Владимир Сухинин - Заложник долга и чести [litres]

– Это, милок, решить нужно будет тебе, – услышал он чей-то голос. – Чего ты у меня спрашиваешь?

Из тумана выплыла стена и ворота. У ворот на скамье сидел седой старик. Он опирался на палку обеими руками и спокойно смотрел на Прокса.

– Поздорову, дедушка, – учтиво поздоровался Прокс. На удивление не хватало сил. – А демоны тут есть?

– Демоны? – переспросил старец и, хитро прищурившись, спросил: – А зачем они тебе? Демоны-то.

– Так это, я своих ищу. Не знаю, куда попал.

– Своих! Ёлки-моталки, как тебя зацепило! – Дед покачал головой. – Заплутал, значит. Понимаю. Нет, милок, демонов тут нет. А ты ищи себя. Там, за воротами, может, и найдешь. – Он отвернулся от Алеша и, казалось, потерял к нему всякий интерес.

– А как пройти за ворота?

– Пройти-то можно, – вновь повернул к Проксу седую голову старец. – Только отдай мне что-нибудь, я и пропущу тебя.

Алеш пошарил по штанам и рубахе. Карманов не было. Не было поясной сумки. Ни золота, ни серебра – ничего у него не было. Он смущенно затоптался.

– Так у меня ничего нет, дедушка.

– Ну нет так нет, – равнодушно ответил старик. – На нет и спроса нет. – Затем встрепенулся: – Как это нет! У тебя есть спасение и забвение. Отдай мне что-нибудь одно и иди себе дальше.

– Спасение или забвение? – удивленно переспросил Прокс. – А это тебе, дедушка, зачем?

– Стар я, милок. Долго сижу тут привратником. Как не смог пройти ворота, так и остался. Уйти хочу на покой. Или спасусь, или получу забвение. Тебе-то два варианта будущего ни к чему. Все равно выберешь что-то одно.

– А не обманешь? – засомневался Алеш.

– А зачем мне обманывать? Ты что, не знаешь, где находишься?

– Нет.

– Вот оно что, – словно в чем-то разобравшись, произнес дед. – А я думал, соискатель. Как же ты сюда попал?

– Не знаю… вернее, не помню, я память потерял.

– Оно и видно, милок, что память потерял. Но раз в браслет душа твоя попала, а не разрушилась, стало быть, достоин.

– Достоин? – переспросил Алеш. – Чего достоин?

Но старик и не подумал хоть что-то разъяснить.

– Делай выбор и ступай дальше.

Алеш задумался, но мыслить четко и ясно он не мог. Его одолевали противоречивые чувства. Он одновременно хотел жить и не видел в этом смысла.

– Зачем мне путь скорбей, борьбы и страданий? Я нажил много врагов, еще больше отправил их за грань. Предавал и предан сам. Всеми отвергнут. У меня нет друзей и привязанностей, никто меня не ждет… Но я хочу жить! Я очень хочу жить. У меня есть дочь и любимая. Я должен жить ради них…

– Нет у тебя никого, не выдумывай. Вся твоя жизнь – это обман и предательство. Ты не способен любить, только использовать. Прими как данность и раскайся. Зачем тебе усугублять ситуацию? Ты убийца! Ты проклят. Лучше уйти в забвение, чем обречь свою душу на муки в кипящем котле в Сердце Хаоса. Ты же помнишь, что это такое?

– Помню… – тихо ответил Алеш. Затем сказал тверже: – Помню тропу скрава, старуху и девочку. Я знаю, это важно. Я точно знаю, что это важно для меня. Я не могу уйти, не повидавшись с ними. Я должен узнать, почему это важно. Нет, мне рано еще идти в забвение.

Вдруг силы оставили его, и он почувствовал себя один на один с самим собой, не было прожитых лет, не было накопленного опыта. Его душа тревожно затрепетала в страхе перед открывшимся ему огромным неизвестным миром, в который он должен, осмелившись, шагнуть. Он подавлял, заставлял благоговеть, он ужасал тем, с чем он должен был столкнуться. В какой-то момент он увидел развилку своей судьбы, и не в силах изменить будущее, беспомощный и напуганный, как младенец, которого выдернули из утробы матери, он забился в крике. Срываясь от вопля, глотая слезы, неожиданно для себя, с огромным трудом, теряя последние силы, он медленно произнес по слогам:

– Я от-да-ю заб-ве-ни-е.

Взгляд его прояснился. У открытых ворот никого не было. Скамейка, где недавно сидел старец, был пуста. Прокса трясло. Будущее его пугало и гнало прочь. Он посмотрел на скамейку и дрожащей рукой вытер пот. Выход был. Сесть на скамью и стать привратником на тысячи лет.

– Нет, – убеждал он себя, – я смогу.

И нерешительно сделал шаг. Затем, с огромным трудом, словно инвалид и тело его не слушается, еще один, и оказался на другой стороне.

В голове прозвучал тихий голос:

– Выбор сделан.

Планета Сивилла. Степь. Ставка великого хана

– А я их не убивал, – глядя в глаза Быр Караму, заявил я.

Он ошеломленно уставился на меня:

– Не убивал?

– Нет. Не убивал.

– А кто же тогда?

– Не знаю. Я только видел, как их заманивали в воду речные демоны. – Я не стал ни врать, ни говорить всей правды. – Меня тоже потащило в воду. А что стало с ними потом, не знаю, я поспешил уйти.

– Их тела, разорванные на части, выбросило на берег, – проскрипел верховный шаман. – И с закатом духи убитых расскажут, кто это сотворил. Тебе лугше убыть из ставки, Разрушитель.

– Знаешь, дедушка, мое убытие истолкуют как бегство. Может, даже проводить ритуал не будут или придумают, что провели, а всю вину за происшедшее возложат на меня. Многие видели, что я приручил одного речного демона. Поэтому я останусь.

Я был очень зол. Эти клыкастые интриганы даже не пытались скрыть свои замыслы. Они хотели подставить меня и остаться чистыми. Как такое могло прийти им в голову! Но открыто обвинить их в подставе я не мог. Глава рода дал приказ, а я должен был его исполнить. Как именно, это не имело значения. И теперь они сидели как истуканы, не зная, что делать. Орки уничтожены. Я вроде ни при чем. А замыслы-то их. А вдруг духи скажут, что это правая рука отдал приказ. Тогда не я, а он будет отвечать.

Видимо, точно такие мысли посетили и Быр Карама. Он раздосадованно посмотрел на своего старого соратника, как бы спрашивая, что делать. Но тот сидел словно статуя Будды. А что, его хата с краю, он только предложил, а исполнил Быр.

Быр Карам вскипел:

– Что ты молчишь, старый греховодник? Это была твоя идея!

Шаман и бровью не повел. Только пробурчал:

– Не кричи.

Быр подался вперед, потом взял себя в руки. Посмотрел на меня и, еле сдерживаясь, приказал:

– Свободен.

Я тоже не хотел находиться рядом с ними. Они мне были противны. Я понимал, что политика – дело грязное. Это временные компромиссы, союзы с врагами твоих врагов, нападения, шантаж, убийства и подставы. Шаман и правая рука владели этой наукой весьма хорошо. Только не учли мои скрытые возможности и то, что я понимал, какую игру они затеяли. Они не хотели терять власть, а она ускользала у них из рук. Надеяться на Худжгарха и его воинство они не могли, его силы были еще слабы. А враг, вот он, рядом, и набирает своих сторонников. А тут я под боком оказался, вот меня и пустили в расход. Удобно.