неуклонно продвигаясь на запад.

Катса рассказала капитану о Даре Лека и причинах их побега в один из первых дней, когда Биттерблу было очень плохо и Катсе ничего не оставалось, как только заботиться о ней и думать. Она рассказала капитану все, потому что внезапно с ужасом поняла, что сорок с лишним человек на борту корабля прекрасно знали, кто они с Биттерблу такие и куда направляются. Это означало сорок с лишним осведомителей, когда Катса и Биттерблу сойдут и корабль отправится дальше по своим торговым делам.

– Я могу поручиться за большинство моих людей, они не проговорятся, – сказала капитан Фавн. – А то и за всех.

– Вы не понимаете, – сказала Катса. – Когда речь идет о короле Леке, я не могу поручиться за саму себя. Недостаточно, чтобы они поклялись ничего никому не говорить. Если одна из историй Лека коснется их ушей, они забудут свои клятвы.

– Чего же вы от меня хотите, принцесса?

Катса вовсе не хотела об этом просить, и потому она уставилась на стол перед собой, поджала губы и понадеялась, что капитан поймет. Ждать пришлось недолго.

– Вы хотите, чтобы мы остались в море после того, как высадим вас в Лиониде, – сказала капитан резким голосом, который становился еще резче по мере того, как она говорила. – Хотите, чтобы мы уплыли в море, прочь, на всю зиму и дольше – неизвестно, на какой срок, – пока вы и принц По, с которым вы даже не можете связаться, найдете способ обезвредить короля Монси. После чего, я полагаю, мы должны ждать, пока кто-то найдет нас и пригласит обратно на берег? Вернее, то, что от нас останется, потому что у нас закончатся запасы, принцесса. Мы – торговое судно, знаете ли, построенное так, чтобы плавать от порта к порту и пополнять запасы еды и воды на каждой стоянке. Достаточно того, что мы сейчас идем обратно в Лионид…

– Вы везете много фруктов и овощей, которыми торгуете, – сказала Катса, – и ваши моряки умеют ловить рыбу.

– У нас кончится вода.

– Найдите шторм, – сказала Катса.

Капитан глядела скептически. Катса подумала, что было полным безумием предлагать такое: чтобы корабль ползал по кругу в каком-то замерзшем уголке моря, ожидая новостей, которые могут и не прийти. И все ради сохранности одной юной жизни. Внезапно капитан то ли хмыкнула, то ли усмехнулась, и Катса приготовилась к спору.

Но Фавн уставилась на свои руки в задумчивости и, когда наконец заговорила, очень удивила Катсу.

– Вы просите очень много, – сказала она. – Но я не могу делать вид, что не понимаю, что вами движет. Лека нужно остановить, и не только ради принцессы Биттерблу. Его Дар безграничен, и король с такими наклонностями – угроза всем семи королевствам. Если моя команда избежит сплетен и слухов, получится сорок три мужчины и одна женщина, чьи умы ясны и подходят для этого дела. К тому же, – продолжала она, – я обещала помочь вам, чем только смогу.

Настала очередь Катсы не верить своим ушам.

– Вы действительно это сделаете?

– Принцесса, – сказала капитан, – не в моей власти отказывать вам. Но это я сделаю по желанию, а не по принуждению и буду ждать так долго, как смогу, не подвергая опасности людей и корабль. И с условием, что получу компенсацию за потерянные товары.

– Это само собой разумеется.

– Ничего в торговле не разумеется само собой, принцесса.

Итак, они заключили соглашение. Корабль останется в море недалеко от Лионида, в определенном месте к западу от необитаемого острова, который она могла описать, а другое судно могло найти, и останется до тех пор, пока за ними не придет судно или обстоятельства на борту не станут такими, что дальнейшая изоляция будет невозможна.

– Понятия не имею, что я скажу команде, – сказала капитан.

– Когда настанет время объяснений, – сказала Катса, – расскажите им всю правду.

Однажды, когда они подкреплялись на камбузе, капитан спросила Катсу и Биттерблу, как они добрались до Санклиффа незамеченными.

– Мы перешли через Монсийские горы в Сандер, – сказала Катса, – и шли по лесам. Когда добрались до предместий Санклиффа, двигались только по ночам.

– А как вы прошли горный перевал, принцесса? Разве там не было стражи?

– А мы пошли не по тому перевалу. Мы пошли по перевалу Греллы.

Капитан вскинула брови на Катсу поверх чашки, которую поднесла ко рту. Потом поставила чашку обратно.

– Я вам не верю.

– Но это правда.

– Вы преодолели перевал Греллы и сохранили все пальцы на руках и ногах, не говоря уже о ваших жизнях? Я еще могла бы поверить этому, если бы речь шла только о вас, принцесса, но уж никак не о девочке.

– Катса меня несла, – сказала Биттерблу.

– И погода была хорошая, – добавила Катса.

Капитан расхохоталась:

– Не стоит лгать насчет погоды, принцесса. С конца лета на перевале Греллы снег шел каждый день, и во всех семи королевствах трудно найти место холоднее.

– Тем не менее в тот день, когда мы переходили, могло быть и хуже.

Капитан все еще смеялась.

– Если мне когда-нибудь понадобится защитник, принцесса, я надеюсь, вы окажетесь поблизости.

Пару дней спустя, после одной из ледяных океанских ванн, которые Катса любила принимать и которые Биттерблу считала еще одним доказательством ее сумасшествия, Катса сидела на койке Биттерблу и стаскивала с себя промокшую одежду. Их каюта едва вмещала две кровати, на которых они спали, и была скудно освещена светильником, качавшимся под потолком. Биттерблу принесла Катсе тряпицу, чтобы вытереть мокрую кожу и смерзшиеся волосы. Она протянула руку и потрогала плечо Катсы. Та глянула вниз и увидела в неверном свете белые полосы на коже, которые и привлекли внимание девочки. Шрамы в тех местах, где когти горного льва разорвали ее плоть. И на груди тоже шрамы.

– Хорошо зажило, – сказала Биттерблу. – У меня нет сомнений, кто победил в той схватке.

– При всем при том, – сказала Катса, – силы были неравны, и у него было преимущество. В другой день он бы меня убил.

– Вот бы мне твое мастерство, – сказала Биттерблу. – Я бы хотела уметь защититься от всего на свете.

Биттерблу уже не первый раз говорила что-то в таком духе. И в который раз Катса вспоминала, почувствовав острый укол паники, что Биттерблу ошибается: в тот единственный раз, когда Катса встретилась с Леком, она была абсолютно беззащитна.

Тем не менее над беззащитностью Биттерблу можно было и поработать. Когда Лоскут начал дразнить ее из-за ножа, который она носила в ножнах на поясе, – того самого ножа размером с половину ее руки, с которым она не расставалась с тех пор, как Катса и По нашли ее в лесу Лека, – Катса решила, что настало время добавить ей грозности. Настолько, насколько можно добавить грозности ребенку. Как глупо, что во всех семи королевствах самые слабые и уязвимые – девочки и женщины – ходили без оружия и не учились сражаться, в то время как сильные достигали вершин умений.