Патрик Ротфусс - Хроника Убийцы Короля. День второй. Страхи мудреца. Том 2

Я немного помолчал, не зная, договорила она или нет.

– Так это грустный камень?

Она поцеловала камушек и уронила его в воду, проводив его взглядом, пока он не лег на песок.

– Нет, вовсе не грустный. Но его как-то раз бросали. Ему знакомо ощущение полета. И ему тяжко лежать на месте, как все прочие камни. Иногда он передвигается с места на место, воспользовавшись помощью воды.

Она подняла взгляд на меня и простодушно улыбнулась.

– И когда он двигается, он думает о том мальчике.

Я не понимал, к чему эта история, и попытался переменить тему.

– Как ты научилась слушать камни?

– О-о, ты удивишься, как много можно услышать, если только дать себе труд прислушаться!

Она указала на дно ручья, усеянное камнями.

– Попробуй сам. Никогда не знаешь, что можно услышать.

Не зная, что за игру она затеяла, я огляделся, нашел камень, засучил рукав рубашки и опустил руку в воду.

– Теперь слушай! – серьезно сказала она.

Благодаря своим занятиям с Элодином я выработал большую терпимость ко всяким глупостям. Я поднес камень к уху и зажмурился. И что теперь? Сделать вид, будто я тоже услышал сказку?

И тут я очутился в воде, мокрый насквозь, отчаянно отплевываясь. Отфыркиваясь, я поднялся на ноги, а Денна хохотала до упаду, сгибаясь в три погибели.

Я шагнул было к ней, но она с визгом метнулась прочь и расхохоталась еще сильнее. Так что я бросил за ней гоняться и принялся напоказ вытирать воду с лица и рук.

– Что, сдаешься? Так быстро? – дразнилась она. – Неужто ты так скоро размок?

Я опустил руку в воду.

– Я хотел снова отыскать тот камень, – сказал я, делая вид, будто ищу его.

Денна захохотала и замотала головой.

– Нет уж, ты меня так не подманишь!

– Нет, я серьезно, – сказал я. – Я хотел дослушать его сказку.

– Какую сказку? – поддела она, не спеша подходить ближе.

– Это сказка о девочке, которая вздумала шутить шутки с могущественным арканистом, – сказал я. – Она издевалась над ним и дразнила его. Она с презрением высмеивала его. И вот как-то раз он застал ее в ручье и складными стихами заставил ее забыть о своих страхах. И девочка перестала остерегаться, и это принесло ей много горя!

Я ухмыльнулся и вынул руку из воды.

Денна обернулась навстречу набегающей волне. Волна была невысокая, ей по пояс, но этого хватило, чтобы сбить ее с ног. Денна ушла под воду, пуская пузыри, путаясь в юбке и в собственных волосах.

Течение принесло ее ко мне, и я, хохоча, поднял ее на ноги.

Из воды она вынырнула, как трехдневная утопленница.

– Ну-у, так некрасиво! – негодующе фыркнула она. – Это некрасиво!

– Протестую! – возразил я. – Ты – самая красивая русалка, какую я надеюсь встретить сегодня.

Она плеснула в меня водой.

– Льсти сколько хочешь, Бог-то правду видит! Ты сжульничал. А я честно обвела тебя вокруг пальца.

Тут она попыталась меня утопить, но я был готов к этому. Мы немного поборолись, и оба приятно запыхались. И только тут я осознал, как близко она ко мне. Какая она прелестная. И какая это незначительная преграда – мокрая одежда…

Денна, похоже, осознала это одновременно со мной, и мы слегка отстранились друг от друга, словно вдруг застеснялись. Налетел ветер, напомнив нам, какие мы мокрые. Денна проворно выбежала на берег и, ни секунды не колеблясь, стянула с себя мокрое платье и развесила его на серовике, чтобы сохло. Под платьем у нее была белая рубашка, плотно облепившая тело, когда она снова спустилась к воде. Она игриво толкнула меня, проходя мимо, и забралась на гладкий черный валун, лежавший в воде посреди ручья.

Это был идеальный камень для того, чтобы греться на солнышке, гладкий базальт, черный, как ее очи. Белое тело Денны и рубашка, которая совершенно ничего не скрывала, отчетливо выделялись на его фоне, такие яркие, что смотреть больно. Она откинулась на спину и раскинула волосы на камне, чтобы сохли. Капли воды, растекшиеся по камню, вычертили имя ветра. Она закрыла глаза и подставила лицо солнышку. Сама Фелуриан не могла бы быть прелестней, не могла бы держаться непринужденнее.

Я тоже вышел на берег и стащил с себя промокшую рубашку и камзол. Мокрые штаны пришлось оставить на себе: больше на мне ничего не было.

– И что же рассказывает тебе тот камень? – спросил я, чтобы нарушить молчание, расстилая свою рубашку рядом с ее платьем.

Она провела ладонью по гладкой поверхности камня и ответила, не открывая глаз:

– Этот рассказывает мне о том, каково это: жить в воде, не будучи рыбой.

Она потянулась, как кошка.

– Будь добр, принеси сюда корзинку, а?

Я взял корзинку и пошел к ней вброд, медленно, чтобы не слышалось плеска. Она лежала, совершенная и неподвижная, как будто уснула. Но я увидел, как ее губы растянулись в улыбке.

– Крадешься! – сказала она. – А я все равно чувствую, что ты там, по запаху чувствую.

– Надеюсь, от меня не особо воняет?

Она чуть заметно покачала головой, по-прежнему не открывая глаз.

– От тебя пахнет засушенными цветами. И чужеземными благовониями, тлеющими в жаровне, которая вот-вот вспыхнет.

– Ну, и речной водой, насколько я могу догадаться.

Она снова потянулась и улыбнулась беспечной улыбкой, показав идеальные белые зубы, идеальные розовые губы, и слегка подвинулась на камне, словно давала мне место. Почти. Я подумал, не лечь ли рядом. Валун был достаточно просторен для двоих, если они готовы лежать, прижавшись друг к другу…

– Да, – сказала Денна.

– Что – да? – не понял я.

– Ответ на твой вопрос, – сказала она, повернув лицо в мою сторону, все еще не открывая глаз. – Ты ведь собирался меня о чем-то спросить. Так вот, ответ – да.

Ну и как это понимать? Чего мне просить? Поцелуя? Или чего-то большего? А если это окажется слишком много? Что это – испытание? Я понимал, что, попросив слишком много, я рискую ее оттолкнуть…

– Я хотел спросить, не подвинешься ли ты чуть-чуть, – осторожно сказал я.

– Да.

Она еще раз подвинулась, освободив побольше места рядом с собой. Потом открыла глаза, и они распахнулись, когда она увидела, что я стою над ней голый по пояс. Она опустила взгляд и успокоилась, увидев штаны.

Я расхохотался, но этот ее испуганный взгляд предупредил меня, что следует быть осторожным. И я поставил корзину туда, куда собирался лечь сам.

– О чем это вы подумали, госпожа моя?

Она смущенно зарделась.

– Ну, я не думала, что ты из тех мужчин, кто способен принести девушке обед совершенно голым.

Она слегка пожала плечами, посмотрела на корзинку, на меня…

– Но мне нравится видеть тебя таким! Мой личный раб, обнаженный по пояс…

Она снова закрыла глаза.

– Где моя земляника?

Я принялся кормить ее земляникой, и так мы и провели весь день.