Брендон Сандерсон - Браслеты Скорби

— Так мы его испытаем, да? — с энтузиазмом поинтересовался Уэйн.

— Ну разумеется. Только подальше от дилижанса.

Вакс держал в руке вибрирующий куб. Тот и впрямь отвечал на горение металла, но ничего другого как будто не происходило.

Они остановились около рощицы высоких ореховых деревьев. Пока Мараси с безопасного расстояния наблюдала за экспериментами Вакса, Уэйн набивал карманы орехами. Ме-Лаан поила лошадей у ручья дальше по дороге. Неподалеку раскинулось невозделанное морковное поле — ботва буквально утопала в сорняках. В воздухе пахло свежестью, первозданной жизнью.

Вакс поднес к лицу жужжащий куб и погасил металлы. Куб перестал вибрировать. Снова зажег, и куб ответил — сначала медленно, но спустя секунду или две набирая темп. Странно. В поезде он лишил Вакса алломантии. Тогда почему сейчас…

«Может, он не влияет на человека, который его активировал?» — подумал Вакс.

Это казалось логичным, хотя было непонятно, как куб отличает одного человека от другого.

— Эй, Уэйн! — окликнул Вакс.

— Да, дружище?

— Лови.

Вакс бросил ему куб. Уэйн поймал и подпрыгнул, когда его пояс — на котором были флаконы с металлами и все монеты, которые он имел при себе, — отстегнулся и полетел прочь. Пояс шлепнулся на землю футах в двадцати вниз по склону и, когда Уэйн попытался приблизиться, дал деру.

Вакс побежал следом за Уэйном и почувствовал, как на дробовик в чехле что-то давит, словно его толкают алломантией. Воздействие прекратилось через несколько секунд, и к моменту, когда Вакс догнал Уэйна, куб перестал жужжать.

Уэйн поднял руку с кубом:

— Что это было?!

Вакс выхватил у него устройство; к ним подбежала Мараси:

— Он не ворует алломантию, Уэйн. И никогда не воровал.

— Но…

— Он берет металл, который зажигает алломант, — сказал Вакс, — и каким-то образом… продлевает его действие. Ты же видел. Он оттолкнул твой металл, будто рядом находился алломант-стрелок. Этот куб использовал алломантию.

Некоторое время все трое с потрясенным видом глядели на маленькое устройство.

— Нужно попробовать еще раз, — первым нарушил молчание Вакс. — Уэйн, возьми его и зажги темпосплав. Мараси, встань вон туда. Уэйн, когда будешь готов, брось ей куб.

Когда Уэйн зажег свой металл, то внезапно превратился в размытое пятно внутри собственного скоростного пузыря. Миг спустя куб выскочил из пузыря и по дуге полетел к Мараси, чуть сдвинувшись в момент перехода, но сохранив правильное направление.

Устройство сработало за миг до того, как долетело до Мараси: она превратилась в размытое пятно, которое резко наклонилось, чтобы поднять куб, а потом так же резко выпрямилось. Прошло десять секунд, прежде чем куб перестал работать, и Мараси вывалилась в обычное время.

— Вы это видели? — потрясенно проговорила она. — Он создал для меня скоростной пузырь. Он впитал алломантию Уэйна и воспроизвел ее?

— Выходит, это именно то, что мы искали? — спросил Уэйн, сбросив собственный скоростной пузырь и присоединившись к ним.

— Не совсем. — Вакс забрал куб и поднес его к глазам. — Но это, несомненно, обнадеживает. Похоже, чтобы его использовать, нужно быть алломантом: он не наделяет новыми силами, но расширяет те, что у тебя есть. Он как… как алломантическая граната.

Мараси нетерпеливо произнесла:

— Значит, тот человек в поезде, который использовал эту штуку против нас, пиявка. Он может устранять чужую алломантию и эту силу передал кубу, который швырнул в тебя.

Вакс кивнул:

— Куб приходит в действие через секунду или две после того, как его бросили. Полезно.

— И это доказывает, что Костюм действительно скрывает некую технологию, — прибавила Мараси.

— Это мы поняли по устройству связи, — напомнил Вакс, — но да, это еще любопытнее. Я начинаю склоняться к мысли, что все эти разговоры о Браслетах Скорби берут свое начало из слухов о технологии, которую разрабатывает Круг.

— А символы?

— Понятия не имею. Может, какой-то придуманный ими шифр? — Вакс постучал ногтем по кубу и вручил его Мараси.

— Почему мне? — спросила та.

— Он твой. Ты его нашла, ты выяснила, как включить. Кроме того, у меня ощущение, что он будет наиболее эффективным в твоих руках.

Несколько секунд Мараси разглядывала куб, потом ее глаза широко распахнулись. Талант пульсара считался не очень-то полезным, ведь благодаря ему алломант заключал самого себя в пузырь, в котором время шло медленнее, чем снаружи. А вот если поймать в такой пузырь кого-то другого…

Уэйн тихонько присвистнул.

— Постараюсь его не потерять. — Мараси убрала устройство. — Надо будет его как следует поизучать, разобраться, как он работает.

«А вот интересно…» — подумал Вакс, вспомнив кое-что еще.

Поддавшись интуиции, он сунул руку в карман и выудил золотой браслет, который носила Келесина. И бросил Уэйну.

— Это что? — спросил Уэйн, поднимая украшение к солнцу. — Ух ты, какой миленький золотой обруч. У кого ты его выменял? Я могу эту штучку использовать, дружище. Из нее получится отличная метапамять.

— По-моему, это она и есть, — разочарованно вздохнув, сказал Вакс. Что ж, глупая была идея.

Уэйн ахнул.

— Что это такое? — заинтересовалась Мараси.

— Это метапамять, — ответил Уэйн. — Будь я проклят, точно. И я ее… чувствую. Вакс, твой нож у тебя?

Кивнув, Вакс выхватил нож и, когда Уэйн протянул руку, сделал маленький надрез с тыльной стороны ладони. Он тотчас же зажил.

— Дру-у-уг, — протянул Уэйн. — Это чужая метапамять, но я… могу ее использовать.

— То, о чем говорил Вен-Делл: метапамять без самости. — Вакс забрал у Уэйна браслет. — Ржавь! Мне приходится как следует разжигать металл, чтобы появился хотя бы тонюсенький, указывающий на нее луч. Эта штука, видимо, под завязку заряжена силой.

И действительно, силы в ней было больше, чем в любой другой метапамяти, которую ему когда-либо доводилось ощущать. Обычно Вакс мог толкать метапамять, не прилагая слишком больших усилий. Эту же ему едва удавалось пошевелить.

— Почему я не понял, что это такое, пока ты не сказал? — запоздало удивился Уэйн. — И — ох, ржавь! Значит, Браслеты Скорби реальны?

— Нет, — возразил Вакс. — Я не чувствую запасов в этом браслете. И не могу им воспользоваться, поскольку я не кроветворец. Это не та метапамять, которая годится для кого угодно, — она может быть только у ферухимика со способностью, которой он и так обладает.

— Все равно это замечательно, — заметила Мараси.

— И тревожно, — добавил Вакс, внимательно глядя на невинный с виду браслет.

Создать его можно было лишь с помощью ферухимика, наделенного двумя способностями. Выходит, либо Круг заполучил в свое распоряжение полнокровных ферухимиков, либо его страхи сбываются — и дядя с его приспешниками научились использовать гемалургию.