Валерия Чернованова - Мой (не)любимый дракон [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Бум-бум, бум-бум, бум-бум.

Никому не пожелаю такой мигрени. Разве что только Блодейне… Мерзопакостное ощущение.

В окнах проглядывали фрагменты закатного неба, розовато-фиолетового, подсвеченного бледным золотом уплывающего за горизонт солнца. Комната, освещенная лишь пламенем каминов, тонула в благостном полумраке. Сейчас мои глаза были не способны воспринимать яркие цвета. Только тени, только приглушенные краски угасающего дня.

Дня, который почти не сохранился в памяти.

Разговор с его великолепием, состоявшийся в лаборатории эррола Хордиса, удалось вспомнить с попытки эдак пятой. Если не со всей десятой. Воспоминания походили на вязкое, осклизлое месиво. По-другому и не назовешь. Слеплялись в комки, из которых лишь неимоверным усилием сумела извлечь неясные образы и обрывки диалогов.

Если верить тальдену, я подсознательно не желала расставаться с привязкой, отсюда дикая головная боль, жар и, кажется, разжижжение мозгов. Иначе почему никак не получается вспомнить, что со мной, черт побери, происходило!

Для полного счастья не хватало только амнезии.

По теории Герхильда, его чары должны были нейтрализовать любовную хмарь, но я все утро цеплялась за привязку и упрямо отказывалась расставаться с фальшивыми чувствами.

Бред какой-то. Чистейшей воды бред. Чушь! Пурга! Галиматья! Чтобы я сама лезла в магический аркан, за другой конец которого меня будет удерживать его отмороженная несравненность?

Да кем он вообще себя возомнил? Решил, что после одного несчастного свидания я забуду о муже, о доме, обо всем, что мне дорого, и посвящу всю себя ему? Этому сугробу с кубиками льда вместо глаз?

Да ни фига!

Сто лет в обед он мне нужен. А я ему. У него, между прочим, есть любовница. Фря конопатая. А может, и не одна.

И вообще, дурацкое было у нас свидание. Мне оно совсем не понравилось. И Скальде мне тоже совершенно точно не нравится!

Не чувствуй я себя сейчас овощем, приготовленным в скороварке, непременно отправилась бы на поиски тальдена, дабы выяснить немедля, подействовала ли его чудо-булавка. Обещал ведь, что любовные чары в любом случае развеются. Хочу я того или нет.

А я очень хотела. И что бы там Герхильд себе ни навыдумывал, не собиралась держаться за опостылевшую привязку.

Попытка придать Фьярриному телу вертикальное положение ни к чему не привела. Стоило чуть приподняться на постели, как комната поплыла перед глазами, и я с тяжелым вздохом рухнула обратно в объятия одеяла. Натянув его до самого подбородка, продолжила мозговой штурм, гадая, что случилось до того, как эррол Хордис влил в меня одну из своих сомнительных на вид и на вкус микстур. Запах, кстати, тоже был не очень. Зато после лекарской настойки в голове просветлело, и черная дыра в сознании начала уменьшаться.

Не сразу сообразила, как попала к лекарю. Прямиком из парка? Нет, помню, сидела в спальне и дрожала. А потом нарисовался Скальде. Злющий, мрачный. В глазах – звериная ярость, на лице, как обычно, – ледяное забрало. Думала, прибьет за прогулку с герцогом. Но вместо этого тальден подхватил меня на руки и понес к лекарю.

При воспоминании о том, как именно пропутешествовала к эрролу Хордису, к щекам прилил жар, а сердце, дурное, пустилось в пляс. То ли температура снова подскочила, то ли слабая плоть по-прежнему вот так непонятно реагировала на мысли о Герхильде.

Определенно, думать о драконе не только неправильно, но еще и вредно и нервозатратно. Поэтому лучше вообще о нем не вспоминать.

Пока пыталась выставить из своих мыслей его льдистость, а заодно понять, что же все-таки произошло между мной и Блейтианом Крейном, в комнату вошла Мабли. Вернее, понуро вплыла, словно неупокоенная душа, только что вернувшаяся с похорон некогда принадлежавшего ей тела. В руках девушка держала поднос с миской, над которой вилась тонкая струйка пара, на лицо же навесила обычно несвойственное ей скорбное выражение.

– Чего такая бледная? За меня беспокоишься? Так я в порядке. Выспалась, отдохнула. Подумаешь, небольшое отравление.

Версия для всех любопытствующих. Мол, вина плохого на ярмарке выпила, несвежим пряником закусила – и вот результат: вынуждена поститься.

И почему нельзя было сказать, что у меня просто простуда…

– Не в порядке, – покачала головой девушка, ставя мне на колени поднос с горячим, но совсем не аппетитным на вид бульоном. В жидкости – не золотистой, блестящей от жира, как я люблю, а уныло-зеленоватой – плавали колечки лука и веточка сельдерея или чего-то очень на него похожего. Ни тебе сухариков, ни даже кусочка хлеба.

Мабли шмыгнула носом, вздохнула сокрушенно, комкая полотняную юбку горчичного цвета, незатейливо отделанную светлой тесьмой.

– Из-за герцога Крейна страдаешь?

Я прикрыла глаза, настраиваясь на непростой разговор.

Если честно, думала, что первой, кого увижу, когда проснусь, будет призрачная проекция негодующей Блодейны, явившейся вправлять мне мозги. Но раз ее здесь нет, значит, ведьма еще не в курсе, что Блейтиан – двойник Леши. И хорошо бы, чтобы так оставалось и дальше. Я просто буду держаться от лжемужа подальше, как делала до сегодняшнего утра. Пока у меня не случилось помутнение рассудка, и я не решила прогуляться с красавчиком по парку. Посмотрела статуи на свою голову…

– А что с герцогом? – рассеянно отозвалась Мабли.

– Эм-м… ничего. Рассказывай, что опять стряслось.

Мне повезло, служанка не стала зацикливаться на Крейне. Видимо, сейчас перед ней стояла куда более насущная и бо ́ льшая по масштабам проблема. А значит, и передо мной.

Я отставила в сторону поднос.

– Мабли, что случилось?

– Стало известно, каким будет следующее испытание, – ответила девушка тихо.

– И?

– Боюсь, Аня, вы его не пройдете.

Не Фьярра, не ваша утонченность, а просто Аня… Значит, дело действительно дрянь.

– И что же такого грандиозного и трудно выполнимого для нас приготовили на сей раз?

Главное, чтобы не в гости к доисторической анаконде или еще к какой гигантских размеров живности. А все остальное, так уж и быть, переживу.

– Этого испытания не должно было быть. Вернее, их уже давно не проводили. Но, видно, старейшины настояли, – оставаясь верной самой себе, принялась ходить вокруг да около служанка. Отчего я нервно заерзала на постели, чувствуя, как сердце ускоряет свой бег. – Или его великолепие так решил. Ведь, может статься, другого шанса обзавестись ари у него не будет.

– Мабли…

– Это ведь скольких магов придется задействовать. Столько силы… Жертвоприношения совершить. А у нас-то призывать души умерших вообще-то не принято. Это во времена Древних маги творили, что хотели, всякие непотребства безнаказанно совершали. А сейчас… Вдруг Претемная Праматерь на нас за это прогневается?