Олег Казаков - Луррамаа. Просто динамит [litres]

– Не трогай ее! – прокричал Мак.

– Да в мыслях не было! – с непонятной радостью произнес незнакомец. – Я заберу ее с собой. А вам всем предлагаю вернуться в ложу и дождаться конца представления. Разойдемся как в море корабли, ха-ха!

– Ничего не получится, там сейчас вырос огромный терновый куст, – разочаровала похитителя Эри.

Мужчина слегка наклонился в сторону, чтобы увидеть дверь в ложу, и заметил вытекающую через порог темную лужу.

– Да, это меняет расклад, – произнес он. – Идите ко мне, принцесса.

– Не ходи! – произнесла Эри, но Ада уже шагнула к незнакомцу.

– Простите, сеньор, – сказала Ада. – Не могли бы вы поднять оружие, чтобы случайным выстрелом не попасть в кого-нибудь из моих друзей? Я даю вам свое королевское слово, что из тех, кого вы видите, ни один не попробует на вас напасть!

– Пожалуй, я поверю вашему слову. – Похититель согнул руку с пистолетом, направив ствол с глушителем в потолок. – Но учтите, я успею выстрелить, если кто-то решит его нарушить! И попрошу всех отойти подальше!

– А зачем я вам? – спросила Ада.

– Мы с вами, юное создание, поедем на берег, там нас ждет паровой катер. А в море вы увидите замечательный корабль, непревзойденное техническое совершенство которого дает ему несравненные преимущества. Ни один корабль Республики не может его заметить. Правда, замечательно? Мы с вами отправимся в путешествие. На севере, в Империи, вас ждет не дождется ваш очень дальний, но безумно любящий родственник.

– Вы так любезны, столько всего рассказали, – похвалила его Ада.

– Да вы не представляете, какую одинокую жизнь мне приходится вести здесь в окружении врагов, притворяться, лебезить, ходить на службу, пить кофечай с коллегами в департаменте. Одна радость – сходить в оперу да поговорить с мишенью перед смертью…

Все в недоумении наблюдали за странным диалогом убийцы и принцессы. Но сделать все равно было ничего нельзя. Шпион был начеку и зорко следил, чтобы никто не дергался.

– Как вы верно подметили, – произнесла Ада. – Одна радость – поговорить перед смертью!

В ту же секунду из груди убийцы выскочило тонкое и острое лезвие. Незнакомец опустил голову, с недоумением разглядывая его, потом поднял взгляд на Аду.

– Никто из тех, кого я вижу… – прохрипел он и упал на колени.

Над его плечом мелькнула чья-то рука, выхватывая пистолет из слабеющей кисти. Шпион, не отводя глаз от лица Ады, еще что-то попытался сказать, но взгляд его помутнел, и он завалился на бок, соскальзывая с клинка. За его спиной стоял Себастьян.

Эри бросилась к Аде. Мак пошел следом, оглядываясь по сторонам и доставая из-под полы свой «бульдог». Тодор подскочил к мертвому шпиону, щелкнул переключателем на поясе.

– Су, помогите мне снять это устройство, – поторопил он жениха. – Себастьян, ты только что убил человека!

– Точно! – подтвердил напарник. – Стоило мне отойти на пару часов, как приключения не заставили себя ждать. Сначала пришлось обезвредить двух громил в паромобиле у крыльца, теперь еще это… не стоит здесь задерживаться, наша машина стоит за углом готовая к отправке!

Из зала раздался гром оваций, зрители благодарили актеров за отличную игру.

– Самое время незаметно удалиться, – предложил Себастьян.

Они быстро ушли, скатившись почти бегом по ступеням и покинув оперу. Бездыханное тело шпиона осталось одиноко лежать в пустом коридоре под несмолкающие аплодисменты…

Скоростной паромобиль с натянутой брезентовой крышей промчался по дороге через маленькую деревушку, оставляя за собой клубы смрадного угольного дыма и облака поднятой пыли. У обочины, рядом с прислоненной к плетню самокаткой, стоял высокий старик и что-то рассказывал местным детишкам.

– …А смерть Кощея на конце иглы, а игла в шаре… – Старик посмотрел вслед умчавшемуся паромобилю. – То есть в яйце, конечно, а яйцо в кубе… тьфу, пыль эта… в утке, утка в зайце, заяц в сундуке, сундук на дубе, а дуб на острове в далеком море… но убить его все равно нельзя, потому как Кощей – бессмертный. Все, детишки, мне пора дальше ехать, а про остальное вы в книжке почитаете, когда подрастете и поумнеете. Вот вам леденцов, сами погрызите да друзей-подружек не забудьте угостить…

Прыгнув на свою самокатку, сказочник бодро, несмотря на возраст, покатил по дороге в сторону оседающих вдали клубов пыли. Отъехав от деревни, он сбавил скорость и постучал по груди сидевшего у него на плече ворона. Птица пожужжала механизмами внутри и сипло каркнула.

– Наследница обнаружена, следует по направлению к Старому Углеграду в компании с зараженным, перекрывайте дорогу. Зараженный активирован, инициация прошла успешно. Обоих брать живыми и невредимыми! Все, лети!

Ворон каркнул, подпрыгнул на плече старика, расправил крылья и взметнулся ввысь.

– Ничего никому нельзя доверить! Ничего! – приговаривал сказочник, крутя педали. – Хочешь что-то сделать – делай это сам! Сколько раз я говорил: прогресс необходимо тормозить! Тормозить надо, а не бежать сломя голову! У этих ученых и инженеров никаких морально-этических ограничений… Вот выдумали десятиствольный пулемет. Он один заменяет сто солдат, войска больше не нужны! Ага, щас! Солдат теперь надо в сто раз больше, чтобы через эти пулеметы пробиться… Все, что человек делает, он делает для того, чтобы убить соседа! Пора кончать с этой Республикой, слишком многого они добились за последние годы…

Так, разговаривая сам с собой, бард в розыске, он же шпион Империи, он же сказочник и любимец деревенской детворы, катил по дороге все дальше и дальше по следам недавно промчавшегося на безумной скорости в сорок километров в час паромобиля.

Поднималось жаркое солнце, в придорожных кустах пели птицы, где-то на лугу промычала недоенная самка груздля. Природа вокруг благоденствовала, наслаждаясь летней теплой погодой после легкого ночного дождичка. Ничто вокруг не предвещало грядущей большой войны…

Герой новеллы Эдгара По, отправившийся на Луну на воздушном шаре.

Мы везем гуманитарную помощь для пострадавших жителей. Не могли бы вы нас пропустить? ( эст .)

«Через трудности к звездам» ( лат .). В русском варианте более распространено «Через тернии к звездам».

«Танго со смертью», из мюзикла «Последнее испытание», слова Елены Ханпиры.