Ник Перумов - Небо Валинора. Книга первая. Адамант Хенны [litres]

Олмер скрипел зубами. Лоб его покрывал холодный, липкий пот. Хоббиту так и хотелось сказать – «предсмертный», но эти мысли он старательно отгонял.

Тубала и Эовин вдвоём склонялись над ним, кажется, найдя таки общий язык.

Роковая Гора поднималась всё выше, становилась всё ближе.

Эльфы тревожно перешёптывались. Гномы мрачно точили и без того острые топор с мечом и дагой. Кхандец Рагнур, служивший проводником через Харад и Кханд, бледнел и тоже не убирал руку с эфеса.

…Отряд уже почти достиг подножия; наступил вечер, и как ни мало улыбалось кому-то проводить ночь у подножия Ородруина, выбора не оставалось – Олмер был совсем плох, а скрюченные его пальцы, похоже, уже почернели, намертво вцепившись в роковой Адамант.

– Нам его туда не затащить, – угрюмо глянул вверх Санделло.

– Почему? – удивился Малыш. – Нас эвон сколько!

– А ты попробуй, подними его, гноме, – вздохнул горбун. – У коней ноги начали подкашиваться! Но ты-то не всадник, не заметил, тебе простительно. А я вижу. И попробовал.

– Хм. – Малыш и Торин разом шагнули к носилкам Олмера. Пристроились, взялись за жерди. Напряглись, норовя поднять – потому что кони и впрямь явно изнемогали.

Лица гномов покраснели, на лбу проступил пот. Колья жалобно заскрипели и затрещали – казалось, тело Олмера не желало расставаться со своим лежбищем.

– Это как же так? – обессиленно выдохнул Малыш, изумлённо глядя на Злого Стрелка. Они с Торином тяжело дышали – им кое-как удалось снять носилки с упряжи и опустить на землю. Но не более. – Он что, с каждым часом тяжелел? И как мы его дальше повезём?

– Тяжелел, – кивнул подступивший Форвё. Принц был отменно мрачен, в опущенной левой руке – верный лук. – Я чувствую противоборствующую нам силу, друзья. Она наконец оказала себя.

– Сила? Какая сила?

«Та самая, – сумрачно сказал Ангмарец. Олмер дёрнулся, застонал, из носа побежала струйка крови. – Здесь мы бессильны, хоббит Фолко. Вам придётся самим. Это даже не Синий Туман. На твоём месте я бы поторопился к вершине, невысоклик».

Хоббит резко оглянулся – Король-Призрак стоял, скрестив руки на груди, досадливо склонив голову.

«Мы помогали тебе, половинчик. Так было нужно. Теперь, боюсь, уже не сможем. Торопись!»

Как всегда, никто, кроме хоббита, не заметил вожака Улаири.

Но отчего-то Фолко в словах предводителя Назгулов не усомнился ни на миг.

– Олмер! – он склонился над Злым Стрелком. – Олмер, услышь меня! Я понесу Адамант. Я готов.

– Отец! – в глазах Тубалы стояли злые слёзы. – Хоббит, это… у него в руке… оно убивает…

– В мертвецких кольцах была всё же изрядная часть человеческой силы, – мрачно кивнул Торин. – А в этом…

– Если это осколок Ормала, то и людей-то тогда никаких не было, – вздохнул хоббит. – Неоткуда там взяться человеческой силе, брат гном.

Губы Олмера дрогнули, приоткрылись.

– Бе…бери. Он… он твой.

И тело его вдруг выгнулось дугой, словно во внезапном приступе падучей. Он закричал, разрывая рот криком – но пальцы, и впрямь почерневшие, словно обуглившиеся, медленно разошлись.

Адамант Хенны остался лежать на груди Злого Стрелка.

И – засиял в полную мощь.

Свет и пламень хлынули во все стороны, разгоняя вековечную тьму у подножия Роковой Горы. Тонкий, вибрирующий зов пронзил ночь, зов, от которого у хоббита мурашки пошли по спине, а руки сами собой схватились за оружие.

– Быстрее! – каркнул Санделло. – Бери его, хоббит – и вверх! Мы прикроем!

«От кого?!» – не успел спросить хоббит. Потому что враз понял от кого.

– Да беги же ты! – Горбун схватил Фолко за плечо, заставил нагнуться. Адамант скатился с груди бившегося в непонятном припадке Олмера, и невысоклик машинально ухватил жуткий камень.

Он был и впрямь холоден, холоден как лёд; потоки света лились из него во все стороны, но, во всяком случае, глаза Фолко они уже не обжигали, словно Адамант признал над собой его власть.

– Торин! Малыш! С ним! – командовал Санделло. – Если не дойдёт – тащите волоком! Камень надо сбросить!.. Во что бы то ни стало!..

Гномы согласно кивнули, ни один не стал спорить.

– Эльфы, почтенные! Ваши луки!.. Рагнур! Прикрой их справа! Эовин! Помогай ему, ты с саблей тоже ловка! Эсси, за мной – мы прикроем слева!..

Фолко озирался, пытаясь понять, что же стряслось и какая неведомая беда обрушилась на них на сей раз, – и увидел.

На пыльной и пустой равнине Горгорота, среди ям, провалов, пепельных гряд и груд золы, под светом Адаманта началось какое-то странное шевеление, закрутились небольшие пока что вихри, древний прах задвигался, оживая, оставляя свои вековечные места; в беспощадном свете рокового камня стали видны собирающиеся в стаю низкие и быстрые тени, чем-то напоминавшие волков.

Тяжести Адаманта Фолко сперва не чувствовал – но только сперва. Потом камень, будто поняв, чего следует ожидать от нового владельца, начал стремительно тяжелеть.

– Бегите! – гаркнул Санделло, и хоббит с гномами побежали.

Фолко сунул руку с Адамантом за пазуху, свет приугас, но полностью не исчез. Тяжесть быстро нарастала, но хоббит бежал, пока мог бежать.

Внизу пронёсся тоскливый бесплотный вой.

Тени Мордора поднимались из забытых могил.

– Не оглядывайся! – Малыш опередил хоббита, схватил за свободную руку, почти потащил за собой. – Они справятся! А если нет – наше дело главное!..

Фолко бежал изо всех сил, скособочившись из-за камня, тянувшего к земле; пальцы вскоре свело судорогой. Торин заметил, на бегу сорвал с себя какой-то ремешок, сделал петлю, накинул хоббиту через плечо, помог вложить руку, словно в перевязь.

Это помогло. Ненадолго.

…Под конец гномам таки пришлось тащить его под руки. Далеко внизу слышался свист стрел, звон стали, словно ударявшей в камень; но у хоббита не было сил даже обернуться.

Сознание его наводнили видения, одно ярче другого.

Он видел прекрасную, удивительную, лучистую Весну Арды, когда два источника света – Иллуин на севере и Ормал на юге – щедро дарили тепло и жизнь молодому миру.

Так было. Так могло бы сделаться снова. Для этого нужен сущий пустяк!..

…Из расщелин било пламя, Свет сделался молотом, а Тьма – наковальней. У вселенских горнов трудились сонмища духов, старательно предавая огню старое, отжившее, ненужное.

Открывалась дорога новому и прекрасному. Нет – прекраснейшему!

Нет страха, смерти и ужаса. Есть великая работа, и эта частица света – важная её часть. Эту работу не остановить, можно лишь задержать – но разве не хочет он, маленький хоббит из маленькой страны, рука об руку с великими силами трудиться над переустройством этого уставшего от собственного бытия мира?..

– Фолко!..

Холодный камень у самого лица. Мрак пещеры. И – внезапно пропавшее ощущение страшной тяжести, словно пламя глубин разрушило злые чары.